На обочине

дороги и жизни оказалась молодая женщина. В настоящее время - инвалид второй группы.

Ночной наезд

Увидела машину, светлый "Опель", почему-то с выключенными фарами. На всякий случай отступила в сторону. Как очутилась на капоте, как ударилась головой о лобовое стекло, Катя не помнит. Все-то произошло в доли секунды.

Помнит себя уже лежащей на земле. Рядом с разбитой банкой. Какая-то мама с двумя ребятишками подбежала, спросила: "Женщина! Вы живы?"

А тот, который ее сбил, так и не подойдет. Машина отъедет. Держась за дверцу, выберется на свежий воздух крепкий мужчина в куртке, как у летчиков. И скажет странное:

- Девушка! Что я вам сделал? Я до вас даже не дотронулся.

Кате показалось, что этот, в летчицкой куртке, просто не в силах был оторваться от дверцы. И голос у него с перерывами звучал, "как у пьяного человека".

Посмотрел, так и не подойдя к Сколченковой, залез в машину и уехал.

Женщина - теперь она стала для следствия свидетельницей, - Валентина Романок, довела Катю до общежития. Там народу было много. Вызвали "скорую", полицию.

Врач "скорой" сказал, что у них, к сожалению, нет ничего успокоительного, уж как-нибудь сами. Потом приехали гаишники, составили протокол. Мальчик, сын Валентины Романок, запомнил номер "Опеля", но инспектора дорожной полиции решительно сказали, что в стране такого номера нет. Потом сходили на место происшествия, вычертили что положено, сказали: "Разберемся".

На следующий день Катя Сколченкова себя плохо почувствовала. Тошнота, головные боли. Как раз в это время и пришли в общежитие трое мужчин. Они не представились. Один спросил Катю: "Это ты на машину запрыгнула?" И начался глупый разговор. Кате пришлось мужа звать, когда ей было сказано: "Будешь рот раскрывать - закатаем асфальтоукладчиком". Фильмов, видно, про гангстеров насмотрелись...

Екатерина этих чудаков не испугалась, но позвонила, проводивши гостей, в полицию, попыталась выяснить у дежурного, почему она фамилии того, кто ее сбил, не знает, а они ее знают. Дежурный ответил, что это не в его компетенции.

Катю в больницу положили. Через четыре дня гаишники пришли туда и сказали: "Не волнуйтесь, нашли мы машину, это директора преуспевающей фирмы Кондратюка машина".

Появились гонцы от Кондратюка, убеждали, что зря она упорствует, что можно как-то иначе договориться. Но Катя сказала: "Пусть все будет по закону".

Потом парень молодой появился, близкий друг Кондратюка. Популярно пытался объяснить, что Сколченковы живут в неприватизированной комнате общежития, а потому люди здесь временные. Они не понимают, с кем связались и что завтра могут оказаться на улице.

Тем временем Екатерине стало совсем худо. Ей надели ортопедический воротник. Врач предупредил: "Снимки ваши плоховатые". Муж кормил ее из чайника - сама не могла есть.

Из больницы выписалась через месяц. Улучшения не было, но не жить же ей в этой больнице. И движения по ее делу не было, как не было до поры до времени и самого дела. Только когда Сколченкова написала жалобу в МВД, было возбуждено уголовное дело.

Адвокат Сергей Кушнарев обращает внимание на то, что закон предусматривает максимальный срок для проверки всех обстоятельств в тридцать дней, а тут его еще и продлили. Хотя все было известно: и пострадавшая, и обвиняемый, и факт происшествия был задокументирован.

Но, может, потому и возникло смущение, что стала известна фамилия обвиняемого? Тесен столичный мир, переплелись здесь интересы, знакомства... В общем, дело сдвинулось с мертвой точки лишь после министерской команды, когда деваться было некуда.

Дело движется и не движется...

2 июля. Процесс назначен, но адвокату Сколченковой Кушнареву об этом не сообщили, и суд не состоялся.

16 июля. Заседание не состоялось, так как не явился адвокат подсудимого.

7 августа. Суд не состоялся. Заболел Кондратюк.

21 августа. Адвокату Кушнареву о назначенном процессе почему-то опять не сообщили. Адвокат Кондратюка заявил, что он болен, взял и ушел.

17 октября. Суд вынес приговор, по которому Кондратюк получил год лишения свободы (условно) с лишением права управления транспортом на полтора года. В пользу потерпевшей решено взыскать девять с половиной тысяч крон.

Январь нынешнего года. Окружной суд оставил приговор суда первой инстанции в силе.

13 марта. Гражданский иск Сколченковой предложено рассматривать в отдельном судопроизводстве...

Итак, восьми судов оказалось мало.

Задача со многими неизвестными

Он полагал, что все это выглядело как попытка заволокитить судебное разбирательство. Глядишь, адвокат махнет рукой и отступится. Глядишь, Сколченкова окончательно сляжет, и тогда просто некому будет судиться.

Кондратюк в суде с упорством твердил, что Сколченкова сама выскочила из кустов. Чтобы сорвать с него куш, так как он - обеспеченный человек.

Чувствовалось, говорит адвокат, что у судей было настойчивое желание отправить неприятное дело куда подальше. Для экспертизы какой-нибудь еще, на доследование, где оно бы, скорее всего, тихо скончалось.

Как тут не отметить последовательную позицию государственного обвинителя. Он поддержал обвинение, сказал, что все необходимое следствием собрано, надо решать.

К тому же свидетели подсудимого вели себя и в суде, так сказать, неадекватно, вызывающе. О самой мартовской истории и директоре фирмы Кондратюке, бежавшем с места происшествия, вызванные в суд гаишники вспомнили следующее. Машину-то, оказывается, нашли в ту же ночь, а в ней - брошенную закуску плюс мощнейший невыветриваемый запах перегара.

...Сколченкова до суда еле дошла. О приговоре, ну, о том, условном, ей и вовсе сообщили в коридоре. И вернули ею собранные справки. Дескать, можете еще судиться, если не пропало желание, конечно.

Муж Екатерины - инвалид. Хороший, мне говорили, заботливый. Теперь вот и Кате дали группу. Из-за этого ей почему-то отказали в работе уборщицей. Вообще возник вопрос: а имеют ли право Сколченковы жить в общежитии, коль Катя просто инвалид, а не уборщица? Люди без полезных связей, знаете ли, семейство бедное...

Как они сегодня вчетвером живут на две пенсии по инвалидности, я не представляю. Катя - ей тридцать два года - тоже не смогла объяснить. У нее после этой аварии нехороший цвет лица. Врачи по-прежнему говорят о плоховатых анализах. Полтора года с лишним прошло.

Зато предприниматель Кондратюк оказался тверд, ни в чем не покаялся, ни в чем не повинился. Даже в том, что исчез ночью, оставив женщину на дороге. Суд его практически оправдал. Говорят, имел полное на то право.

Правда, столичный адвокат до сих пор не в силах примириться с тем, что вот эдак легко можно обрушить чужую жизнь. И ничем не ответить за это.

- Ну хоть бы за лечение Екатерины заплатил, хоть бы как-то по-человечески помог, - размышляет он.

Кушнарев предложил мне задачку: чем бы закончился суд, если бы сама Катя Сколченкова или ее муж-инвалид нечаянно, не дай Бог, конечно, наехали бы на влиятельного бизнесмена? Как быстро бы их осудили? Ах, разве могу я ответить на эти каверзные вопросы? Разве дано постичь загадочное движение звезд в таинственных судейских сферах?

А Катю жалко. Не повезло ей...

Юрий ГРИГОРЬЕВ.