Миллионы Белоконя

Вот и опустел весьма своевременно построенный большой зал судебных заседаний. Как нельзя кстати оказался для этого процесса, первые три дня которого уже позади. Зал вмещает человек двести, однако в первый день мест всем не хватило, пришлось нести дополнительные стулья. Такого столпотворения в столичный Дом правосудия, наверное, еще не знал. Можно было бы сказать - аншлаг. Но здесь - не театральное представление и не концерт. Здесь - суд, и приходят сюда не по билетам, а по повесткам. Как сказала довольно зло одна женщина другой перед началом заседания: "Вы из любопытства пришли, а мы - обманутые". На что та ответила: "Да я сама такая же".

Обманутых, официально именуемых потерпевшими, насчитывается 348 человек. Но что это меняет? В отношении процедуры - ничего. Поэтому - все, как обычно. Как всегда перед началом заседания, секретарь провела перекличку потерпевших и свидетелей, отмечая, кто явился, а кто нет. Когда секретарь назвала среди прочих фамилию Тийта Мадиссона, по залу прошел легкий ропот. Что, тот самый? Да, наш старый знакомый, диссидент при всех режимах, проходит по делу в качестве свидетеля. Причем проходит в негативном контексте. Чуть ли не как сподвижник Сергея Белоконя. Там была какая-то история с белоконевским "Мерседесом", который тот оставил активному деятелю эстонского националистического движения перед своим отлетом в США... Однако зря народ вертел головами - Мадиссон в этот день в суд не явился.

Потом судья Катрин Пухкасон повторила ту же процедуру. Она делала это так. Назвав фамилию, внимательно смотрела на поднявшегося человека и вежливо говорила каждому: "Спасибо". Лишь однажды немного запнулась. Когда, назвав очередную фамилию, из зала ответили: "Она умерла..."

Потом, как полагается, разъясняла участникам процесса (а каждый потерпевший - полноценный его участник) их права и обязанности. Кто-то опоздал - повторила и для них. Вообще Катрин Пухкасон достойна самого глубокого уважения. Вероятно, этот процесс и для нее стал непростым испытанием.

Нетрудно себе представить, что это такое - собрание трехсот в основном пожилых людей, пришедших, мягко говоря, не с самыми положительными эмоциями. Действительно, происходящее поначалу напоминало собрание, но никак не судебное заседание. Судья мягко, на настойчиво пыталась перевести его в нужное русло. Причем исключительно на русском языке, родном для подавляющего большинства, лишь в трудных случаях прибегая к помощи переводчицы, и - без микрофона, который не работал. И ни разу Катрин Пухкасон не позволила себе даже нотки раздражения, ни разу не перешла на повышенный тон. Хотя зал иногда давал для этого поводы. Тем не менее долго допытывалась у народа, нет ли у кого отвода составу суда (тоже обязательный элемент процедуры). Так есть или нет, все переспрашивала она, пока, наконец, не убедилась, что отвода ни у кого нет.

...К тому времени уже ввели подсудимого. Стоит ли описывать реакцию зала, переполненного людьми, обманутыми этим человеком? Немалых усилий судье потребовалось, чтобы успокоить людей. Их реакция, сопровождаемая весьма резкими репликами, вполне объяснима. Интересно, а что сам Сергей Белоконь чувствовал в зале суда, глядя на людей, оставшихся ни с чем? Презрение к ним? А может, раскаяние? Или сожаление, что так глупо попался в руки полиции? Причем там, где, казалось, ничто уже ему не угрожает, - в далекой Америке...

А с виду - весь из себя положительный 36-летний молодой человек. Прежде не судим, к административной ответственности не привлекался. Образование - высшее медицинское. Женат, есть пятилетняя дочь... Когда жил дома, даже пыль со шкафов и с люстр еженедельно вытирал, убирая квартиру, как писали в какой-то газете, когда началась вся эта заваруха... Вряд ли тюремная камера, где Белоконь сейчас обитает, располагает к этому занятию... Кстати, у него было намерение выйти на свободу под залог. Однако суд потребовал залоговую сумму, сравнимую с суммой предъявленных Белоконю претензий, которая составляет более 16 миллионов крон. Таких денег не нашлось...

Потом государственный обвинитель Урмас Таммиксаар зачитал обвинительное заключение. Большую его часть заняло перечисление уже знакомых фамилий потерпевших. С датами и суммами вкладов. Они очень разные люди, потерпевшие. Кто-то отдавал совсем небольшие деньги, другие доверили частной лавочке под названием "Сафран" десятки и даже сотни тысяч крон. С наивным, как оказалось, расчетом получить еще больше, соблазнившись большими процентами. То, что они подозрительно большие, никто из них не подумал. Лавочка открылась в 1993 году, а закрылась - в сентябре 1995-го. Скандалом запахло 5 сентября, когда выяснилось, что Сергей Белоконь, а также его брат Александр, тоже совладелец "Сафрана", исчезли. Хотя и после этого еще некоторое время вклады принимались. Если Сергей Белоконь 1 марта 1996 года был задержан американской полицией (и в апреле 1997-го доставлен в Эстонию), то брат все еще числится в розыске, а находится, предположительно, в России.

...Микрофоны так и не заработали, и когда судья стала задавать подсудимому анкетные вопросы, выяснилось, что голос у него то ли действительно тихий, то ли он не хочет напрягаться. Мало кто его услышал. Опять накалилась обстановка... На помощь пришла председатель суда Хельве Сяргава, которая пообещала, что к завтрашнему дню микрофоны будут исправлены.

Обещание оказалось выполненным. На второй день народу в зале было значительно меньше. Накануне многие потерпевшие воспользовались предложением написать заявления с просьбой к суду принять к сведению их предварительные показания и в судебных заседаниях не участвовать. Однако многие пожелали дать показания и в суде.

Второй день также начался с разъяснения судьей прав и обязанностей участников процесса, особенно потерпевших, и вообще - что такое суд, в чем его функции и предназначение. Иногда создавалось впечатление, что многие просто не понимают, о чем идет речь. Конечно, вины людей в этом нет. Поэтому судья Катрин Пухкасон, неизменно корректная и выдержанная, снова и снова вводила людей в курс дела.

Со стороны потерпевших было заявлено немало ходатайств. В весьма широком диапозоне. От просьбы помочь материально до требования привлечь к уголовной ответственности таких-то и таких-то. Судья терпеливо объясняла, что ни то, ни другое не входит в компетенцию суда.

Один из потерпевших заявил ходатайство о приглашении в суд в качестве свидетеля супруги Сергея Белоконя, бурно одобренное залом. Адвокат подсудимого Юхо Ауле - против: она, мол, не имеет непосредственного отношения к "Сафрану" и к тому же, как близкая родственница, имеет право не давать показаний. Судья, немного поколебавшись, ходатайство удовлетворила: все-таки кое в чем супруга имеет отношение к делу, хотя и согласилась с адвокатом, что закон дает право близкому родственнику подсудимого на некоторые вопросы не отвечать. Кстати, адвокат Белоконю назначен, сам он защитника не нанимал. То ли денег нет, то ли настолько уверен в своей неуязвимости...

Некоторые потерпевшие, предварительно ознакомившиеся с обвинительным заключением, подвергли его резкой критике и вообще всю работу следователя. Один из потерпевших заявил ходатайство о направлении дела на дополнительное расследование. Во-первых, потому что предварительное следствие вообще проведено "из рук вон плохо", а во-вторых - подсудимому следует инкриминировать не только хищение в особо крупных размерах путем злоупотребления служебным положением (в чем он обвиняется сегодня), но и мошенничество. Прокурор, адвокат и представитель истцов - против. А потерпевшие? Судья предложила поднять руки тем, кто "за". Тут даже представитель истцов в недоумении воззрился на судью: "Что, голосованием будем решать этот вопрос?". Она немного смутилась: "Нет, просто чтобы узнать общее мнение". И каково же оно? Лес рук.

Тем не менее началась дискуссия, которая закончилась отклонением ходатайства. Нет оснований возвращать на "дослед" дело сейчас, когда судебное разбирательство практически еще не началось. Вот если в его ходе станет ясно, что дальше двигаться нельзя...

Во второй половине второго дня судебное заседание обрело, наконец, привычную форму. Первые потерпевшие начали давать показания. Когда, при каких обстоятельствах и сколько вносили денег... Адвокат, а затем подсудимый задавали один и тот же вопрос: "У вас было хоть малейшее подозрение, что вас обманут?" Потерпевший честно признавал: "Нет, не было. Если б были, денег не давал бы". Подсудимый продолжал: "В таком случае, как вы сами предполагаете, почему получилось так, как получилось?" Суд, однако, снял этот вопрос как неконкретный и не по существу. Тем не менее Белоконь показал, что чувствует он себя вполне уверенно.

Подробных показаний он пока не давал. Отвечая на дежурный вопрос суда, сказал лишь, что виновным себя не признает и вообще не понимает, в чем его обвиняют. Безусловно, у него еще будет возможность пояснить эту свою убежденность.

Процесс только начался. Потерпевшие, желающие дать показания в суде, теперь получат такую возможность в конце августа и начале сентября - судья зарезервировала на этот процесс три недели. Списки уже составлены.

Так что до приговора - какого бы то ни было - пока далеко. А до возвращения потерпевшими своих денег - еще дальше...

Андрей БАБИН.

Фото Василия ШАЛЯ.