Армия борется с русским языком

Из 2511 призывников прошлого года 388 были неэстонцы. По данным военных источников - только в таллиннском и харьюмааском регионах последние составляют до 23 процентов срочнослужащих.

Известно: защита отечества - конституционный долг каждого гражданина страны вне зависимости от его национальности и знания государственного языка. Известно и то, что неэстонцы хотят служить в армии, а эстонцы очень боятся появления в армии русскоговорящих батальонов. Преодоление этого противоречия сейчас целиком и полностью возложено на сами Силы обороны. Воинские подразделения имеют предписание сверху: ни в одном из них не должно быть более двух-трех неэстонцев. Предписание не везде выполнимо. А по мнению, например, лейтенанта Сандера Кесккюла - командира отдельного сторожевого батальона, два-три неэстонца в подразделении - это даже много. Их вполне достаточно, чтобы весь батальон перешел на русский язык общения.

Из 388 русских призывников прошлого года не владели эстонским 296. Нарвский отдел государственной обороны при том, что новобранцев для армии явно не хватает, отказывается призывать военнообязанных парней, не владеющих эстонским. Реальная же ситуация с призывниками здесь такова: в этом году единственную нарвскую эстонскую школу окончат семеро парней. Двое из них больны, то есть белобилетники, четверо намереваются идти учиться дальше в вуз. Таким образом, Силам обороны Нарва может поставить лишь одного эстонца. Остальные военнообязанные граждане - неэстонцы. И хотя многие из них носят эстонские имена, но спроси такого, к примеру, Ильмара Йыги что-то по-эстонски, в ответ прозвучит: "Простите, не понимаю". Самый проблемный для Сил обороны с языковой точки зрения именно Северо-Восточный регион. В вируском отдельном пехотном батальоне срочнослужащие граждане без государственного языка составляют 20 процентов. На обучение их языку уходит от четырех до шести месяцев. Правда, в последнее время, по наблюдениям начальника штаба батальона капитана Урмаса Паю, ситуация с госязыком у новобранцев исправляется.

Новобранцы-неэстонцы головная боль и для отдельного сторожевого батальона в Таллинне. В ноябре прошлого года батальон пополнили 15 "безъязыких" солдат. Пришлось командиру батальона ставить к себе на довольствие учителя эстонского языка, выкроив на это деньги, естественно, из своего бюджета. Это при том, что Брюссель шедро выделяет стране под языковую проблему миллионы. Битва Сил обороны за государственный язык - одно из свидетельств того, что с брюссельским воспомоществованием мы толково распорядиться не умеем. И вместо курса молодого бойца армия вынуждена проводить курсы языков.

Язык - не единственная проблема в связи с новобранцами и не только русскими. Многие призывники рассматривают армию как надежное убежище от полиции, преследующей их за нарушения закона. Особенно досаждают армейскому начальству новобранцы, находящиеся под следствием. Этим приходится постоянно отлучаться от службы то для встреч со следователем, то на судебные заседания. В прошлом году три призыва дали армии пополнение из 225 парней (а это 10 процентов от общего числа призывников), серьезно конфликтующих с законом.

Еще одна армейская проблема - здоровье новобранцев. За первые два-три месяца службы из армии по состоянию здоровья отсеивается достаточно много молодых людей. Почти половина призывников поначалу не может сдать обычных нормативов по физподготовке. Операции по удалению гланд у новобранцев стали просто модным поветрием, поскольку дают право на трехнедельный лечебный отпуск.

Новобранцы для армии - терра инкогнита. О них точно известно лишь одно: были ли судимости. Остальное - социальное происхождение, состояние здоровья, уровень образования - полная загадка. И здесь армия вынуждена восполнять пробелы, допущенные другими. Мало того, что она должна учить государственному языку, она еще должна доучивать недоученных в общеобразовательной школе и лечить недолеченных.

Т.А.