Слияние без сближения

Суть этих предложений уже известна и заключается в существенном послаблении натурализационных требований к ряду категорий постоянного русскоязычного населения, вплоть до предоставления некоторым из них эстонского гражданства безо всякой процедуры натурализации вообще. Например, лицам, состоящим в браке с гражданами Эстонии.

Эти предложения являются дополнением к уже имеющимся намерениям правительства упростить доступ к синему паспорту. Оно, как известно, выступило с инициативой облегчить процедуру натурализации потомкам постоянных жителей Эстонии без какого-либо гражданства. При условии, что те родились в Эстонии. Оговорена и дата рождения - после июля 1991 года. То есть фактически речь идет о старшем детсадовском и младшем школьном возрасте.

Почему нельзя применить послабления к представителям других возрастных категорий? Ответ известен - чтобы не было новых русскоязычных избирателей в канун парламентских выборов 1999 года. Если вы будете идти тем чередом, каким идете, то вполне вероятно, русские партии в лучшем случае получат столько же мандатов, сколько имеют сейчас. А если постараются, то и вовсе окажутся за дверями.

Причем в этих стараниях их усердно поддерживают все. А особенно - те партии, которым есть смысл рассчитывать на доверие и голоса русских граждан Эстонии. И надо сказать, что рассчитывают небезосновательно. Порой даже ничего особого в области русского вопроса не обещая. Секрет успеха тут и в доверчивости русского избирателя, нередко принимающего за идеал уже одно лишь отсутствие русофобии и желание вести конструктивный диалог как с Россией, так и с русскими. Это во-первых. Во-вторых, следует принять во внимание то, что представители русскоязычного населения с синими паспортами - это чаще всего люди наименее страдающие от национальной политики государства, которая до сих пор была направлена не только на вытеснение инородцев из всех мало-мальски важных сфер деятельности, но и на физическое - но очень правовое и гуманное - выдавливание русских отсюда вообще. Им такого рода перспектива, поскольку они граждане, не грозила и не грозит. Им не надо обивать пороги Департамента гражданства и миграции, испрашивать вид на жительство и разрешение на трудоустройство. Не надо, наконец, если есть и деньги, время и желание попутешествовать, оформлять визы в некоторые страны. Их больше волнуют те же проблемы, что и национальное большинство. И вполне естественно, что они склонны на выборах отдать предпочтение тому партийному списку, за которым стоит реальная сила, и его представители, придя к власти, способны эти проблемы решить. Вполне естественно, что русские партии тут имеют куда как скромные шансы. И поддержка со стороны граждан соответственная.

К этим нелицеприятным выводам добавьте умелые действия идеологических институтов. Возьмем к примеру результаты последнего социологического опроса. Если им верить, то русские партии ходят в числе закоренелых аутсайдеров и, состоись выборы сегодня, им вовек не набрать проходных 5 процентов голосов избирателей.

Не будем подозревать в неискренности ни социологов, ни их заказчиков. Отметим лишь одно, что нет в Эстонии картины истинных политических предпочтений граждан некоренной национальности. Не припоминается, проводилось ли когда-либо в последние годы специальное исследование такой категории населения, как граждане некоренной национальности. Сколько среди них, имеющих право голоса, сторонников русских партий, сколько - "Исамаалийта", сколько - центристов. И какова доля этих сторонников в общей массе избирателей.

Думается, имея такие сведения, русские партии смогли бы более корректно и направленно строить не только свои предвыборные кампании, но и деятельность в целом. Последняя по времени и, кажется, вообще первая попытка восполнить этот пробел и провести исследование русскоязычной общины вылилась в громкий скандал с фирмой "Острагард". Явно не украшающий по крайней мере одну из двух русских партий.

Однако вернемся к проблеме интеграции и отвергнутым предложениям русских. Они являются свидетельством качественно иного подхода к устранению раскола в обществе.

Предпримем небольшой экскурс в глубь истории послевоенного суверенного эстонского государства. На момент выхода из состава Советского Союза и восстановления самостоятельности в 1991-м в Эстонии худо-бедно сосуществовали две общности - эстонцы и muulased, русскоязычные жители. Уместно напомнить, что именно они помогли Эстонии бескровно отколоться от уже дышавшего на ладан, но все еще грозного Союза нерушимого. Все, наверное, помнят народофронтовский лозунг "За нашу и вашу свободу!". Поддавшись его очарованию, на общенародном референдуме в начале девяностых большая часть здешних русских проголосовала за независимое эстонское государство. Таким образом, желание отделиться от СССР оказалось выражением центробежных настроений не только, собственно, эстонцев, но и волеизъявлением большей части населения республики. Русские помогли эстонцам восстановить собственную государственность и тут же за это поплатились. Ибо первое, что сделал самоопределившийся коренной этнос, это дал понять, кто в доме (стране) хозяин.

Первым делом была проделана манипуляция с правовой реституцией довоенной республики. Бывшие граждане и их потомки вновь стали гражданами. А остальные вместе с 50 годами послевоенной эстонской истории повисли между небом их землей. Строго по букве законов двадцатых-тридцатых годов их, этих без малого полумиллиона русских, нет. Но вот они есть, ходят по улицам, говорят на своем языке и еще чего-то там хотят, каких-то равных прав.

Эстонская, следовательно, официальная точка зрения на интеграцию некоренного населения такова: пусть выучат наш язык, приобщатся к нашей культуре, истории и лишь после этого претендуют на всю полноту гражданских и политических прав. Иными словами, доступ к политическим и гражданским правам, к равенству становится своего рода целью. По сути, это все то же желание сохранить за эстонским гражданством некий статус, сродни дворянскому на Руси. Дворяне были потомственные и были такие, кому титул был пожалован государем-императором. В Эстонии есть граждане потомственные и натурализованные, которых этого титула, чуть что, можно будет и лишить. В таком случае выходит, что приобщение к языку, истории, культуре - это набор отмычек к шкафчику, в котором лежит паспорт.

Предлагая максимально упростить порядок получения эстонского гражданства теми, кто здесь постоянно живет и никуда не собирается уезжать. По сути, свести гражданство к элементарной сделке между частным лицом и государством. Таковым, если отбросить всю мишуру, гражданство и является. Вы, получающий его, обретаете определенные права и обязанности по отношению к государству, а оно - к вам. И вся недолга.

Но в условиях Эстонии проблема "гражданин - не гражданин", как бы это не замалчивали власти, сегодня является тормозом интеграции. Авторы представленной правительству концепции настаивают на том, что процесс интеграции должен носить обоюдный характер. Что должны взаимосблизиться обе общины - эстонская и русскоязычная. Но зачем это нужно эстонской, которая уже имеет все, что может в чисто правовом плане получить? И потом она все-таки в большинстве. Отсюда следует, что в какие бы пальмово-фиговые листочки все связанное с интеграцией не рядили, все равно это будет движение русских к эстонцам, а не навстречу. Но что бы оно было максимально осознанно-добровольным, русских надо избавить от раздражающих факторов. Не надо их приобщать к языку ради экзамена на гражданство и тому подобное. Пусть все интегрируются друг с другом на совершенно равных исходных условиях, уже имея гражданство той страны, в которой родились, живут и работают. И к которой лояльны.

Но тогда в глазах коренного этноса заметно померкнет факт, что он наконец стал национальным большинством. Будет хотя бы декларативно преодолен синдром ксенофобии, так или иначе присущий любому малому народу. Исчезнет внутренняя интрига между коренными и некоренными, и коренным вдруг откроют глазки на все то, что творят их соплеменники в коридорах власти и темных закоулках экономики. Наконец, если всем здешним русским дать эстонское гражданство, то чем будет кормиться тот легион чиновных дам и господ из Департамента гражданства и миграции. Каким способом еще удастся доить этих русских, если им не надо будет время от времени платить пошлину за вид на жительство, за паспорт, за экзамен и проч.? Потом, окажись все русские гражданами, они, чего доброго, потребуют от государства серьезного финансирования обучения эстонскому языку в школах. Пока они только тихо ропщут, поскольку в любой момент в ответ может раздаеться грозное: "А по какому такому праву, собственно..?". Действительно, по какому? Каждый должен знать свой шесток и интегрироваться в пределах допустимого. Нельзя, чтобы процесс сближения вышел из-под контроля.

А. ЭРЕК.