Салон Воейкова

Воейков был с колыбели записан в конную гвардию. На действительную службу он поступил в конце 1796 года.

В 1801 году Воейков вышел в отставку, занялся литературой; сумел обратить на себя внимание сатирическим подходом ко всему обыденному; стал заниматься переводами.

В 1812 году Воейков вступил в народное ополчение; дух патриотизма, охвативший все сословия России, привел его в ряды защитников Отечества. После изгнания неприятеля за пределы России он окончательно оставил военную службу, отправился путешествовать по России и, наконец, поселился в Москве.

Во время путешествия по России Воейков как-то заехал в Белев, где жил тогда Жуковский. Воейков имел природный дар писать экспромтом остроумные стихи; знал, с грехом пополам, французский язык. В Белеве он сошелся с Жуковским, который имел удивительную слабость помогать людям.

Он представил Воейкова семейству Протасовых: овдовевшей Екатерине Афанасьевне (сестре Жуковского ) и ее двум дочерям. Младшая дочь Екатерины Афанасьевны Протасовой, Александра Андреевна, сделалась предметом страстного увлечения Воейкова. Он поспешил сделать предложение молодой и красивой девушке, к тому же богатой невесте.

Александру Федоровичу Воейкову к этому времени было уже тридцать пять, лицо было смуглое и калмыковатое, голова большая, с волнистыми, густыми волосами. Он был довольно толст и неуклюж... Голос имел громкий и какой-то воющий.

Предложение было принято. Свадьбу назначили на июль. Необходимо было позаботиться о служебном положении, о чем стал хлопотать Жуковский. Он пишет письмо своему другу Александру Ивановичу Тургеневу: "Спаси и помилуй, найди место Воейкову, нельзя ли на вакансию Андрея Кайсарого (убитого при Рейхенбахе)?" Такая вакансия открылась на кафедре российской словесности в Дерптском университете. Воейков был назначен на эту должность и уже в звании профессора явился под венец. Венчание состоялось 14 июля 1814 года в церкви села Подзавалова. Семейства Воейковых и Протасовых стали собираться на жительство в Дерпт. Жуковский сопровождал их. Приехав в Дерпт в январе 1815 года, они поселились в доме фон Биргера на улице Блюменталь, 20. Василий Андреевич поселился в том же доме вместе с Воейковыми и Протасовыми.

В семейных отношениях в скором времени проявился скандальный характер и желчный нрав Воейкова. Со своей женой, Александрой Андреевной, он был груб и нетактичен; его выпады были направлены и против ее сестры, Марии Андреевны. Александр Федорович Воейков бесцеремонно вмешивался в личные дела буквально всех, возложив на себя роль непререкаемого авторитета.

В переписке Жуковского отражены постоянные конфликты, которые были в доме. 19 января 1816 года Жуковский пишет Киреевской (своей племяннице) о поведении Воейкова в семье: "... возвратясь в Дерпт, он начал мучить их своими бешеными противоречиями... Пугал их беспрестанно то самоубийством, то дуэлью с Мойером, то пьянством - каждый день были ужасные истории". Василий Андреевич Жуковский смотрел на Воейкова как на окончательно лишенного порядочности человека и с удовольствием бы избавил себя от общения с ним, но они были связаны родственными узами. К тому же Жуковский считал себя в ответе за судьбы своих любимых племянниц, Маши и Саши. Он видел, до какой степени Саша несчастна в браке.

Профессорская карьера Воейкова также не была блестяща. Н. И. Греч был невысокого мнения о его преподавательской деятельности: "Он был совершенный невежда; на лекциях своих, на которые являлся очень редко, не преподавал ничего, а только читал стихи Жуковского или Батюшкова, приправляя свое чтение насмешками над Хвостовым, Шишковым и другими русскими литераторами. Немцам, ненавидящим русский язык, это было на руку. Так продолжалось шесть лет во время попечительства Клингера, который тоже не понимал, не любил ни России, ни языка ея".

Карьера Александра Федоровича Воейкова неожиданно для него внезапно оборвалась. В 1820 году попечителем Дерптского университета был назначен князь Карл Андреевич Ливен. Заступив на эту должность, князь Ливен устроил общий смотр профессоров Дерптского университета. Князь Карл Андреевич беседовал с каждым профессором отдельно и по окончании беседы отдавал многим какие-то бумаги, приговаривая: "Вот донос на вас". Когда очередь дошла до Воейкова, князь Ливен побледнел и закричал: "Вон отсюда! Господа, все эти гнусные доносы написаны... Убирайся!"

И вновь Жуковский и его друзья стали искать Воейкову место. По настоятельной просьбе Василия Андреевича Жуковского его друг Александр Иванович Тургенев, заведовавший департаментом духовных дел, определил Александра Федоровича Воейкова к себе чиновником особых поручений. Николай Иванович Греч также откликнулся на просьбу Жуковского и рекомендовал Воейкова на место инспектора классов артиллерийского училища. Все это делалось во имя его бедной семьи: жены и детей. Александра Андреевна вызывала у всех глубокое уважение, а порой и восхищение.

Казалось, у А.Ф. Воейкова вновь дела пошли хорошо. Через год он уже числился преподавателем русской словесности в артиллерийском училище. Редактор журнала "Сын Отечества" Н.И. Греч взял его в сотрудники и поручил ему отдел критики и обозрения журналов. В процессе совместной работы у Н.И. Греча сформировалось мнение об этом человеке, что впоследствии и отразилось в его "Записках": "Я не знал Воейкова вовсе, но воображал, что профессор должен же быть человек знающий и грамотный, согласился на предложение... Воейков работал тяжело, лениво..." С этого периода, с 1820 года, началась издательская деятельность Александра Федоровича Воейкова. Он впоследствии будет связан с созданием многих журналов: "Новости литературы" (издавал вместе с поэтом и переводчиком Иваном Ивановичем Козловым, 1822 - 1826 гг.), "Славянин" (1827 - 1830 гг.), "Русский инвалид" (1822 - 1838 гг.) и "Литературные прибавления к "Русскому инвалиду" (1831 - 1837 гг.).

Александр Федорович Воейков быстро сошелся со многими писателями и поэтами. Многие русские литературные деятели сотрудничали в его журналах, печатали в них свои произведения. В журналах Воейкова публиковались: князь П.А. Вяземский, К.Н. Батюшков, Е.А. Баратынский, В.В. Капнист, И.И. Козлов, А.С. Норов, П.А. Плетнев, Н.А. Полевой, В.Л. Пушкин, Н.М. Языков.

В доме А.Ф. Воейкова образовался литературный салон. Его жена, Александра Андреевна, умная и образованная, всегда приветливая, была душой литературных вечеров.

На литературных вечерах у Воейкова стал появляться Александр Пушкин, молодой поэт, недавно окончивший Царскосельский Лицей, но которого уже высоко ценили на литературном Парнасе. Однако вскоре Александра Пушкина выслали из Петербурга на юг. Первые литературные отношения Воейкова с Пушкиным начались вскоре после отъезда поэта из Петербурга.

Находясь в селе Каменка под Киевом, Александр Сергеевич Пушкин 4 декабря 1820 года пишет письмо Николаю Ивановичу Гнедичу, принимавшему участие в издании его поэмы "Руслан и Людмила": "Вот уже восемь месяцев, как я веду странническую жизнь... Был я на Кавказе, в Крыму, в Молдавии и теперь нахожусь в Киевской губернии, в деревне Давыдовых... Время мое протекает между аристократическими обедами и демагогическими спорами... Поэму мою, напечатанную под вашим отеческим надзором и поэтическим покровительством, я не получил - но сердечно благодарю вас за милое ваше попечение... Кто такой этот В., который хвалит мое целомудрие, укоряет меня в бесстыдстве, ... говорит, что характеры моей поэмы писаны мрачными красками этого нежного чувствительного Корреджио, и смелою кистию Орловского, который кисти в руки не берет, а рисует только почтовые тройки да киргизских лошадей? Согласен с мнением неизвестного эпиграммиста - критика его для меня ужасно как тяжка".

Речь в письме идет о том, что в альманахе "Сын Отечества" Воейков опубликовал статью "Разбор поэмы "Руслан и Людмила", сочинение Александра Пушкина". Автор упрекал молодого поэта за использование "мужицких рифм, за использование простонаречия, низких" слов. Критическая статья Александра Федоровича Воейкова не прошла незамеченной. Она многих литераторов втянула в полемику о достоинствах и недостатках поэмы Александра Сергеевича Пушкина "Руслан и Людмила". На защиту Александра Пушкина и его поэмы вступились: Василий Жуковский, Александр Бестужев, Федор Глинка, Антон Дельвиг, Алексей Перовский.

Отношения Александра Сергеевича Пушкина с Александром Федоровичем Воейковым и потом были неровными. То Александр Сергеевич иронично и раздраженно относился к критической деятельности Воейкова, то принимал его в свои единомышленники.

Вскоре в Петербурге заговорили о новых поэмах Александра Сергеевича Пушкина, написанных на юге. Новую поэму Пушкина "Бахчисарайский фонтан" Воейков-критик принял благожелательно. Работая уже в журнале "Новости литературы", он помещает в нем в номерах 11 и 12 за 1824 год статьи: "О поэмах А.С. Пушкина и в особенности о "Бахчисарайском фонтане". В следующем номере (13-м) Воейков касается вопроса о покупке поэмы книгопродавцами: "О "Бахчисарайском фонтане" не в литературном отношении". Ознакомившись с этими статьями, Александр Пушкин в переписке с братом готов признать в Воейкове искреннего друга: "Плетнев пишет мне, что Бахч. Фонт. у всех в руках. Благодарю вас, друзья мои, за ваше милостивое попечение о моей Славе! благодарю в особенности Тургенева, моего благодетеля; благодарю Воейкова, моего высокого покровителя и знаменитого друга! Остается узнать, раскупится ли хоть один экземпляр печатный теми, у которых есть полные рукописи"...

В этот период между издателем Воейковым и поэтом Пушкиным отношения выглядят вполне дружелюбными. Александр Пушкин готов сотрудничать, печатать свои произведения в альманахах Александра Воейкова. Александр Федорович Воейков открыто восхищается поэзией Александра Сергеевича Пушкина. В своих дорожных записках, напечатанных в "Новостях литературы" за август 1824 года, он писал: "Посещу ли цветущую Одессу?.. Обойму ли там Певца Бахчисарайского Фонтана, которого талант, может быть, теперь есть первый пиитический талант в Европе?"

Александр Федорович Воейков в издательских делах проявлял некоторую бесцеремонность в отношении авторских прав. В письме из Михайловского от 27 марта 1825 года Александр Сергеевич пишет брату: "Когда пошлешь стихи мои В. (Воейкову. - Авт.) - напиши ему, чтоб он никому не давал, потому что эдак меня опять обкрадут - а у меня нет родительской деревни с соловьями и с медведями".

После возвращения Александра Сергеевича Пушкина из ссылки его встречи с Александром Федоровичем Воейковым происходят в основном на литературных вечерах у общих знакомых. Поэт был знаком и с женой Воейкова. Общий знакомый Александра Пушкина и Николая Языкова Александр Петрович Петерсон сообщает, что летом 1827 года поэт читал свои стихи в присутствии Александры Андреевны Воейковой. В начале 1830 года Воейков и Пушкин присутствовали на вечере у поэта Д.И. Хвостова, а 19 февраля 1832 года - на обеде у книготорговца А.Ф. Смирдина.

В литературном плане разногласий у Пушкина и Воейкова последние годы не было, наоборот, их объединяла непримиримая борьба с противоположным лагерем - Ф.В. Булгариным, Н.И. Гречем и Н.А. Полевым. Александр Федорович Воейков в этой полемике оказался союзником Александра Сергеевича Пушкина. По утверждению П.И. Бартенева, Пушкин восхищался стихами Воейкова, направленными против Булгарина и Греча.

Александр Федорович Воейков выступил в защиту выпуска пушкинского журнала "Современник" и приветствовал его. "Журнал Пушкина - чистое золото. Спешите, любезные соотечественники, спешите на него подписываться!" - призывал читающую публику Воейков.

Пройдет немного времени, и Александр Федорович Воейков 4 февраля 1837 года напишет своему приятелю: "На днях мы схоронили великана родной поэзии. Пушкин убит на дуэли с поручиком кавалергардского полка Геккереном, который усыновлен голландским посланником при нашем Дворе... Причиною ссоры между творцом "Онегина" и творцом пакостей была, как говорят, ревность".

В письме Воейков описывает последние часы жизни Александра Сергеевича Пушкина: "Первое слово его было, когда привезли его раненого домой, жене: "Ты невинна!" Потом написал письмо к Императору, от которого получил следующие бессмертные строки. Их нельзя читать без сладких слез и без гордости, что у нас такой славный Царь, строгий и милосердный, возвышенный и нежный. Вот оне почти слово в слово: "Любезный Александр Сергеевич! Если нам не суждено в сей жизни с тобою видеться, то прийми мое прощение и совесть: призови духовника и кончи дни свои как истинный христианин. О жене и детях не огорчайся: я буду отец им".

NB. Все письмо Е.И.В. написано карандашом и собственною рукою. Но Пушкин уже сам потребовал священника. 29 января в 2 часа 30 минут он скончался. Два сына его взяты в пажи, дочери в один из женских институтов; в указе камер-юнкер Пушкин наименован камергером."

Александра Андреевна Воейкова с детьми приезжала в Дерпт и после смерти своей старшей сестры, Марии Андреевны Мойер. Она навещала мать, Екатерину Афанасьевну, которая жила в доме профессора Мойера и воспитывала свою внучку Катю. В свой приезд летом 1825 года Александра Андреевна с детьми отдыхала на мызе Комби под Дерптом.

Александра Андреевна умерла от чахотки в Ницце в июне 1829 г., оставив по себе в душах всех, кто знал ее, неизгладимое воспоминание ее достоинств, добродетелей и страданий.

Воейков умер 16 июня 1839 года.

После смерти Александра Федоровича Воейкова в его бумагах были обнаружены счета, из которых вытекало, что он ежемесячно до 100 рублей отдавал бедным, поддерживал несколько вдов и сирот, посылал подарки детям своих знакомых литераторов.

Сохранился дневник, в котором Александр Федорович раскрывает свое сердце; оказывается, он пламенно любил свою первую жену: "О радость, о восторг, сегодня я получил письмо от Сашеньки, и самое милое!"

Валерия БОБЫЛЕВА.
Марат ГАЙНУЛЛИН.
Пушкинский комитет в Эстонии.