Героин нашего времени

В американских колледжах студенты пишут эссе на тему "Что я знаю о наркотиках". Особо отличившихся ожидает приятный сюрприз: профилактическая беседа в местном полицейском участке. Там студента вежливо и тактично расспрашивают, где это он, голубчик, приобрел столь специфические знания. А если допрашиваемый индивидуум перешел от теории к практике, его ожидают крупные неприятности. И не дай Бог у него обнаружат тяжелые наркотики! Будьте спокойны - душу вытрясут, а до дилеров и оптовиков доберутся. У нас же, под родными соснами, полиция с мелкой шушерой вообще не связывается. Это ниже ее достоинства. Ужо пусть себе варит и распространяет потихонечку. Бог в помощь! Глядишь, и наркоманы быстрее вымрут. И глубокомысленные рассуждения опогоненных чинов: мы, мол, все делаем по-большому - если брать наркотики, так целыми партиями, если арестовывать - так всю наркомафию разом. Поэтому надо дождаться подходящего момента. А он, негодный, все не наступает и не наступает.

Тем временем Таллинн постигла участь других европейских столиц. В городе черно-красным маком расцвела героиновая наркомания. Конечно, пока мы еще не вышли на уровень Палермо (это не в Италии, это знаменитый цыганский поселок под Одессой, который обеспечивает пол-Украины техническим героином) и в подметки не годимся Нарве, но - лиха беда начало. Три года назад я хотел сделать материал о "чернушниках", "варщиках" и "барыгах". И что? Все "травоядные" и "колесники" многозначительно цокали языком и таинственно намекали на существование неких знакомых, которые имеют выходы на других знакомых, а те, в свою очередь, общаются с людьми из всех девяти кругов героинового ада. Это называется "никто его не видывал, а слыхать - всякий слыхивал". "А что ты хотел, - говорили мне, - думаешь, так легко выйти на них? Конспирация!" Через полгода пришлось оставить зряшную затею. И, честно говоря, не жалко. Я и тогда хотел, и сейчас не против, если бы найти этих ребят было не просто трудно, а не-воз-мож-но. Но...

Жизнь не стоит на месте. Все течет, все изменяется. И, к сожалению, не в лучшую сторону. Недавно захотелось повторить эксперимент. И уже через два дня после первого телефонного звонка я очутился на затрапезной кухне с черным потолком, где семнадцатилетний "химик" энд компания варили "черную". Сода, уксусный ангидрид, ацетон, кастрюля с маковой соломкой и бутылка из под кока-колы в качестве делительной воронки - вот, как говорит Николай Фоменко, собственно говоря, и все. Варится дрянь часа полтора, распространяя по квартире жуткий запах, от которого голова раскалывается. Технологический процесс описывать, пожалуй, не стоит. Остановлюсь только на одном моменте. Когда происходит сжигание (см. фото), становится действительно жутко. Пламя - до потолка. А рядом с плитой вертятся обкуренные, пьяные подростки.

Тут в одной из таллиннских общаг совсем недавно пожар был - несколько человек сгорели заживо. Тоже вот варили... Я спросил шеф-повара, мол, а сам-то как, тоже употребляешъ? Тот смутился и сказал, что нет. Соврал: лицо у него в характерных бурых пятнах, кожа бугрится прыщами - похоже, у парня (как и у всех "чернушников") серьезные проблемы с печенью. Потом стало совсем неинтересно: компашка обкололась самопальным героином и впала в состояние анабиоза.

Легкость выхода на точку наводит на определенные размышления. Волна наркомании, о которой говорили в начале перестройки, - так, легкая рябь по сравнению с тем, что происходит сейчас. По наблюдениям фармацевтов, за день через одну городскую аптеку проходит от пятидесяти до ста наркоманов, которые донимают просьбами продать таблетки, кое-какие препараты, инсулиновые шприцы и... пустые банки из-под метадона. (Банку зачем? А для другана-наркомана. В банку вместо метадона подсовывают другие таблетки и продают ее за полторы тысячи крон. Такова рыночная стоимость наркоманской дружбы. Правда, серьезные ребята в кожанках за такие дела могут крепко наказать). По статистике, один наркоман за год в среднем приобщает к игле до десяти человек. И остается только наблюдать, как этот снежный ком растет и растет.

У меня только один вопрос к нашей доблестной таможне: никак не могу сосчитать деньги в чужом кармане. Вот ежели на одну варку требуется хороший пакет маковой соломки - граммов двести, не меньше, то сколько мешков в день должен пропустить один таможенник через границу, чтобы его начальство ни в чем себе не отказывало? Да, еще. Как правильно: таможня неприступная или непреступная? Беда, знаете ли, с этими И, Е...

Сергей КОНЯХОВ.