Три круга... диагностики

- Сейчас у медицинского учреждения единственная возможность работать - это заключить договор с Больничной кассой. И из выделенных средств и больных лечить, и ремонт делать, и коммунальные услуги оплачивать. Так вот, я скажу: денег на медицину вообще-то хватает. А тех учреждений, которые их требуют, слишком много.

Восемь лет мы подготавливали реформу здравоохранения. Но в министерстве руководители постоянно менялись, поэтому-то переход на систему семейного врача прошел не совсем так, как надо. Сейчас рекламируют семейных врачей, а ведь новая система уже работает. Нужно было объяснять в ноябре-декабре прошлого года. Кроме того, в Таллинне переход от старой системы к новой особенно сложен: населения больше, медучреждений - десятки. А семейных врачей сколько? По-моему, имеют договоры с Больничной кассой меньше десятка.

Почему реформа нужна? Вот представьте, где деньги вылетают в трубу? Где идет обследование пациента. Если я заболел, обращаюсь в поликлинику. Там делают один круг обследований, потом, если не все ясно, - второй. Проводят лечение, но выясняется, что я нуждаюсь в госпитализации. Направляют в больницу, и начинается новый круг исследований. Причем Больничная касса платит и за первый, и за второй, и за третий.

Если система семейных врачей начнет работать нормально, тогда обследования сразу будут делаться там, где самые лучшие условия. Хорошие специалисты - только в тех поликлиниках, при которых есть больница. Потому что лучший специалист - тот, кто имеет стационар и опыт.

А для того, чтобы врачи этого опыта набирались, необходима нормальная загрузка. Например, у нас нынче должно быть 610 коек, а сегодня - 580. В связи с тем, что очень много пациентов с терапевтическими заболеваниями, откроем для них еще тридцать коек. Но по договору у нас может быть лишь около 500 пациентов. По деньгам так получается. Когда готовили договоры, просчитали: если бы 610 коек у нас были заняты 300 суток в год, а аппаратура в операционном блоке функционировала бы как следует, тогда мы могли бы выполнять работу на 213 миллионов крон. Договоры с Больничной кассой у нас на 172,4 миллиона. Но персонала все равно - на 610 коек. Так что, в принципе, больница работает в оптимальном режиме.

- А персонала хватает?

- Вполне. Может быть, еще десять-пятнадцать медсестер могли бы взять.

- Нагрузка увеличилась?

- Значительно: если раньше больной находился у нас четырнадцать-пятнадцать дней, сейчас в среднем - шесть-восемь. Все нужно делать гораздо быстрее.

Не хватает коек, например, для тех людей, которые должны просто лежать в теплой палате, принимать таблетки и нормально питаться, то есть нуждаются в восстановительном лечении. Не у нас, а вообще в столице. Ведь если уже поставлен правильный диагноз, проведено активное лечение, больному не обязательно находиться в той больнице, где место стоит тысячу крон. Кроме того, у нас нет коек для пациентов, которым нужен курс лечебной физкультуры.

Беда в том, что у нас не решено, что должно быть и как. Я уже с 1996 года говорю: нужно решать, куда движется наша медицина - в сторону качества или количества. Сегодня все говорит за то, что мы гонимся за количеством, а не за качеством. За годы после восстановления независимости медицина сделала большой шаг вперед. Сначала помогали из-за рубежа - аппаратурой "сэконд-хэнд". С 1994-1995 гг. мы уже начали сами покупать новую современную технику. Теперь в наших больницах есть аппаратура мирового стандарта 1996-1997 годов. Единственная разница по сравнению с Западом - в зарплате. Технику, медикаменты мы должны покупать за мировые цены, а вот зарплата у нас раз в десять ниже.

- Получается, экономить приходится только на зарплате?

- В принципе, персоналу невозможно платить такую зарплату, чтобы можно было жить свободно. Даже, может быть, свободно жить - это неправильно сказано, потому что денег человеку всегда не хватает... А их, деньги, мы должны использовать оптимально. И поэтому если действительно хотим качества (а я работаю только на качество), тогда система семейных врачей должна заработать.

- Для того чтобы деньги за одни и те же услуги не платились несколько раз?

- Конечно. Кроме этого, если так много тех мест, где можно провести одни и те же исследования, новую аппратуру нужно покупать всем. Это ведь тоже выброшенные впустую миллионы крон.

- То есть, специализация просто необходима?

- Если представить себе систему нашей медицины в виде пирамиды, то ее можно разделить на три уровня. Первый - в основании, это первичная медицина: прежде - врачи поликлиник, теперь - семейные врачи; второй - посередине: больницы; третий - те больницы, где делают сложные операции. Если денег у нас достаточно, то в этой пирамиде все должно быть хорошо. Если денег мало, тогда самое главное, чтобы у больного всегда была возможность обратиться за помощью. И больной обращается - в одну поликлинику, в другую, проходит обследования и там, и тут, получает рецепты лекарств, за которые тоже частично платит Больничная касса.

Если мы говорим о качестве, необходимо, чтобы четко функционировал третий уровень. Например, если хирургу дадут возможность оперировать только десять раз в год, о каком качестве тут говорить! Если же он делает сто операций, качества можно требовать. Когда денег на медицину в стране будет вдовoль, должен заполниться и второй уровень.

Сегодня же мы сохраняем второй уровень, а на третий просто не хватает средств. И работы. В нашей больнице, например, каждый день могло бы быть минимум на 50-60 больных больше.

- Ваша больница - на третьей ступени?

- Мы делаем работу и второй, и третьей ступеней. По объему работы и по бюджету наша больница - самая большая. Это связано с тем, что в Таллинне и вокруг Таллинна жизнь гораздо активнее, чем за его пределами. И люди получают очень много травм: в ход идут пистолет, нож, ножницы. Кроме того, происходят автомобильные катастрофы. Словом, работы невпроворот...

А вот чиновники, решающие вопросы финансирования, этого не чувствуют: когда им самим потребуется медицинская помощь, они не успеют ни в США, ни в Швецию, ни в Финляндию. Если, не дай Бог, произойдет какая-то автокатастрофа или у сорокалетнего бизнесмена - инфаркт, тогда что? Мы в принципе способны оказать помощь. Но мы сегодня - в беде.

Хотя, повторюсь еще раз: система страховых больничных касс - очень передовой опыт. Если смотреть на это с точки зрения истории, все идет хорошо и нормально, но если с точки зрения индивида - безумно медленно. Наша самая большая беда в том, что мы привыкли жить по-старому, а жизнь диктует новые условия.

- И все же, по вашим расчетам Мустамяэской больнице необходимо 213 миллионов крон, реально же есть 172 миллиона, откуда брать остальные?

- Скажем так, денег на медицину вообще не мало. Но поскольку наше государство - бедное, мы должны эти деньги использовать чуть-чуть умнее. А для нашей больницы? Да, не хватает, но это беда не только наша. Беда всей медицины. Главное, что у нас нет реального плана развития. Например, неясно, какой медицина должна быть в 2005 году.

- Значит, вы смотрите на проблему шире?

- Для меня сегодняшний день уже прожит. Нормально было бы, если бы я знал, какие деньги больница получит не только в следующем, но и в 2000 году. Но я этого не знаю. А хотелось бы заглянуть в будущее, потому что медицина - не та область, где можно быстро и безболезненно сделать резкий поворот в противоположную сторону...

Евгения ГОРСКИ.

Фото Василия ШАЛЯ.