Говорящие молча

Маленькая квартирка с огромной деревянной лестницей под самый потолок, печью для обжига, подставками, подпорками и стеллажами. Здесь они живут: гипсовые, бронзовые, деревянные - воплощения идей одного человека. Мастера. Скульптора Александра ЛИТВИНОВА.

Александр признался - отдает предпочтение бронзе. Но лишь в том случае, если идея того стоит, оправдывает сложность технологии и соответствует материалу. "По дереву пройдешься пару раз топором - и уже может быть интересно. Там природа сама поломала голову, кое-что заложила". С бронзой куда сложнее - голый, холодный сплав. Прежде чем что-то "отсечь", не одной фантазией вооружиться надо. Да и с технической стороны воплотить замысел гораздо труднее. И дороже. Работа очень кропотливая. Сначала делается каркас из металлической проволоки. Поверх накладывается пластелин - самый обыкновенный, из которого в детстве мы катали колбаски. Фигура вылеплена. Но это еще не все. Мастер должен владеть не только богатым воображением, но и чисто техническими навыками - знать литейную технологию. И последний этап - полировка уже готовой бронзовой фигуры, так называемые штрихи к портрету. Без которых скульптура, как рыба без воды.

На небольшую работу, таким образом, тратится порядка месяца. Но своего "Гепарда" Александр вылепил за три дня, а через две недели экспонат украшал анималистическую выставку. Сроки просто нереальные. Что это: ловкость рук или сила воображения? Наверное, и то и другое. Плюс идея, навеянная ницшеанским Заратустрой. Гепард - сильное, быстрое, гибкое животное. Сам себе голова. Для меня - так просто большая красивая кошка. Для художника - форма, "позволяющая выразить многое", не кто иной, как Сверхчеловек. Вот он спускается с гор и несет в долину истину. Потерявшимся в меркантильной суете людям. То бишь нам.

Ницше выплескивал душу на бумагу. Язык скульптора - в сочетании форм, ритма и пластики, статики и динамики, природы "строительного" материала и непосредственно авторского замысла. Скульптура тем и хороша, что говорит сама за себя. Молча.

Так уж мы устроены - мыслим логически (во всяком случае пытаемся). Буквы складываем в слова, слова - в предложения, предложения - в мысли и так дальше по цепочке. Но не дай Бог какому-то звену порваться. Конец. Скульптуру же можно сравнить с иероглифом - вот она идея, сконцентрированная до экстракта. Ее нельзя расчленить, порвать, разложить по полочкам. Можно лишь проследить пути авторского замысла и поразмыслить самому. То, что он хотел сказать, уже сказал.

Слово герою: "Что бы я ни изображал: портрет, животное, образ, я делаю самого себя. То, что ковыряет меня изнутри, не дает покоя и тем самым становится очень важным. На самом деле мы ведь не видим предмет таким, каков он есть. Человеческий глаз устроен иначе - способен воспринимать уже сформированное им зеркальное отражение. И никогда оно не будет одинаково для всех. Поэтому интересно не то, что в конечном счете изобразил художник, а сам путь нашей мысли до изображения".

И действительно, какой смысл делать анатомическую пародию на человека? Есть вещи куда интереснее. Напрмер, как сочетается наша телесная оболочка с тем, что потрогать нельзя. А увидеть, оказывается, можно. На лице написано. И он видит. "Вытаскивает" из человека самое интересное, "прессует" и лепит. Говорит, что значение имеет каждая складка, каждое ее сочетание с другой, третьей.

В любом детище художника обязательно присутствует он сам. Его ощущения, его переживания, его видение, которые нельзя передать на словах, но можно вписать, вмуровать в скульптуру. Это закон. (Неспроста ж в Джоконде усмотрели лик великого творца.)

- Микеланджело и Леонардо шли нарасхват еще при жизни. Их ценили, ими восхищались, им подражали. Пикассо был богат и почетаем, а Ван Гог, отрезавший собственное ухо, умер в нищете. Гениями же были все. Насколько для вас важно публичное признание?

- Если публике начнет нравиться то, что я делаю, значит со мной что-то не в порядке. В большинстве своем массы живут достаточно низкими потребностями. Я считаю, что мое искусство должно нравиться немногим, подошедшим к пониманию реальности, осознанию своего предназначения на этой земле. И быть им поддержкой.

- Что для вас первично: результат или процесс?

- Скорее процесс. Я живу, когда работаю. А то, что получилось, может лишь навеять состояние, в котором я находился, ощущения, которые переживал. Художника делает искусство. При помощи его он все время ищет свой путь, познает себя. А это главное.

Большинство из последних работ Александра уехало на выставку в Германию. Остальные расположились в местных галереях ("Саммат", "Пирита") или уже раскуплены ценителями таланта.

- Как вы оцениваете свои работы в материальном отношении? Покупают-то их за хрустящие купюры, а не за высокие идеи.

- Исходя из физических затрат, стоимости материала, плюс время и степень концентрации над той или иной идеей. Вот и все.

Если б и впрямь все, творилась бы история одними гениями. Что по определению абсурдно. Землю в итоге вращают посредственности, выкладывая своими телами подмостки для талантов. В этом, соглашусь с нашим героем, и есть гениальность природы. Хорошо, когда настоящий художник осознает себя таковым. Хуже, когда рожденный передвигаться по-пластунски пытается взлететь.

Марина СКОКОВА.