Поколение победителей

Эти заметки газете "Sonumileht" предоставил известный социолог Микк Тийтма, вот уже несколько лет работающий в Штатах. Дважды в год он навещает родину, и весь калейдоскоп разнообразных новых впечатлений с ученой тщательностью он укладывает, как сам называет, в труд своей жизни. Это международное исследование носит название "Путь поколения". Начато оно было еще в 1982 году, когда социологи заинтересовались "лица необщим выраженьем" поколения, вступающего в самостоятельную жизнь по окончании средней школы. Опросы тогдашних абитуриентов продолжились в 1988, 1992 и 1997 годах. Сопоставление этих данных позволило создать любопытный "портрет" нынешних тридцатилетних.

Им, родившимся во второй половине 60-х, судьба подарила возможность стать поколением победителей, считает Микк Тийтма. Над ними не тяготели связи с прошлым. Они и начали активную перестройку жизни в Эстонии. Более молодое поколение к "победительным" разборкам опоздало, а нынешние выпускники средних школ уже испытывают огромные трудности с поиском работы. В новой рыночной экономике самые доходные места распределены и заняты. У маленькой страны рынок труда невелик, не говоря уже о количестве мест в элите общества.

Получается, что год рождения во многом определяет для человека перспективы его успеха. А год своего рождения человек выбрать не волен.

У поколения нынешних тридцатилетних уже в 1992 году доходы были выше средних - 540 крон против среднестатистических 438. Оно по зажиточности стремительно уходило в отрыв от остальных - старших и младших. На сегодня доходы тридцатилетних вполовину выше среднестастического заработка по стране.

Эта пропорция реальную ситуацию отражает неточно. У нас пока немаловажным источником личных доходов является теневая экономика, в ней и формируются нелегальные доходы, подсчитать которые можно лишь приблизительно. Правда, сегодня приработки у второго и третьего работодателя скорее исключение, чем правило. Основная зарплата все больше определяет реальные размеры доходов.

Если вилка зарплат в прежнем обществе была относительно невелика, то в рыночных условиях разрыв в доходах - огромен. К этому мы все привыкаем трудно. Сегодня доходы богатых тридцатилетних в 18 раз превышают доходы их бедных сверстников. В 1992 году - в 29 раз. Социологи оценивают это как положительный сдвиг: время бешеных денег прошло. Тем не менее пятая часть, составляющая зажиточный слой поколения тридцатилетних, зарабатывает столько же, сколько все остальные их ровесники.

Явное неравенство в доходах наблюдается между мужчинами и женщинами. Современные тридцатилетние дамы зарабатывают только 57 процентов от того, что имеют мужчины. Четверть из них полностью зависят от государственных пособий и поддержки родственников. В контексте культуры, где положение женщины было примерно равным с мужчиной, это уже проблема.

Особо хотелось бы выделить тот раздел заметок Тийтма, который рассматривает различие в доходах как возможный источник национальных проблем. Еще лет пять назад национальность (знание госязыка) на доходы не влияла. Сегодня она уже определяет их различия. Среди тридцатилетних перевес тут явно в пользу эстонцев. Доходы неэстонцев составляют 87 процентов от доходов эстонцев. Такова специфика местного рынка труда. Большая часть госслужащих была заменена, на предприятиях и в сфере обслуживания требуется владение государственным языком. Положение эстонцев явно приоритетное. Нетрудно предположить, что поскольку общество разделено, ассимиляции в нем не происходит, контакты между русской и эстонской частями минимальны, русские в условиях рыночной экономики будут создавать русскоговорящие трудовые коллективы. Не исключено, что у них сложится и совершенно автономный рынок труда.

При нормальных отношениях с Россией это безопасности Эстонии не угрожает. Но если отношения останутся напряженными, русская община станет для Эстонии серьезной внутриполитической проблемой.

Еще один настораживающий момент выделяет исследователь, говоря о поколении тридцатилетних. Нувориш - угроза демократии. В большинстве случаев он стремится обеспечить свое стабильное положение в обществе отнюдь не усиленной работой, изобретательной предприимчивостью, а за счет собственных широких связей. Для небольшой страны, где сильные мира сего знакомы друг с другом, корпоративная солидарность более вероятна, чем открытая конкуренция.

На наших глазах, например, МИД уже превратился в эксклюзивный клуб, куда человеку со стороны вход заказан. Если все госчиновники так же дружно будут подавлять любую конкуренцию за место в их сфере, нетрудно предположить, что бедные и богатые у нас на долгие годы будут "надежно" разделены.

Нынешний демократизм эстонского общества - огромная ценность, подчеркивает Микк Тийтма, защищать ее надо уже сегодня. Ведь любая элита изо всех сил старается сохранить свое превосходство и подавить конкурентов, покушающихся на нее снизу.

Т.А.