"Не надо помогать, лишь бы не мешали"

Когда мы в советские еще времена забегали в неприглядную будку с надписью "Ремонт обуви", хозяин которой в течение получаса устранял мелкую бытовую аварию, возвращая нам хорошее настроение, редко кто из нас догадывался, что имеет дело с частником. С частным предпринимательством. И мало кто знал, что частное предпринимательство в Советском Союзе никогда не запрещалось. Только называлось оно кустарным промыслом. Само название пугало, настораживало и отталкивало. Чуть позже - название откорректировали. И оно стало звучать более цивилизованно: трудовая индивидуальная деятельность, хотя в сознании народа осталось жить как что-то очень нехорошее, "несоветское", а потому и неприемлемое. Чтобы открыть свой бизнес, также требовалось обзавестись лицензией, которая, надо сказать, не стоила ни копейки, и платить государству налог - 12% в месяц. Зато прибыль кустаря-одиночки зашкаливала на отметке 300-400% и давала возможность простому советскому гражданину чувствовать себя в Стране Советов человеком.

- На "кустарные" деньги в начале 80-х я купил машину за 7 тысяч, не говоря уже о том, что очень прилично содержал семью, - рассказывает Равиль, не захотевший, чтобы в газете была напечатана его фамилия.

Шить он научился сам еще подростком. Хотелось получше одеться, а родители, гордо именовавшиеся творческой интеллигенцией, получали гроши и не могли позволить себе такой "роскоши". Да и одежды не было, по правде говоря. Все приходилось доставать или одеваться, как все, в ширпотреб. И Равиль решил шить одежду. Такое бывает даже в 15 лет: у него получилось хорошо и сразу. Более того, ему понравилось шить, и он шил не только себе и братьям, но и друзьям. И друзьям друзей. Но, окончив школу, поступил в университет на престижный тогда физмат, не заглядывая в завтрашний день, который был обеспечен государством по минимуму: 119 руб. в месяц дипломированному специалисту на все про все. Лет через пять можно было рассчитывать на прибавку рублей в десять. И Равиль стал совмещать работу в университете, где его оставили после окончания учебы как перспективного ученого, с пошивом модной одежды. Вскоре у него появился компаньон. Если до этого Равиль был в чистом виде кустарем: "умел хорошо шить, было много желающих пошиться" у него, то компаньон, вложив деньги, поставил это дело на коммерческие рельсы. Они доставали настоящую джинсовую ткань и шили брюки, юбки, куртки. Потом верхнюю одежду стали шить. Утепленную. Работали на дому. И компаньон шил, выполнял простейшие операции. Большая его заслуга, что он организовал продажу изделий на рынке.

Надо сказать, что почти все предприниматели, которых по уровню благосостояния можно отнести к среднему классу - квартира, загородный дом, машина и приличный семейный бюджет, - с которыми мне приходилось встречаться и подолгу беседовать, непременно говорили о том, что в частный бизнес их привело желание вырваться из нищеты. Цивилизованный бизнес в России - это они. Как заметил мой собеседник, "все, кто начинал еще в советское время как кустарь, шитьем, а это был большой круг молодых людей с высшим образованием, все они сейчас имеют свое дело. Нельзя сказать, что все заметны, что все известны, но все держатся на плаву. Все они давно уже не шьют, занимаясь самым разным бизнесом, но шитье было для каждого школой предпринимательства".

Материальной основой их бизнеса были мозги. И одержимость. Желание сокрушить все преграды, но вырваться на материальный простор. За пять лет реформ все они крепко стали на ноги. Разумеется, не все шло так гладко, да и не могло быть гладко. Не зря же говорится: чтобы стать настоящим предпринимателем, надо два-три раза обанкротиться. И Равиль через это прошел. Пришлось даже вернуться в университет и год проработать там. Одно время занимался частным извозом, потом снова открыл швейный цех и стал торговать отечественным текстилем, понимая, что это ненадолго, что ему не выдержать конкуренции со специализированными магазинами. И все-таки он нашел свою нишу. Равиль стал оптовиком, когда увидел, как замечательно развивается коммерческая торговля. И сегодня, анализируя продуктовый докризисный бизнес, он говорит, что это было время очень цивилизованного бизнеса. Доходность здесь составляла в последнее время 3-5%, что при большом обороте давало большую прибыль. Было нормальное денежно-товарное движение. Появились крупные фирмы - импортеры товаров. В основном они находились в Москве, но в последнее время и в регионах стали появляться. У них были налажены деловые связи с фирмами-производителями за границей. Третье звено - оптовики, которые покупали у импортеров товар. И на местах, через торговую сеть реализовывали. Работала цепочка прохождения товара. Банки нормально стали обслуживать эту цепочку, деньги шли без задержек. Еще два-три года назад банкам не доверяли. Стала формироваться нравственная основа бизнеса - доверительность.

- Если у меня было пятьсот клиентов, то половине я отпускал товар с отсрочкой платежа, - рассказывает Равиль. - Мне это помогало выдерживать конкуренцию. А импортеры мне отпускали товар с отсрочкой. Доверяли большие суммы. Цивилизованным этот рынок сделала очень высокая конкуренция. Чтобы выжить, нужно было не только постоянно держать руку на пульсе рыночной экономики. Нужно было крутиться, создавать систему услуг, увеличивать ассортимент, изучать спрос... И все это уже было сделано, когда грянул гром...

...И случилась катастрофа. Но она случилась не 17 августа, а неделей позже, когда президент убрал Кириенко, второй раз наступив на те же грабли. Кириенко, считает Равиль, предложил очень жесткую программу, но программу по силам и результативную, а не "перечень мероприятий", предложенных сегодня премьером Примаковым. Бориса Федорова во главе налоговой инспекции, его кулака, продемонстрированного всеми программами телевидения, злостные неплательщики налогов испугались не на шутку. Даже Немцов, изрядно поблекший на фоне этих двух фигур, не вызывал у предпринимателей прежней неприязни, когда он был в фаворе у президента. И снова правят бал кремлевские старцы, и риторика все та же: с голоду не дадим умереть...

Есть одномоментные ситуации, когда предприниматель теряет деньги, большие деньги, все теряет, но остается перспектива. Нельзя сказать, что последний кризис полностью уничтожил средний класс, базисно - среднего предпринимателя. Суть катастрофы в том, что потеряна перспектива. "В конце концов, мне совершенно наплевать, - говорит Равиль, - кто станет президентом на днях или в 2000 году, если выбирать из тех, чьи лица не сходят с экрана. Только не Лебедь. И только не Зюганов. Главное - чтобы правительство возглавил экономист-профессионал. Лучше, чтобы это был Явлинский, у которого есть четкая экономическая программа. Конечно, и с этим премьером придется выживать, другой страны у меня, как и у сотни миллионов моих сограждан, просто нет..."

Сегодня мой собеседник об одном жалеет. И очень. Средний класс формировался, исповедуя один принцип: не надо нам помогать - только бы не мешали. Имея в виду государство и власть. "Пусть воруют, пусть выбирают кого угодно, не уставая бродить по кругу, как шахтерские лошади, а мы будем работать, создавать основу государства. Так мы тогда думали. А надо было влиять на политическую жизнь государства. По крайней мере, я и мои друзья-предприниматели уже один вывод для себя сделали: нельзя в собственной стране быть безучастным наблюдателем и думать только о благополучии собственной семьи".

Вера ПОСТНОВА.
("НГ").