Я готов всем пожертвовать, чтобы спасти первого для России поэта

"Мой милый друг, прошу тебя отвечать как можно скорее на это письмо, но отвечай человечески, а не сумасбродно. Я услышал от твоего брата и от твоей матери, что ты болен: правда ли это? Правда ли, что у тебя в ноге есть что-то похожее на аневризм и что ты уже около десяти лет угощаешь у себя этого постояльца, не говоря никому ни слова... Теперь это уже не тайна, и ты должен позволить друзьям твоим вступиться в домашние дела твоего здоровья. Глупо и низко не уважать жизнь... У вас в Опочке некому хлопотать о твоем аневризме. Сюда перетащить тебя теперь невозможно. Но можно, надеюсь, сделать, чтобы ты переехал на житье и лечение в Ригу. Согласись, милый друг, обратить на здоровье свое то внимание, которое требуют от тебя твои друзья и твоя будущая прекрасная слава, которую ты должен, должен, должен взять,.. ты должен быть поэтом России, должен заслужить благодарность - теперь ты получил только первенство по таланту; присоедини к нему и то, что лучше еще таланта, - достоинство!

Боже мой, как бы я желал пожить вместе с тобою, чтобы сказать искренно, что о тебе думаю и чего от тебя требую. Я на это имею более многих право, и мне ты должен верить.

Дорога, которая перед тобою открыта, ведет прямо к великому; ты богат силами, знаешь свои силы, и все еще будущее твое..."

Василий Андреевич Жуковский находит достойного врача, о чем тут же сообщает Пушкину в письме от 9 августа:

"Прошу тебя, мой милый друг, отвечать немедленно на это письмо. Решился ли ты дать сделать себе операцию и согласишься ли приехать для этого во Псков? Оператор готов. Это Мойер, дерптский профессор, мой родня и друг. Прошу в нем видеть Жуковского. Он тотчас к тебе отправится, как скоро узнает, что ты его ожидаешь. Итак, уведомь меня с точнейшей точностью, когда будешь во Пскове. Сделай так, чтобы на той квартире, которую займешь для себя, была горница и для моего Мойера. А я обо всем, что к тебе пишу, нынче же извещу его. Прошу не упрямиться, не играть безрассудно жизнью и не сердить дружбы, которой твоя жизнь дорога. До сих пор ты тратил ее с недостойною тебя и с оскорбительною для нас расточительностью, тратил и физически и нравственно. Пора уняться. Она была очень забавною эпиграммою, но должна быть возвышенною поэмою. Не хочу по-нашему ораторствовать: лучший для тебя оратор есть твоя судьба; ты сам ее создал и сам же можешь и должен ее переменить. Она должна быть достойна твоего гения и тех, которые, как я, знают ему цену, его любят и потому тебя не оправдывают. Но это еще впереди. Теперь нам надобна твоя жизнь. Нельзя ли взять на себя труд об ней позаботиться, хотя бы из некоторого внимания к друзьям своим. Отвечай мне немедленно. А я обнимаю тебя сердечно.

Твой Жуковский".

Зная, что Василий Андреевич Жуковский несомненно договорится с профессором Мойером о приезде его в Псков, Александр Сергеевич Пушкин пишет в Дерпт письмо, отказываясь от операции:

"Сейчас получено мною известие, что В.А. Жуковский писал вам о моем аневризме и просил вас приехать во Псков для совершения операции; нет сомнения, что вы согласитесь; но умоляю вас, ради бога не приезжайте и не беспокойтесь обо мне. Операция, требуемая аневринизмом, слишком маловажна, чтоб отвлечь человека знаменитого от занятий и местопребывания. Благодеяние ваше было бы мучительно для моей совести. Я не должен и не могу согласиться принять его; смело ссылаяюсь на собственный ваш образ мыслей и на благородство вашего сердца.

Позвольте засвидетельствовать вам мое глубочайшее уважение, как человеку знаменитому и другу Жуковского.

Александр Пушкин."

О том, что профессор Мойер будет оперировать Пушкина, сразу стало известно ближайшим его друзьям. Еще не зная об отказе поэта от операции, Петр Александрович Плетнев пишет из Петербурга в Михайловское:

"Для оперции к тебе приедет из Дерпта Моэль (если не ошибаюсь), который был женат на Марье Андреевне Протасовой. Когда он услышал, что у тебя аневризм, то сказал: "Я готов всем пожертвовать, чтобы спасти первого для России поэта".

Встреча Александра Сергеевича Пушкина с дерптским профессором Иваном Филипповичем Мойером так и не состоялась.

Иван Филиппович Моейр отнесен известным пушкиноведом Лазарем Абрамовичем Черейским к пушкинскому окружению.

Иоганн Кристиан Мойер (Johann Christian Moier), такое имя он получил при своем крещении, родился в Ревеле 10 марте 1786 года в семье супер-интенданта Филиппа Кристиана Мойера (Filipp Christian Moier) выходца из Голландии. Вначале, в 1803-1805 годах, он изучал богословие в Дерптском университете, после чего изучал медицину в Геттингене и Павии. Стажировался у знаменитого хирурга Скарпы, а в Милане и Вене у доктора Руста и офтальмолога Бэра. В период своего пребывания в Вене Мойер познакомился с Бетховеном, брал у него уроки игры на фортепиано. Это знакомство очень положительно сказалось на музыкальном образовании Иоганна Кристиана Мойера. Увлечение музыкой оказалось настолько сильным, что он проводил много времени в венских музыкальных салонах и благодаря исключительному слуху и трудолюбию Мойер виртуозно исполнял на фортепиано пьесы Людвига ван Бетховена. По возвращении в Россию в 1814 году он поселился в Дерпте, получил докторскую степень и в 1815 году был избран профессором хирургии Дерптского университета.

По возвращении в Россию, как тогда было принято, Мойера стали звать на русский манер Иваном Филипповичем. Его воспитанник и друг знаменитый русский хирург Николай Иванович Пирогов в своих воспоминаниях очень тепло отзывается о профессоре Мойере: "Это была личность замечательная и высоко талантливая. Уже одна наружность была выдающаяся. Высокий ростом, дородный, но не обрюзглый от толстоты, широкоплечий, с крупными чертами лица, умными голубыми глазами, смотревшими из-под густых, несколько нависших бровей, с густыми, уже седыми несколько, щетинистыми волосами, с длинными красивыми пальцами на руках, Мойер мог служить типом видного мужчины. В молодости он, вероятно, был очень красивым блондином. Речь его была всегда ясна, отчетлива, выразительна. Лекции отличались простотою, ясностью и пластичною наглядностью изложения... Несколько близорукий, носил постоянно большие серебряные очки, которые иногда снимал при производстве операции... Талант к музыке был у Мойера необыкновенный, его игру на фортепиано, - особливо пьес Бетховена, - можно слушать целые часы с наслаждением. Садясь за фортепиано он углублялся в игру, что уже никакого внимания не обращал на окружающих..."

В 1815 году в Дерпт приехал Александр Федорович Воейков с семейством. Вместе с ним приехала его теща Екатерина Афанасьевна Протасова с дочерью Марией в сопровождении своего брата Василия Андреевича Жуковского. С первых же дней в семью Протасовых в качестве домашнего врача вошел профессор Мойер. Он был очарован своей новой пациенткой, и 2 июля 1815 года сделал Марии Андреевне предложение.

Получив согласие на брак с Марией Андреевной Протасовой Иван Филиппович Мойер купил в мае 1816 года у купца Барникеля деревянный одноэтажный с мансардой дом за 18000 рублей ассигнациями, построенный на рубеже XVIII и XIX веков, не позже первых трех лет XIX столетия. Согласно городской книги по оценочному сбору за 1807 год дом состоял из 14 комнат. Подробное описание дома Мойера имеется в ведомости 1855 года по ревизии и переоценке домов города Юрьева, так в то время назывался Дерпт, согласно которой: "...в доме 15 комнат, 19,5 окон и 6 печей: внизу 8 комнат, 4 каморки, кухня, 5 печей, 8 окон на улицу, 5 окон и 2 полуокна во двор; наверху одна комната, 2 каморки, чердак, 1 печь, 4 окна и 3 полуокна во двор". При доме имелся небольшой садик с фруктовыми деревьями. Дом принадлежал профессору Мойеру до 1855 года. Этот дом за номером 85 по Карловской улице был снесен в 1944 году. Где в Дерпте жил Иван Филиппович до покупки дома на Карловской улице неизвестно. Есть только неподтвержденное предположение, что после того как он познакомился с семейством Протасовых, то поселился поближе к ним, возможно^ даже в том доме, который впоследствии и приобрел. Это предположение основывается на том, что в мартовском номере газеты Dorptsche Zeitung 1815 г. №25 было помещено объявление владельца дома №85 по Карловской улице купца Барникеля о сдаче внаем небольшой пятикомнатной квартиры.

Став официально женихом Марии Андреевны, профессор Мойер вместе с Протасовыми и Жуковским путешествует по Лифляндии и Швейцарии, а затем они все вместе едут на Ревельские воды в Катериненталь на морские купания. Во время пребывания в Катеринентале Иван Филиппович, хорошо знавший Ревель, знакомит своих спутников с его достопримечательностями. Протасовы, Жуковский и Мойер посещают церковь св. Духа - одну из древнейших в Ревеле, расположенную на углу улицы Лангштрассе (Пикк) и узкого прохода, выходящего на рыночную площадь перед Ратушой. Гуляют по старинному Вышгороду - оплоту средневекового рыцарства. Посещают соборную немецкую церковь св. Марии ( Домский собор ), внутренние стены которой украшены гербами старинных дворянских и рыцарских родов, предстваители которых нашли вечное успокоение под ее древними плитами. Иван Филиппович рассказывал множество интересных историй, связанных с этим собором. В частности, он упомянул и о своем отце, ревельском супер-интенданте Филиппе Кристиане Мойере, который неоднократно выступал с речами в стенах этой церкви при совершении различного рода обрядов.

После возвращения в Дерпт Иван Филиппович Мойер в мае 1816 года поселился в купленном доме.

14 января 1817 года в Успенском соборе в Дерпте состоялось бракосочетание Ивана Мойера и Марии Протасовой.

С приходом в дом молодой обаятельной хозяйки и энергичной тещи жизнь профессора Мойера круто изменилась. Наверху в мансарде находилась спальная Марии Андреевны, внизу комната Екатерины Афанасьевны, кабинет Ивана Филипповича Мойера, гостиная, столовая и шесть небольших комнат для приезжающих в Дерпт родственников и знакомых. В доме Мойера очень радушно встречали гостей и почти всегда несколько комнат были заняты ассистентами профессора или русскими студентами, приехавшими на учебу в Дерптский университет. Известно, что у Мойера некоторое время проживали его ассистенты Карл Карлович Зейдлиц и Николай Иванович Пирогов; студенты университета Владимир Иванович Даль и граф Владимир Александрович Соллогуб со своей женой Софьей Михайловной, урожденной графиней Виельгорской. В этом доме с 1818 по 1836 год двенадцать раз во время своего посещения Дерпта останавливался Василий Андреевич Жуковский. Исследователям этого вопроса не удалось точно определить количество недель, проведенных Жуковским в доме Мойера, но они предполагают, что Василий Андреевич прожил в нем в общей сложности около тридцати недель. В нем неоднократно останавливалась младшая сестра Марии Андреевны Мойер Александра Андреевна Воейкова с детьми. В одной из комнат, по пути в Ригу, несколько дней проживала, воспетая Александром Сергеевичем Пушкиным, Анна Петровна Керн. Многие русские деятели, проезжавшие через Дерпт, останавливались в доме профессора Мойера. Часто вечерами в уютной гостиной Мойеров собирались местные знаменитости: ректор университета Паррот, профессор Эверс и на правах родственника часто появлялся литератор Воейков. А по субботам у Ивана Филипповича устраивались музыкальные вечера, на которых хозяин дома услаждал гостей своей виртуозной игрой на фортепиано.

В 1820 году Иван Филиппович Мойер стал отцом, у него 19 октября родилась дочь, которую в честь бабушки Протасовой назвали Екатериной. Но недолго он наслаждался семейным счастьем. Совершенно неожиданно 19 марта 1823 года во время родов умерла его жена. Этот удар судьбы настолько сильно подействовал на профессора Мойера, что он за год совершенно поседел. Иван Филиппович очень любил свою жену Марию. Оставшись вдовцом, он не женился больше и посвятил себя целиком воспитанию своей единственной дочери. Не оставил Мойер и свою тещу Екатерину Афанасьевну Протасову, с сыновьей любовью он заботился о ней.

Мария Андреевна Мойер погребена в Дерпте на православном кладбище. Могила ее находится недалеко от южной стены церкви. На могиле был установлен чугунный крест с бронзовым распятием. На металлической дощечке написано имя Марии Мойер и выгравированы два текста из Евангелия: "Да не смущается сердце ваше..." и "Придите ко мне вси труждающиеся...".

В своих "Воспоминаниях" Екатерина , дочь Мойера, с большой теплотой вспоминает об отце, о его виртуозной и завораживающей игре на фортепиано. Получая жалованье в пять тысяч рублей ассигнациями в год и доход с имения Муратово в две тысячи рублей также ассигнациями, Мойер зарабатывал дополнительно деньги, выступая с концертами в Дерпте и его окрестностях. Он часто принимал участие в концертах у Липхарта в его имении Ратсхоф (Раади), где исполнял партию на фортепиано в квартете под руководством известного музыканта Фердинанда Давида. Самая изысканная дерптская публика собиралась на эти музыкальные вечера. На заработанные концертной деятельностью деньги Иван Филиппович Мойер основал в Дерпте "первый Бедный дом на 12 старух и стариков". "Уезжая из Дерпта, - пишет Е.И. Елагина (дочь Мойера), - он оставил капитал в 5000 рублей серебром в банке, проценты с которого должны быть употребляемы на содержание этой богадельни. По смерти отца на ней прибили вывеску Moiersches Armenhaus. Окна этого дома против могилы моей матери. Старухи (их теперь уже 24) говорили мне, что молятся за него и за нее, глядя на крест на ее могиле".

Выйдя в отставку, Иван Филиппович Мойер решил уехать из Дерпта, в котором прожил около 25 лет, и поселиться в имении своей дочери Бунино, где он провел последние годы своей жизни. Став помещиком, Мойер посвятил себя изучению агрономии и занимался благоустройством усадьбы.

Иван Филлипович Мойер умер в Бунине 1 апреля 1858 года.

Валерия БОБЫЛЕВА,
Марат ГАЙНУЛЛИН,
члены Пушкинского комитета Эстонии.