Морской завод идет на дно

Дело в том, что в конце 1995 года 51 процент акций предприятия решено было приватизировать. На аукционе конкурировали два бизнес-плана - коллектива заводчан и АО ""Vavekor", за которым стояли фирмы "Miiduranna" (бывший колхоз им. Кирова) и "Stringer" (судоремонтное предприятие бывшего объединения "Океан"). Казалось бы, кто, как не сам заводской коллектив, его инженеры и рабочие, знает, что надо сделать для сохранения предприятия и его развития.

Нет! В третьем туре аукциона предпочтение было отдано все же АО "Vavekor", за которым помимо названных фирм маячила фигура Лаура Лумета, советника министра финансов Марта Опманна. А тот последний являлся и по сию пору является членом совета Приватизационного агентства. Так теплые "дружеские" связи позволили склонить чашу весов в пользу, как вскоре окончательно выяснилось, негодного проекта.

Директором завода с 1996 года стал А.Бабаков, главным инженером - А.Ханнолайнен - люди, пришедшие сюда из океанского "Стрингера". Но одно дело руководить по сути мастерскими, другое - крупным судоремонтным производством, имевшим к тому же богатые трудовые традиции, восходящие к началу века.

Заказы потекли мимо морского завода в по-прежнему родной для новых руководителей "Стрингер". Объем производства снова покатился вниз, "усохнув" за пару лет по крайней мере вдвое. Специалисты, рабочие высокой квалификации стали уходить с предприятия - заработная плата минимальная, да и выплачивалась она нерегулярно, а то и вовсе не выплачивалась.

Приобретая свою долю акций, АО "Vavekor" обязалось сохранить на предприятии 600 человек. К концу 1997 года здесь, однако, оставалось около 300. За каждое недобранное рабочее место, согласно договору с ПА, владелец должен платить штраф в размере 15 тысяч крон. Помножим на 300 - 4,5 миллиона крон владельцы должны были уплатить государству. Однако деньги в бюджет не поступили. Кто порадел дельцам от АО? Может быть, тот же советник министра финансов Л.Лумет?

В июле 1997 года на предприятии произошла новая смена руководства. Директором стал К.Кеэк, председателем правления А.Аусман. Но кто сегодня настоящий владелец предприятия и какое АО возглавляет г-н Аусман, трудно сказать. Дело в том, что львиную долю акций "Vavekor" (за которым стоят теперь две фирмы - "Ronvert" и "Novotreid") выкупил недавно Таллиннский банк. Ситуация настолько запутанная, что, как говорится, без поллитра кефира и не разберешься.

К тому же в июле прошлого года произошло полное разгосударствление предприятия, - остававшиеся 49 процентов акций приобрело АО "Dolibar", за которым стоят две фирмы - "BLRT" (т.е. Балтийский судоремонтный завод) и "Maseko" (бывший Таллиннский рыбокомбинат).

По словам директора БСРЗ Ф.Бермана, такое приобретение было сделано судоремонтниками с целью более рационального использования технических возможностей Морского завода. Предприятие имеет одиннадцать дорожек слипа, причем две из них - крытые, это уже настоящий эллинг. Ремонтировать (и строить) суда с такими техническими аксессуарами много удобней и дешевле, чем, скажем, в доке.

Но руководство АО "Vavekor", вместо того чтобы протянуть руку сотрудничества его совладельцам, постаралось отторгнуть их от управления предприятием.

Тогда же, в июле 1997 года, было созвано общее собрание акционеров. На нем присутствовал и представитель АО "Dolibar". Однако, по словам руководителя юридической службы БСРЗ М.Гнидина, собрание фальсифицировало протокол и приняло решение об изменении устава, фактически отстраняющее партнера от участия в делах фирмы. Что делать без согласия столь крупного совладельца акций не имело права. И сейчас представителей БСРЗ не допускают на территорию Морского завода.

Пытаясь получить информацию, что называется, из первых рук, я пытался связаться с руководством завода. И делал это регулярно в течение многих дней, начиная с середины декабря по первые числа января. Однако на все телефонные звонки из редакции секретарь директора (телефон 644-58-55) неизменно отвечала: "Директора Кеэк нет на месте", "Он занят", "Все вопросы - к Аусману", "Аусмана нет на территории". И т.д. и т.п. Плотной стеной оградили себя руководители предприятия от взглядов общественности.

...Широкая дорога ведет от проходной, что на горке улицы Теэстузе, вниз, к цехам предприятия, к дорожкам слипа. Дорогой к храму ее, увы, не назовешь. Пустынно в механическом цехе - два-три человека бьются над какой-то деталью. Чтобы добраться до технического отдела, приходится пройти длинными пустующими (и холодными) коридорами большого здания. Сам отдел, некогда средоточие технической мысли предприятия, это на сегодня всего пять-шесть человек. Небольшое оживление в корпусном цехе. Но сегодня здесь трудится втрое меньше корпусников, чем два-три года назад.

И, как невесело пошутил один из моих собеседников, единственная "инвестиция", сделанная новыми владельцами в "развитие предприятия", - это спиленные недввно кроны могучих деревьев, обрамляющих главную заводскую магистраль. Чтобы не затеняли они путь к светлому будущему, очевидно..

Правда, кое-какие заказы завод сейчас все же выполняет. На дорожках слипа стоит судно, переоборудоваемое из рыболовного к сухогруз. Идет работа и в заводском доке. Определенный доход предприятию дает аренда причальных стенок - здесь швартуются небольшие рыболовные суда, вернувшиеся из рейса.

Однако все, с кем мне довелось беседовать на предприятии, в один голос утверждают: завод катится в пропасть, а что думают на счет будущего руководители предприятия, нам неизвестно. Такое впечатление, что к власти пробрались случайные люди.

Еще откровенней юрист М.Гнидин:

- Завод куплен "Vavekor"ом не для его развития, а для дальнейшей перепродажи. В расчете поживиться на такой сделке.

Мне же подумалось: в какой стране мы живем? Можно ли ее назвать демократической, если имеющимися законами нельзя обуздать происходящее?

Благо бы речь шла только лишь о финансовых делах, касающихся исключительно самих финансистов. Кто-то из них проиграл, кто-то сумел обогатиться. Но в этих финансовых приватизационных играх позабыто главное - люди, работники Морского завода. Им не безразличны и своя собственная судьба, и судьба предприятия. Сохранится ли оно как единое целое или же потеряет свое лицо, раздробившись на мелкие акционерки, - такая тенденция уже наметилась. И почему столь активно владельцы 51 процента акций пытаются отторгнуть от себя АО "Dolibаr"? Положение вещей таково, что возможно именно в сотрудничестве с таким крупным судоремонтным производством, как БСРЗ, Таллиннский морской завод смог бы почерпнуть для себя новые силы.

Вопросы требуют своего разрешения. И к ним редакции наверняка еще придется вернуться.

Ярослав ТОЛСТИКОВ.

Фото Василия ШАЛЯ.