Мы живем, под собой не чуя страны...Несколько дней назад коллектив газеты "KESKUS" подводил творческие итоги года в мексиканском ресторане. Авторам вручалсь премии и памятные подарки за лучшие материалы.Напомню, что речь идет о газете самого широкого профиля - она раздается читателям бесплатно, и найти ее можно, в частности, во всех крупных торговых центрах Эстонии, где она сложена в специальные решетчатые контейнеры. Тираж - около 60 тысяч. Издание регулярно проводит социологические опросы и, выбирая лучшие материалы года, конечно учитывает читательский к ним интерес. И вот (далее следует междометие, выражающее изумление и восторг) первая премия вручена писателю Тоомасу Раудаму за его обширное эссе о Джеймсе Джойсе, вторая - писателю Ваапо Вахеру за статью о русских блатных песнях и вообще блатной романтике. Думаю, читателю понятны и мое изумление, и моя радость. Для меня чрезвычайно важно, что победители конкурса - писатели и что их интересы, а также (как явствует из опросов) и интересы читателей расположены в сфере искусства... Существует мнение, что человек должен быть очень благополучным, чтобы любить искусство. Не уверена. В Петербурге, скажем, стоят очереди за книгами. На фоне экономического кризиса люди боятся, что книги исчезнут с прилавков, как крупа. Опять станут дефицитом, поскольку у издательств не будет денег на "серьезную" литературу, и печатать будут только Александру Маринину. Рачительные продавцы пока не поздно попрятали все под прилавки и только время от времени "выбрасывают" что-то под конец месяца или квартала - сразу выстраиваются очереди. (Вот, например, в Гостином дворе никаких очередей нет, пусто и холодно. Не помогло даже ноу-хау нового главного менеджера: он одел всех красивых молодых продавщиц в залежавшиеся шубки и уценил их (шубки) вполовину. Мол, начнет кто-нибудь приставать к красивой девушке, спрашивать - где такую шубку прикупили, милочка? - а она ему - да вот, пожалуйста, висят у нас, никому не нужны. Не пристают!) Великие писатели редко умели приспосабливаться к требованиям времени, редко их интересовали политика и деньги. (То, что сегодня - как всегда, когда люди не уверены в своем будущем, - волнует общество). Валентин Катаев рассказывал такую характерную историю про Осипа Мандельштама: Осип Эмильевич голодал. Катаев решил уступить ему выгодный заказ - надо было написать рекламу для трамвая, кажется, о необходимости сдавать забитый домашний скот государству. Мандельштам страшно обрадовался, благодарил приятеля и обещал выполнить работу в кратчайшие сроки. Собственно, нужно было написать две рифмующиеся строки. Прошло несколько дней, Катаев является за стихами, Мандельштам, голодный, но с вдохновенным лицом встречает его со следующим заявлением: "Я решил, что воззвание о забое скота следует попробовать написать гекзаметром - это будет свежо, необычно, сразу обратит на себя внимание..." Катаев немедленно распрощался с Мандельштамом и за три минуты сочинил необходимую рекламу, чего по определению не мог сделать Мандельштам. Не потому, что не мог, не хотел, а потому, что природа таланту ставит барьеры, не спрашивая советов у голодного тела. Осип Мандельштам уверял:
С миром державным И правда, трудно себе представить человека, более далекого от политики. И все-таки самые смелые стихи, разоблачающие Сталина, написаны именно крикливым, заносчивым и чрезвычайно робким Мандельштамом. Те самые, где говорится, что "Мы живем, под собою не чуя страны. \\ Наши речи за десять шагов не слышны,\\ А где хватит на полразговорца,\\Там помянут кремлевского горца". Столетие со дня рождения Мандельштама мы отмечали в год развала СССР, тогда же примерно с его творчеством познакомились широкие слои слушателей по песне Аллы Пугачевой "Я вернулась в мой город, знакомый до слез". ( У Мандельштама: "Я вернулся в мой город, знакомый до слез".) И до сих пор многие полагают, что эти гениальные стихи принадлежат перу популярной певицы. Я согласна, что ничего худого здесь нет, главное, чтобы стихи пришли к людям. Только получается некоторая двусмыслица в строках: "И всю ночь напролет жду гостей дорогих,\\Шевеля кандалами цепочек дверных". Лирическая героиня певицы, видимо, ждет поклонника, а лирический герой Мандельштама - тех, кто придет его арестовывать. А в эти дни те, кто может себе позволить интересоваться искусством, будут отмечать 60-летие со дня гибели Осипа Мандельштама. Он умер в лагере, полусумасшедший, от голода. По одной версии, его прибили уголовники, когда он пытался украсть лишнюю пайку; по другой, он предлагал за кусок хлеба читать уголовникам свои стихи, рекомендуясь, под их смех, гениальным поэтом, по третьей, просто отравился, роясь в отбросах на помойке. ...Недавно я встретила на улице знакомого крупного бизнесмена, специализирующегося на продаже одежды. Он, собственно, шел пешком потому, что только что сдал в ремонт машину и решил прогуляться пешком. С непривычки ему было страшновато среди пешеходов, на тротуаре, он бы лучше хоть по осевой пошел - все спокойней среди машин, чем среди людей. Но, делать нечего, идет. Лицо его похоже на морду щуки, сделавшей пластическую операцию "под человека", но сохранившей зубы. Встречаемся. Он с нарастающим раздражением выслушивает про Мандельштама и, наконец, почти с ненавистью шипит (щуки могут разговаривать!): пока ты и тебе подобные перечитывают в свое удовольствие Мандельштама, я должен содержать две семьи, троих детей, да еще одну молодую девушку, должен метаться, работать по четырнадцать часов, торговать, приближаться к инфаркту, нервничать и, в конце концов, для вас же - читателей Мандельштама - создавать тот уровень жизни, из которого выводится нормально-европейское среднее - я вынужден жить очень и очень хорошо, чтобы вы могли позволить себе жить плохо и читать свои стишки... Иван Дыховичный снял недавно фильм "Музыка для декабря" с такой живописной, как всегда у этого режиссера, эстетизацией беды в красивых, полусонных интерьерах. У него одинаково упиваются бедой и пьяный новый русский миллионер, и его жена - стареющая женщина, живущая с нелюбимым, но богатым, и ее любимый, прилетевший из Америки, чтобы жить не с нею, а с ее взрослой дочерью, и любовник этой самой взрослой дочери - бедный юный фотограф-музыкант, получивший миллионерское наследство, и наконец сама взрослая дочь, потянувшаяся было за большими деньгами, да скоро в них разочаровавшаяся. Все в фильме гибнут: миллионер закалывается ножом, его жена сходит с ума, американского гостя застреливают в кабаке, молодые люди трагически расстаются, потеряв интерес к жизни. Не в деньгах и не в благополучии, получается, счастье. Но режиссер не учитывает: для того чтобы понять простую и очевидную истину о "не в деньгах счастье", нужно быть тонким, рефлексирующим интеллигентом. Но тонкий рефлексирующий интеллигент никогда и не начнет погоню за деньгами, ибо изначально осведомлен о результате именно в силу своей интеллигентности. А те, кто добивается денег, не рефлексируют. Именно поэтому и добиваются. Фильмы о страдающих миллионерах в эпоху первоначального накопления капитала выглядят робким заискиванием художника перед возможными меценатами. Вызывают чувство легкой брезгливости. У Мандельштама есть такие строки:
Твоим узким плечам В какой-то газете с желтым уклоном я прочла, что этими строчками Осип Эмильевич сознается в своих садистских сексуальных пристрастиях. Ну, думаю, такое не посмела бы выдумать сама газета, где-то была получена санкция на подобный бред. (Имею в виду не сексуальные пристрастия, которые считаю неприличным комментировать, но лобовой, какой-то дикарский метод анализа стихов.) Оказывается, цитата взята из книги "Мемуары" Эммы Герштейн, литературоведа, решившейся в канун своего 95-летия на подобный пассаж... Спрос определяет предложения. Гений не нуждается в защите. Он защищен своими стихами, в которых никогда не оправдывается, никому не льстит, не притворяется святошей и защитником обиженных. Он дразнит, дерзит, рискует, колобродит, эпатирует, но когда нам становится горько и одиноко, мы обращаемся именно к нему.
Увы, растаяла свеча Так усмехался Осип Мандельштам, уже предчувствуя гибель. Елена СКУЛЬСКАЯ. |