Холодный душ здоровью на пользу

Рейн ОТСАСОН, президент Кредитного банка Эстонии, - постоянный эксперт газеты "Молодежь Эстонии". В канун нового, 1999 года он ответил на ряд вопросов редакции.

- Я думаю, что 1998 год был очень успешным с медицинской точки зрения годом. Он вылечил эстонский народ от головокружения от успехов. Для нашей печати, для наших журналистов характерны преувеличения. Если что-то не так, то очень плохо. Если чуточку лучше, то совсем замечательно. Общий тон нашей печати в 1998 году был таков: у нас все суперхорошо, ничего плохого не наблюдается и быть не может. Но затем, с 17 августа оптимистов окатил вначале прохладный душ. И печать на кризис в России прореагировала примерно так: нас, дескать, события в соседней стране почти никак не касаются. Форексбанк, к примеру, поторопился сообщить, что его потери составят около 20 миллионов крон, а это такая мелочь, что никак на его деятельность, дескать, не повлияет. Но прожили мы еще пару месяцев, и выяснилось, что пострадала одна отрасль, другая, что российский кризис все-таки заметно повлиял на экономику Эстонии. Не решающим образом, но все же это был уже не прохладный, а по-настоящему холодный душ. Форексбанк признал, что его недостаток средств приблизился к 200 миллионам крон. Что случилось с ЭВЭА и ЭРА банками, хорошо известно. То финансовое положение, в которое они попали, заметно повлияло на экономику страны. Хотя еще раз надо подчеркнуть - в целом наша экономика выдержала, что подтвердило высокую ее жизнестойкость. Я не вижу, что в 1999 году появятся те силы, которые смогли бы отрицательно повлиять на экономику. Позитивное развитие экономики продолжится, хотя и более умеренными темпами.

- В печати уже были сообщения, - рост валового внутреннего продукта в 1998 году по прогнозу составит 5-6 процентов, а в 1999-м планируется достичь несколько меньшего роста.

- Вполне возможно, так и будет. Однако продолжится банкротство малых и средних фирм, это будет вызвано тем обстоятельством, что банки фактически лишились возможности предоставлять им кредиты.

- ?..

- Это вызвано кризисом ликвидности. Центральный банк мог бы уменьшить размер обязательного резервирования, но он этого пока не сделал. Обычная норма резервирования для всех эстонских банков была 10%. Допустим, в банке депонируется сумма в 100 тысяч крон, десять тысяч из них он обязан передепонировать на свой корреспондентский счет в Банк Эстонии. Так было до середины 1997 года. Но тогда некоторые наши финансисты придумали термин: перегрев экономики, надо, дескать, принимать меры для ее охлаждения. Хотя к тому времени темп роста уже замедлился. И все равно - была установлена повышенная норма обязательного резервирования - в 13 процентов. Теперь перегрева нет и в помине, речь уже идет о переохлаждении, и было бы можно вернуться к прежней норме в 10 процентов. Но этого не делается. Я считаю, что это неправильно. Между тем, в ряде стран восточной и центральной Европы, желая предотвратить наступление экономического кризиса, снижают нормы обязательного резервирования. Так, чешский банк снизил эту норму с 7,5 процента до 5 процентов. А у нас до сих пор действует норма в 13 процентов.

- А три "лишних" процента - это много?

- Для всех эстонских банков это означало бы высвобождение дополнительных кредитных ресурсов на 800 миллионов крон. И банки смогли бы тогда выдавать кредиты для сохранения предпринимательской деятельности и для ее развития. И я думаю, что здесь есть вопрос для серьезного обсуждения.

- Смогли бы вы спрогнозировать развитие наших экономических взаимоотношений с Россией?

- Думаю, что в ближайшие месяцы эти отношения улучшатся. Некоторое оживление уже наблюдается. Тому свидетельство - визит в Эстонию руководителей одного из крупнейших банков России - банка Москвы. Москва и Россия нуждаются в эстонских продуктах питания, и дело это вскоре наладится. Хотя опасность неожиданных колебаний на российском рынке сохраняется, и поэтому эстонские предприниматели должны продолжать развитие отношений с более стабильным рынком Запада, чтобы обеспечить себе лучшие условия хозяйствования.

- Насколько известно, имеются проекты выпустить новые кроновые купюры, возможно, 1000-кроновые. Изображения какого известного политика, деятеля литературы, культуры, науки вы как первый президент Банка Эстонии и один из отцов денежной реформы в стране предложили бы поместить на такой купюре?

- Я хотел бы видеть изображения Крейцвальда, который сыграл большую роль в развитии эстонской литературы, письменности, в сохранении эстонского народного эпоса "Калевипоэг". Второй вариант - изображение на новых купюрах деятелей эстонской политики, которые много сделали для обеспечения самостоятельности Эстонии, создания Эстонской Республики.

- Имеете в виду Константина Пятса?

- Возможно, его. Но я бы не стал конкретизировать. Все же предпочтение, на мой взгляд, следует отдавать деятелям культуры.

- И вот такой вопрос. За последние годы с финансового горизонта исчез ряд эстонских банков. А куда при этом исчезают деньги? Я не акционер, держу на своем счете в банке энную сумму, которую собираюсь потратить на покупку квартиры, автомобиля. Или же они пойдут на собственные похороны. А мне говорят: обратно своих 30 (50, 100) тысяч крон ты не получишь. Только 20 тысяч да минус 10 процентов "собственного риска". Кто-то из банкиров спекулировал моими деньгами, проиграл на бирже, а отдуваться приходится мне, рядовому вкладчику. Где справедливость?

- Вы доверили свои деньги банку не просто так, чтобы они лежали без движения, а с целью получения определенного дохода в виде процентов. Доход невелик, но все же. И подписывая в банке соответствующий финансовый документ, вы тем самым подтверждаете свое согласие на риск, которому будут подвержены в банке ваши деньги. Доход может быть получен лишь в том случае, если деньги не будут лежать в банковских сейфах мертвым грузом, а станут работать - пойдут на выдачу кредита, на покупку ценных бумаг, которые впоследствии, возможно, повысятся в цене и принесут банку, а значит и вам, рядовому вкладчику, какой-то доход.

- Ну а если речь конкретно об ЭВЭА банке? Он купил некие российские евробонды, которые затем резко упали в цене. Куда же в конце концов пропали деньги вкладчиков? Деньги ведь в принципе никуда не исчезают, они меняют владельца, переходят из рук в руки. В чьи руки они в конце концов попали?

- Да, евробонды резко упали в цене, стоят на бирже в несколько раз дешевле номинала. И деньги вкладчиков, отданные банком за евробонды, находятся сейчас в России. Есть надежда, правда надежда с вопросительным знаком, что со временем, через несколько лет они в Эстонию вернутся. И даже в полном объеме; но финансовый мир оценивает эту вероятность в 30-40%. Пока это так.

- Алхимия какая-то. А теперь хотелось бы поговорить о девальвации. В финансовых, правительственных кругах не раз заявлялось: девальвация эстонской кроны в обозримом будущем не предвидится. Об этом сегодня нет и речи. Но если порассуждать абстрактно: что может принести девальвация национальной валюты? Кто-то в результате выиграет? А кто-то все же проиграет? Из России слышны голоса: девальвация рубля поспособствует росту экспорта. И это вполне объяснимо. За тот же отечественный товар, проданный за твердую валюту, экспортер выручит в рублевом выражении гораздо больше денег, так как за один доллар сейчас дают уже не 6-7 рублей, а 20-21 рубль.

- Девальвация, конечно, имеет свои результаты. Если бы она была осуществлена в Эстонии сегодня, то результат для страны был бы однозначно отрицательным. Это вредно для всей экономики Эстонии. И я стоял и продолжаю стоять на той точке зрения, что сегодня девальвация кроны нам не нужна и ее не должно быть. Но допустимо все же, что по прошествии энного количества лет девальвацию решено будет осуществит. Нельзя, однако, абстрактно говорить: выгодно это или не выгодно.

- Но для экспорта это вроде бы выгодно. А дефицит нашего внешнеторгового баланса хорошо известен.

- Это односторонний и упрощенный подход. Допустим, девальвация происходила бы сейчас. Действительно, экспортеры в начальном этапе выиграли бы, ибо за вырученные от продажи своего товара доллары или марки они смогли бы больше получить эстонских крон. Скажем, за один доллар не 13 крон, а 18 или 20. Но это ведь только в первый момент. Цены на импортные товары неизбежно возрастут ибо теперь за доллар, истраченный на покупку импортной вещи, придется платить больше эстонских крон, нежели раньше. И это коснется всех импортных товаров, приобретаемых за рубежом за доллары или марки и ввозимых в Эстонию. А все это приведет к росту заработной платы, повышению затрат на производство. И как следствие, - к росту цен на внутреннем рынке и на те товары, что экспортируются за рубеж. Выиграть, однако, могут финансовые спекулянты. Допустим, они накопили финансовые долги в кронах и в случае девальвации смогут легче погасить их за счет меньшего объема западной валюты. И не исключено, когда-нибудь какой-нибудь банк станет готовить себя к такой операции, чтобы искусственно увеличить свою прибыльность.

Но это когда-нибудь. Сейчас же, повторюсь, никаких оснований для девальвации эстонской кроны нет. Да, девальвация может быть выгодна в смысле повышения конкурентоспособности своей продукции на внешнем рынке. Но за счет ухудшения экономического положения населения страны. Может быть, такой момент когда-нибудь и настанет: дескать, затянем потуже свои пояса, но зато сможем больше продавать своего товара за рубежом, уменьшим внешнеторговый дефицит, а это в конечном итоге позитивно скажется на экономике. Но то, что говорится на данную тему сегодня, это, как правило, спекуляция, не более того. Так что будем с оптимизмом смотреть в новый, 1999 год.

- Хотелось бы!

Беседовал
Ярослав ТОЛСТИКОВ.

Фото Василия ШАЛЯ.