Чтобы овцы были сыты, а волки - целы

Согласен с автором в том, что в России началась предвыборная гонка: здоровый или больной, дееспособный или нет - Ельцин перестал быть нужен элитам. Его дружно "списали" все сколько-нибудь значительные политические силы. Это значит, что срок первого президента России подошел к концу. На этом сходство наших оценок момента заканчивается и начинаются разногласия. По порядку скажу о них.

1.

Не могу согласиться с перечнем "более или менее реальных кандидатов на победу". Виталий Третьяков называет их вначале по алфавиту: Зюганов, Лебедь, Лужков, Примаков, Черномырдин, Явлинский. На мой взгляд, трое последних не являются "реальными кандидатами", даже если выставят свои кандидатуры. Автор же, напротив, выстраивает затем собственный рейтинг, где ставит их на 3-5-е места, отодвигая Лужкова на 6-е. Но давайте порассуждаем.

Примакову без малого 70 лет. Это во-первых. А во-вторых, и в главных, Примаков - это паллиатив, это компромиссная фигура на короткий период, пока не закончилась стремительно идущая перегруппировка сил. Самостоятельного политического значения Примаков не имеет, ибо не выражает ни одной из господствующих в нашем обществе тенденций. Знаковой фигурой он не является. Солидного политического течения, партии, движения, которое согласилось бы звать его в качестве лидера, - не существует. А игра элит, договорившихся о его премьерстве, - не аргумент для избирателей.

О кандидатуре Черномырдина всерьез можно говорить только до сокрушительного провала его похода на Белый дом. Наконец-то мы хоть на краткий миг увидели в косноязычном вечном троечнике - бойца и оратора! Свою битву за кресло премьера он вел с поразительным напором, какого в нем никто не предполагал, яростно, страстно, но... втуне. И теперь, когда в его руках нет никаких властных рычагов, а в рукавах - никаких козырей, кроме вульгарных денег, страна, которая уже ни в чем не зависит от Виктора Степановича и ничего от него не хочет, припомнит ему все провалы и огрехи. Прежде всего - простой и очевидный факт: экс-премьера не за что благодарить. Ведь это именно он и его правительства подвели страну к тому кризису, на кульминацию которого искусно и вовремя подобрали мальчика для битья. Я говорю о "кульминации", ибо все долгое правление ЧВС - сплошной затянувшийся кризис.

Многое еще можно поставить в вину Черномырдину (стоит только всерьез начать это делать), поскольку и экономическое, и политическое "сальдо" его правления отрицательное. Но это теперь ни к чему, ибо никто его всерьез уже не принимает. Премьера Черномырдина можно было, хоть и с натяжкой, поместить на правом фланге как лоббиста национал-капитализма. Но сегодня гражданин Черномырдин - в лучшем случае лишь лоббист "Газпрома". Остальные национал-капиталисты и без него найдут, на кого поставить. И если он упрямо станет баллотироваться в президенты России, то ждет его "эффект Горбачева" - только и всего.

Явлинский, вечный жених... О нем достаточно сказать словами героини Нонны Мордюковой из старого фильма: "Хороший ты, Гриша, мужик. Но - не орел!" Ему недавно удалось убедить себя, что инфаркт - вполне достаточная плата за кресло президента России. Остановка за малым: убедить в этом российский электорат - ведь других сильных аргументов Явлинский не накопил за последние десять лет своих порывов. Может быть, он, молчавший о коррупции в правительствах Гайдара и Черномырдина и заговоривший о коррупции в правительстве человека, которого сам же и рекомендовал на пост премьера, рассчитывает, что это поднимет его рейтинг? Сомнительно... А его "Яблоко" - партия тех, кто соблюл невинность, но при этом приобрел капитал, - не может иметь большого политического веса по определению.

Итак, остановлюсь на том, что реальными кандидатами из названных Виталием Третьяковым лиц можно считать только Зюганова, Лебедя и Лужкова.

2.

Виталий Третьяков пишет, аргументируя невозможность для Лужкова встать во главе левых сил: "Аксиома №1: некоммунист не может возглавить левоцентристский блок ни на парламентских, ни тем более на президентских выборах". (Главному редактору "НГ" вторит Виктор Гущин: "Лужкову президентом не бывать".)

На парламентских - согласен. На президентских - нет. Да и сам автор пишет ниже: "Вот если Лужков выйдет во второй тур президентских выборов с Лебедем или с тем же Явлинским, коммунисты найдут в нем определенную левизну".

Ну, про своего давнего любимца - Явлинского - Виталий Третьяков сказал, понятно, для компании. Реальная альтернатива, конечно, это пара Лебедь-Лужков. И тут мы подходим к самому главному.

Страна стоит на пороге нового Большого Передела. Поспешно и бездарно разделенная социалистическая собственность еще сильнее, чем при ЦК КПСС, "тоскует" по крепкому хозяину. А масса "крепких хозяев", появившихся в России за последние десять лет, явно тоскует по собственности, попавшей "не в те руки". Это значит, что, кто бы к 2000 году ни пришел к власти, новое перераспределение собственности неизбежно произойдет в той или иной форме. (Не случайно именно этого требуют, каждый на свой лад, основные претенденты на российское президентство.) И сопровождаться это перераспределение будет, как я однажды уже предсказывал в "НГ", верхушечной гражданской войной. Войной элит - как бы "ненастоящей", но с большим или меньшим количеством человеческих жертв. Только к армии основных бойцов этой войны - киллеров - на этот раз добавится огромная вспомогательная армия МВД, прокуроров, судей и судебных исполнителей. Каким будет соотношение легального и нелегального передела? Какие элиты возьмут верх, а какие проиграют? Во что этот передел, эта война обойдутся самой России? Кто и как будет контролировать процесс? Чего, к примеру, ждать в этом смысле от трех реальных кандидатов - Зюганова, Лебедя, Лужкова? Вот вопросы, которые сознательно или нет задают себе и политики, и рядовые избиратели.

Ответить на эти вопросы сравнительно легко, когда речь заходит о Зюганове и Лужкове, - их программы ясны, очевидны, уровень энтропии в данном случае минимален.

Но уровень энтропии становится максимальным, когда речь заходит о Лебеде: просто черная дыра какая-то! Ясно только одно: Лебедь - это именно тот кандидат в президенты, при котором, в случае его победы, верхушечная гражданская война приобретет максимальный размах (есть даже шанс перерастания ее во вполне полноценную "гражданку"), а передел будет граничить с беспределом. Причем несдобровать и конкретно Лужкову с Зюгановым. Родившийся в год Тигра генерал запросто откусит обоим головы, раскассирует Москву, может и КПРФ разогнать, словом - наведет свою правду и порядок и научит любить честь и родину.

Нравится это кому-то или нет, признает это ВЦИОМ или нет, но шансы у Лебедя - огромные, едва ли не самые большие, если говорить о названной тройке. Возглавив "Drang nach Moskau" голодной и обозленной провинции, аккумулировав протестные настроения населения и смутные, но такие знакомо-понятные надежды "отнять и поделить" московское добро, Лебедь беззастенчиво давит на одну из главных болевых точек страны, использует реальные противоречия нашей жизни и реальные промахи центральной власти. Соответственно велика его реальная возможность встать у руля. А затем - ему придется оправдывать надежды масс на "сильную руку" и расплачиваться с теми политиками и финансистами, что кредитовали его взлет. Кто из них уцелеет, кому уготовано процветание - можно только гадать.

Виталий Третьяков называет Лужкова "вероятным противником" Зюганова и Селезнева. Но в случае с Лебедем исчислять вероятность нет необходимости: он для любого претендента - противник номер один, притом, в отличие от Лужкова, противник страшный в прямом смысле слова.

Может ли в одиночку справиться с Лебедем Зюганов? Лужков? Попробуем ответить на этот вопрос.

Зюганов на прошлых выборах уже испытал, что значит играть, не имея поддержки элит. И чего стоят так называемые народные массы даже во время выборов, в час их максимально возможного участия в политике. Но разве с тех пор он сумел прибавить к числу своих поклонников новых банкиров, промышленников и предпринимателей? Или вырос его традиционный электорат? Или мы забыли, как бездарно использовал он свои высокие шансы в прошлом избирательном марафоне? А разочарование в массах от ряда соглашательских шагов думской фракции КПРФ? Думаю, в душе Геннадий Андреевич понимает: кого другого, а его ни за что и никогда не пропустят в Кремль.

Трудно будет и Лужкову сражаться один на один с Лебедем. По понятным причинам, многажды детально разбиравшимся в СМИ.

Но если каждому из названных политиков нелегко вести борьбу с одним Лебедем, то еще труднее им бороться на два фронта. Это слишком понятно.

Осмелюсь на гипотезу: Лужков и Зюганов (как лидер КПРФ и - шире - левых сил) просто обречены на союз в той или иной форме. Возможно, он уже заключен вопреки видимости. База такого союза проста и логична: оба претендента могут не бояться непредсказуемых или тяжких последствий победы одного из них. Но у обоих есть более чем достаточно оснований бояться победы третьего претендента. Однако не всегда партийная масса понимает то, что успели осознать лидеры. Поэтому, во-первых, необходимо было Лужкову заявить о своем "левоцентризме" (катнуть пробный шар, проверить реакцию общества), а, во-вторых, Селезневу заявить о своих президентских амбициях (Виталий Третьяков, кстати, не дает этому рационального объяснения, а объяснения Виктора Гущина явно заумнее самого Селезнева). А теперь задам вопрос: что произойдет, если съезд КПРФ выдвинет своим кандидатом в президенты не Зюганова, у которого есть какие-никакие шансы, а заведомо непроходного, непопулярного Селезнева, сосредоточив при этом на Лебеде весь огонь партийной критики? Впрочем, на этот вопрос Виталий Третьяков уже ответил (см. выше).

3.

Общество, справедливо заметил Виталий Третьяков, не очень-то пока поверило в левизну Лужкова. Как и сами левые. Пробный шар прокатился мимо цели.

Именно на этом основании Виталий Третьяков заговорил о "стратегической и, возможно, роковой" ошибке мэра, о "непонятливости" Лужкова, о том, что ему нужно "срочно менять ориентиры" и "идти вторым номером к Черномырдину либо уговорить Явлинского лечь под себя", либо "отцентроваться в районе Примакова", либо "пойти в правый центр", либо, на худой конец, затеять "свою игру", чтобы занять место Строева. Мне кажутся невероятными и оценки, и версии Виталия Третьякова.

Осмелюсь на еще одну гипотезу в качестве контрверзы. Политический имидж Лужкова, политическая судьба Лужкова не слишком зависят от его политических заявлений.

Никогда не забуду, как Гавриил Попов - мэр Москвы представлял Московской Думе своего заместителя - Юрия Лужкова. Пытливые депутаты, слегка хмельные от собственной смелости и свободы, все хотели дознаться, "на какой платформе стоит вице-мэр Лужков". Ответ запомнился навсегда благодаря спартанскому лаконизму и исчерпывающей политической и философской точности: "На какой платформе? На хозяйственной!"

Феномен Лужкова состоит именно в том, что ему удалось превратить хозяйственно-экономическую деятельность де-факто в политическую. От Лужкова никто ни в России, ни в мире не ждет политических доктрин и откровений. Никто не чает от него и ювелирно точных политических формулировок. Но зато все знают, что он может дать кусок хлеба и крышу над головой бездомным и нищим, работу тем, кто хочет и может работать, тепло зимой, пенсии старикам и инвалидам, пособия многодетным. Что он - единственный, кто много и регулярно помогает нашим соотечественникам за рубежом, не бросая их на произвол этнократических режимов. Что Курилы, на зависть другим регионам, уже попросились под московскую крышу. И так далее. И что этот человек никогда не произнесет чего-то вроде: "Сначала всем будет больно, а потом все будут сидеть". И тем более не сделает такого. Хоть и способен наказать конкретных виновников конкретных преступлений, даже высокопоставленных.

Если все это - не политика, то что же?

Результаты такой политики - налицо, они "весомы, грубы, зримы". И они защищают Лужкова от любых политических нападок извне и от собственных политических промахов, даже если они случаются. Что же касается высказанных им симпатий к левому центру, то ничего "рокового" в этом высказывании нет. Тем более что, проследив общественную реакцию на свое заявление, Лужков заговорил о просто центризме. А с точки зрения обычного избирателя, совершенно все равно, в самом центре стоит Юрий Михайлович или несколько левее: лишь бы он продолжал делать то, что делает, и хорошо бы - в масштабах пошире московских.

Кстати, не припомню, пожалуй, случая, чтобы в кругах знакомых политологов, политиков и журналистов всерьез обсуждались когда-либо политические взгляды Лужкова. Добрые отношения Москвы с Белоруссией, с Крымом - да, поддержка Черноморского флота - да, поддержка русских студентов в Прибалтике, русских школ в Казахстане - да, все это обсуждается. Потому что за всем этим стоят дела, а не слова. То есть стоит реальный, а не выдуманный политологами политик Лужков.

4.

Подводя итог сказанному, никак не могу согласиться с тем, что Виталий Третьяков отвел Лужкову шестое место. Не будем говорить о Примакове, Черномырдине, Явлинском. Но ни Зюганов (шире - коммунисты), ни тем более Лебедь не смогут, во-первых, накормить, обогреть, дать работу народу: они просто не знают, как это делать в новых условиях, не научились еще (и научатся ли?), а полноценный возврат к старым условиям уже невозможен. А ведь "электорат" хочет именно этих простых вещей, а не политических деклараций. Ни коммунисты, ни Лебедь не могут, во-вторых, гарантировать, максимальную сохранность элит: коммунистам это свойственно по определению, а приход Лебедя, как уже говорилось, - это скорее война элит, чем "благоденственное и мирное житие". А между тем элиты жаждут минимизации жертв (неизбежных в любом случае). Ну а поскольку результат выборов определяют электорат и элиты, то...

Историческая задача, которая сегодня стоит перед Россией и ее властями, противоречит известной пословице. Сегодня нужно, чтобы были сыты овцы и целы волки. Такова ныне парадоксальная, но точная формула общественного согласия.

На мой взгляд, этой задаче соответствует только мэр Москвы.

Александр СЕВАСТЬЯНОВ.
("НГ").