Без вины виноватые, или Кто защитит ребенка?
Эстония судорожно рвется в Европу, причем в последние дни
97-го дверь в долгожданный рай, вроде бы, приокрылась... При
всех сомнениях примем этот шаг априори как прогресс, но как же
тогда понять то безоговорочное "нет", с которым Рийгикогу
встретило инициативу депутатов бывшей Русской фракции по части
расширения круга лиц, которым гражданство преставляется в
упрощенном порядке? Чего стоят тогда все разговоры об
интеграции? А история с поправкой в Закон о языке, когда
слуги народа пошли на принцип и дело дошло до Госсуда?
Моя собеседница известный юрист, депутат Таллиннского
горсобрания Маргарита ЧЕРНОГОРОВА убеждена: поправка прямо
направлена против русскоязычного населения республики. Ведь не
для кого не секрет, что несмотря на наличие разного рода
справок, наш эстонский, как правило, далек от совершенства: и у
депутатов, и у иных прочих. Словом, это проблема десятков, если
не сотен тысяч человек. Но главное даже не это. Еще актуальнее -
детский вопрос. Обратили внимание на яркие плакаты "Спроси и
меня", "У нас тоже есть свое мнение"? Так вот моя
собеседница решила быть посредником в решении детского вопроса.
По части гражданства.Не тех родителей выбрали Сегодня, увы, это беда многих детей в Эстонской Республике. Даже если они интегрированы, то бишь учатся в эстонской школе и говорят на госязыке лучше, чем по-русски. Впрочем, русским они могут не владеть и вовсе: им от того... не легче. Не понимаете? Вот вам три детские истории с похожим сюжетом. Но для начала примем за аксиому, что, во-первых, все международные конвенции и хартии говорят о приоритетности прав ребенка, о защите семьи; во-вторых, только наличие гражданства обеспечивает нормальное развитие личности, стабильность ее отношений с государством. Абсурдность "детской ситуации" в ЭР сегодня в том, что, во-первых, дети, родившиеся в Эстонии и всю жизнь прожившие в стране, не имеют ее гражданства; во-вторых, гражданство в облегченном порядке для детей натурализованных граждан предоставляется несовершеннолетним только до 15 лет, хотя по другим законодательным актам совершеннолетним считается лицо, достигшее 18 лет. Ну да ладно, зато с детишками граждан, ставших таковыми после сдачи экзаменов и хождения по всем инстанциям, казалось бы, все демократично: подаете заявление и - через полтора года ваше чадо с синим паспортом. Читают сотрудники миссии ОБСЕ и восхищаются: прямо-таки разгул демократии! Но закавыка-то в том, что механизм применения закона сводит на нет всю его демократическую упаковку. Прежде всего детские документы целый год лежат без движения в Департаменте гражданства. Для чего? Почему ребенок должен ждать год? А самое веселенькое - по истечении года В ТЕЧЕНИЕ МЕСЯЦА это желание должно быть подтверждено подписью родителя. Запамятовал, болел, был в отъезде, умер - плакало гражданство вашего дитяти! ДГМ прекращает дело... Разумеется, законы, даже абсурдные, следует соблюдать. Ясно, что виноваты перед ребенком в этом случае будут родители: ведь пятилетнему и даже тринадцатилетнему не объяснишь - такой, дескать, закон и такой страшный ДГМ! Детская психология не воспринимает таких диких законов и ограничений... Но ребенок-то тут при чем?! Почему за безалаберно+сть и несобранность родителей должны отвечать дети - дети Эстонской Республики?! Но вернемся к трем "детским делам". Госпожа Черногорова вела в суде процесс по делу четырнадцатилетней Яны К. и ее одиннадцатилетнего брата Пеэтера, чья мать - натурализованная гражданка, на несколько дней опоздала подтвердить свое желание видеть детей гражданамии. ДГМ прекратил производство дела. Мать Яны и Пеэтера - эстонка, Яна учится в 10-м классе эстонской школы, Пеэтер в 5-м, по-русски говорят с акцентом. Вокруг них - среда граждан, и в этой ситуации прекращение дела по гражданству ложится на детей несмываемым пятном. Увы, дело в горсуде было проиграно. Возникает законный вопрос: задумывались ли наши законодатели, что будет с этими детьми дальше? Ведь они уже сделали свой выбор. Так кого же и за что наказывает в этой ситуации государство? Не исключен и хэппи-энд Второй случай тоже типичен: восьмилетняя Маша учится в русской школе, мама получила гражданство в порядке натурализации и обратилась за оформлением синего паспорта для дочки. Через год по болезни пропустила срок судьбоносной подписи. И - все! Так вот изверившаяся в непредвзятости нашего суда женщина махнула рукой: иск подавать не стала. Девочка Маша осталась без гражданства. Третий случай радостный: мама Михкеля, по ряду причин оказавшаяся в такой же ситуации, подала исковое заявление на ДГМ в суд и... выиграла дело. Суд мотивировал свою позицию тем, что, когда мать получала гражданство, никакой подтверждающей подписи не требовалось, при сдаче документов на сына в отделении ДГМ, где атмосфера достаточно нервная, сотрудница что-то буркнула, чего женщина просто не поняла. К тому же суд учел, что ребенок интегргирован в эстонскую среду. Три примера - три типичных варианта, по которым сегодня разыгрываются судьбы будущих граждан Эстонии. Спрашивается, почему в этой ситуации вопрос не решается на правительственном уровне? Почему ДГМ прекращает дело, не докладывая правительству? Нам возражают: обращайтесь в суд! Как это бывает, мы вам только что рассказали. Кстати, госпожа Черногорова убеждена, что давно пора обобщить судебную практику по этому вопросу, поставив его в русло проблемы защиты прав ребенка. В конце концов нормальная логика требует, чтобы дети, которые хотят получить гражданство, могли его получить независимо от тех внешних обстоятельств, супербюрократических заморочек, которыми это сейчас обставлено. Более того, это судьбоносное событие, я имею в виду подпись, происходит на фоне нервных очередей и сводится... к закорюке в потрепанной конторской книге, где год назад были записаны данные дитяти. Так что же для нас важнее: интеграция детей или... закорючка? А время идет, дети растут, кому-то уже 15-16 лет и они уже обязаны добиваться вожделенного гражданства на общих основаниях. Нет, что ни говорите, а концы с концами не сходятся, - одной ногой мы уже в Европе, а другой... вопреки междунароным конвенциям и элементарным нормам морали плодим иностранцев из детей, которые имеют право на гражданство. Так кто же защитит ребенка? И почему мнения юных эстоноземельцев из этой категории никто не спросит? Выходит, плакаты - одно, а жизнь - другое? Светлана КРИЩЮНАС.
На снимке: У нее есть свое мнение, но... кто его спросит? |