Моя Великая библиотека

Книжные магазины, букинистические развалы, книжные ярмарки - все это придумано для меня. Я хроник. Я покупаю книги, даже если они мне абсолютно не нужны. Я покупаю их всегда, я везу их отовсюду, и если меня еще не выгнали из дома, то только потому, что муж - такой же идиот. Он тоже собирает библиотеку с детства.

Кто-то коллекционирует марки. Кто-то - значки или тритонов. Но мы чувствуем себя лучше и выше всех прочих собирателей. Потому что книги - источник знаний, чтение - вот лучшее учение, всем лучшим во мне я обязан книгам, "ваше любимое занятие? - рыться в книгах" (кто не знает или забыл, последние вопрос-ответ - из анкеты Маркса).

В моем снобизме иногда мне даже кажется, что у иностранцев нет домашних библиотек. Я видела много книг только в квартирах наших эмигрантов. Помню, как отец за год до отъезда начал раз в неделю отправлять бандероли с книгами и хмыкал: буду читать, а что еще делать по вечерам в Массачусетсе? И читает. Но по-английски и детективы, чтобы лучше знать язык аборигенов...

Кто знает, может, не будь этой безумной пропаганды читающего образа жизни - я бы тоже собирала спичечные коробки. Или если бы мама не показала мне в полтора года буквы, а в четыре - не научила читать. Или если бы во время моего детства были видаки, компьютеры или по телевизору днем показывали что-нибудь еще, кроме настроечной таблицы. Кто знает? Но что выросло - то выросло...

В итоге у нас дома библиотека, которую можно показывать на конкурсе "Слабо?". Она - предмет семейной гордости наравне с котятами нашей проститутки-кошки. Это собрание всевозможных памятников философской, эстетической, психологической, исторической и просто мысли. "Библиотека всемирной литературы", "Малая история искусств", "Жизнь в искусстве", тридцать томов Достоевского и десять Пушкина, четыре Лермонтова и двадцать два Толстого. Альбомы, детские книги, античный театр, словари, китайская философия, Довлатов и Томас Манн, Фрэзер и Фолкнер, режиссерские экземпляры Станиславского и "История импрессионизма", Лосев и Окуджава, Ахматова и Искандер... Мама дорогая! А Большая советская энциклопедия? А серия "Пламенные революционеры"? А Коран? А древнерусские памятники? О-о-о...

Да что перечислять? Когда мы переезжали, книги заняли семьдесят (семь-де-сят!) огромных коробок. Остальные вещи - пару чемоданов. И еще было немножко мебели.

Вообще, перевозить книги - это почти как котят отдавать перекупщикам. Тоска неизбывная.

Откуда дровишки?

Меня поймет каждый, кто хоть раз в жизни перебирал свою библиотеку по книжечке, отбирая, что взять с собой, что - отдать, а что - выбросить. Мучительно. Невозможно. Ты помнишь все подробности вашей совместной жизни: как и где ты ее покупал, откуда вез (как правило, из командировок книги ввозились чемоданами - провинциальные или заграничные книжные магазины оказывались клондайком, копями царя Соломона и островом сокровищ в одном флаконе). Про каждую (каждую! даже про телефонный справочник!) в нашем доме есть легенда.

Синие толстые "Иосиф и его братья". Первый том был куплен на черном рынке за 100 (сто!) рублей, зачитан до дрожи, выучен наизусть и - о горе! - потерян. Второго не было нигде, и вдруг небывалая удача - нечитанные, даже неразрезанные две новенькие синие книжицы в библиотеке какого-то невнятного пансионата. Последовали непродолжительные муки совести, и Томас Манн переехал в Москву, потому что книга, как и кошка, должна жить в любви. После была дерзкая история с вытравлением библиотечного штампа, а как иначе? Воровать из библиотек все-таки было стыдно...

У дверей "Академкниги" мнется провинциального вида пара. "Что у вас?" - "Да вот..." (протягивают дореволюционную, в кожаном теплом переплете). Леонид Андреев, собрание сочинений, том пятый. 1909 год. На титульном листе - автограф: "Иосифу Михайловичу Шетту - Леонид Андреев. 1912". На выходе: "Сколько?" - "Ну, рублей пятнадцать". Деньги из кошелька - тут же. Уже держа книгу в руках, осторожный вопрос: "А почему не взяли в магазине?" - "Говорят, не имеют права. Надо сначала в музей, оценивать".

"Сандро из Чегема", глянцевый и торжественный, в "суперах". Сначала он выходил в "Новом мире", его выдирали и переплетали. Потом выяснилось, что в журнале был неполный вариант, а у друзей есть полный, изданный на Западе. Взяли почитать у друзей. И когда появился этот торжественный трехтомник, то перечитывать его подробно уже не смогли, но не купить было нельзя.

А переплетенный вариант до сих пор лежит на даче. Читать его, конечно, больше никто не будет, но как можно его выбросить? Это все равно как руку отрезать или любимого плюшевого медведя, выписываясь, оставить в инфекционном отделении на сожжение.

Вообще, эти самодельные переплеты - отдельная лебединая песня. У нас их, кажется, больше полусотни. Мандельштам, которого друзья перепечатали из "Библиотеки поэта" мужу в подарок. Два Ницше - слепые ксероксы, но и на том спасибо. Тейяр де Шарден, Шопенгауэр, "Мастер и Маргарита", "Мост короля Людовика святого"... Вы помните эти безумные погони за "Новым миром", "Дружбой народов", "Знаменем" или "Звездой" задолго до перестройки? За всеми этими "толстыми", которые можно было после купить в подшивках? И ты покупал все "сто томов моих партийных книжек" ради одной-единственной? А все вокруг считали тебя идиотом.

А перестройка? Это же чума, что тут началось! Не говорю о журналах - мы их до сих пор не выбросили, лежат, гады, на даче. Но книги, которые стали издавать! Как жадно мы начали их покупать, ежедневно приносили домой по пять-семь штук и тащили снова и снова, еще и еще... Приложения к "Вопросам философии" помните, коричневые с золотыми буквами? Розанов, Лосев, Соловьев, Леонтьев? У всех стоят, у ВСЕХ. И никто не читает.

Круговорот воды в природе

Так что же делать с этими бесконечными Войновичами, Деникиными, "Путешествиями по родному краю" и сборниками "Иного не дано"? Неужели же выбрасывать? Никогда! Мы отнесем их в букинистический! Там не берут. Тогда надо положить на подоконник в подъезде - пусть хоть кто-нибудь возьмет "в хорошие руки".

Но хороших рук не окажется. А у твоих друзей - точно такие же книжки или так же некуда их больше распихивать. И ты везешь книги сначала на дачу, там они отсыревают и - все. Взвейтесь кострами, синие ночи...

Но стоит переехать с уже отобранной библиотекой, пережить трагедию мусоропровода и клятву "больше никогда" и "скорее заведу крокодила, чем хоть раз еще куплю какую-нибудь книженцию", как спустя пару дней уже тащишь домой, например, "Историю русского драматического театра" в семи томах. Оправдываясь, что нужно для работы. Потом на полках появляется двадцать книжек-лилипутиков ("они все равно занимают мало места"). И когда муж виновато приносит "Место под солнцем" Биньямина Нетаньяху, ты только обреченно машешь рукой. Ты победил, галилеянин.

Причем Нетаньяху я уж точно никогда не прочту. Как и все остальное.

Это и есть моя страшная тайна.

Все лучшее - детям

Я покупаю книги, хотя знаю, что читать их вряд ли буду. Не успею. Не пойму. Не дойдут руки или ноги. Устанут глаза. Засну, наконец. От этого мне очень стыдно и хочется на пенсию. Но внутренний голос говорит: "Ничего, родная, зато у детей будет роскошная библиотека, и им не придется бегать с выпученными глазами в поисках истины". Я спросила об этом у детей. В ответ дети вежливо пропылесосили квартиру и укатили на роликах.

Когда они вырастут, в их домах будет стоять роскошная итальянская мебель. Спальня, кухня-столовая, бильярд. У них не будет книжных шкафов. Такие шкафы не предусмотрены современным дизайном.

У них будут офисные стеллажики. И пара книжек: мама приучила читать перед сном.

...Что-то мешает сейчас неспешно читать книги. Может, не сезон? Ведь книги, как и еда, - это наслаждение вкусом. На поесть меня еще хватает. На почитать - нет.

Хотя в детстве я это очень любила.

Мария БОГАТЫРЕВА.