ЧАДО С ЧЕТВЕРТЬЮ

К половине восьмого добрались-таки и до бюджета-99. Заслушали, как полагается при первом чтении, докладчиков. Задали - у кого какие были - вопросы. Выслушали ответы. И порешили чтение прервать, а сам бюджет вернуть правительству на доработку. Чем правительство в срочном порядке четверговым утречком и занялось. Но об этом попозже.

Что же смутило парламентариев? Объем в 18,45 миллиарда эстонских крон? То, что 93 процента доходов планируется получить за счет разного рода налогов, включая и подоходный с частного лица? Или то, что в бюджет был заложен 6-процентный прирост производства на 1999 год? Или же причина в том, что оппозиционное большинство решило в очередной раз продемонстрировать правящему меньшинству, кто в лесу хозяин?

Наверное, каждого депутата в отдельности в проекте бюджета что-то не устроило. А в совокупности получилось так, что недовольных оказалось среди присутствовавших на два человека больше.

Еще до начала обсуждения проект бюджета вызвал критику оппозиции, полагающей, что шесть процентов прироста - это слишком оптимистический прогноз. Что все выкладки и положение дел сегодня говорят о приросте процентов в четыре - четыре с половиной. Это при благоприятном стечении очень многих обстоятельств. Назовем это радужным сценарием. В случае же розыгрыша черного сценария прирост может составить - дай Бог - процента два. Оппозиция имеет свой альтернативный проект бюджета, в котором эти сценарные варианты учтены. Вследствие этих корректив и общий объем в их проекте примерно на миллиард меньше.

Выходит, правят витающие в эмпиреях синеокие оптимисты, а противостоят им цепко держащиеся за земную твердь реалисты-скептики? Будь оно так, задачка имела бы одно решение - поменять две команды местами. Но ведь и за Сийманном стоят не самые наивные жители земли эстов. Ситуация проясняется почти моментально, если вспомнить, что на носу парламентские выборы. И жить по такому, предложенному правительством Сийманна бюджету придется совсем другой команде. Не исключено, что кабинету, который поручат сформировать кому-то из нынешней оппозиции.

И вот тогда-то увидим, по кому, кроме нас с вами, ударят эти нереальные шесть процентов прироста. Не будет поступлений в доходной части, придется сокращать расходную. Или же проесть кусок резервного запаса.

Так что можно вполне допустить, что нынешний кабинет, не надеясь на победу в марте 1999 года, пытается таким образом подложить свинью или мину (кому какое слово больше по душе) под будущее правительство.

Не смею утверждать, что это именно так, но предположение подобного рода было высказано. Кстати, самими представителями оппозиции.

Поступления в бюджет на 93 процента будут формироваться за счет разного рода налогов и акцизных сборов. Сама по себе цифра впечатляет настолько, что может показаться, будто мы живем в стране с суперлиберализованной экономикой. Мол, государство отдало все на откуп частному сектору, тот все развивает, имеет с экономической деятельности огромные прибыли, делится ими в виде налогов с государством, а оно эти деньги справедливо и по-отечески распределяет меж теми, кто по роду своей деятельности ничего не производит, но право на жизнь и место в обществе имеет. То есть, на культуру, управленческие нужды, социальную сферу, образование, оборону и тому подобное.

Но мы-то знаем, что оно не совсем, а если точнее, то совсем не так. Есть у нас и государственный сектор в экономике, и частный доходный разве что на уровне перепродажи.

Знаем, что и с налогами у нас не в порядке. Введенная законом 26-процентная уравниловка малополезна государственной казне - платят те, у кого нет возможности от уплаты ускользнуть. Это в основном люди наемного труда, занятые на одном месте и получающие не очень большие деньги. Правда, есть получающие и вполне пристойные оклады. Например, руководители государственных (!) предприятий. О скандально высоких окладах, пожизненных индексируемых пенсиях и чуть ли не миллионных выходных пособиях в газетах писалось.

На фоне этих окладов смешны не только среднестатистические брутто-жалования трудоспособного населения, но даже приличные оклады депутатов парламента. Об этом с парламентской трибуны говорилось до того, как народные избранники приступили к обсуждению бюджета. Речь шла о возможной реформе Закона о подоходном налоге, а также о том, как начислять пенсии вышедшим в тираж депутатам. Сегодня они, как известно, отслужив положенный срок, имеют право на пожизненную пенсию, кажется, 10 000 крон. Предлагается ввести дифференциацию и поставить размер пенсии в зависимость от выслуги лет в парламенте. Два года просидел на Тоомпеа - столько-то, четыре - побольше. И так до тех пор, пока стаж не даст основание претендовать на пенсию в три четверти полного депутатского жалования. Любопытно, что в проекте фигурирует максимальная цифра выслуги, не кратная 4-летнему парламентскому циклу. Самые простые подсчеты показали, что таким образом, если изменения в депутатское пенсионное законодательство будут внесены, кое-кому зачтутся и годы работы в последнем Верховном Совете Эстонской ССР. А такое на Тоомпеа есть. Такая вот правопреемственность возникает на фоне отрицания большевистского полувека. Особо занятно это выглядит в свете шумихи, поднятой по поводу слета бывших комсомольских работников в честь 80-летия ВЛКСМ. Поразительно, но даже президент республики счел необходимым присоединить свой голос к письму протеста 23 деятелей науки, культуры и искусства, возопивших против комсомольской вечеринки в ночном клубе.

Нет худа без добра, благодаря этой шумихе мы узнали, что, оказывается, практически у каждой эстонской политической партии есть свой "комсомол". И молодая партийная поросль тоже дружно ответила "нет" "наглой вылазке красной номенклатуры". Слава Богу, и молодежи дело нашлось.

Что же касается уплачиваемого всеми нами подоходного налога, то есть мыслишка у наших парламентариев от уравниловки уйти. Я бы ушел от нее, введя, как это во многих странах делается, градацию в зависимости от уровня дохода. Есть необлагаемый минимум (у нас с нового года он будет равен 800 кронам), есть ставка для тех, кто получает на уровне средней месячной зарплаты. Кто получает больше - и налоговая ставка больше. Плюс разного рода льготы (бонусы).

Правда, возникают вопросы, насколько реален, для того чтобы прожить по-человечески, этот необлагаемый минимум в 800 крон? Обычно за необлагаемый минимум принимается самая низкая зарплата. Если она у нас в 1999 году будет равна 1250 кронам, то почему бы ее всю не освободить от налога? Да и пенсию неплохо было бы приравнять к этому минимуму. Но, увы, имеем то, что имеем.

Поговорили депутаты и о том, как бы с помощью гибкой налоговой шкалы подстегнуть рождаемость. Она, как известно, идет на убыль уже почти десять лет. И если темпы спада сохранятся, эстонцам как культурному этносу грозит вымирание. Налоговые скидки предлагается давать семьям с детьми. Причем не дискриминируя при этом отцов. То есть, при известных условиях, правом на скидку будут пользоваться оба родителя. Добавим, что эти скидки ни в коем случае не следует рассматривать как некую замену денежным пособиям. Это не одно и то же. Кстати, в Советском Союзе, благодаря Средней Азии, не знавшей проблем с приростом населения, долгие годы действовал налог на бездетность. Его с момента вступления в брачный возраст платили все бездетные мужчины и замужние женщины детородного возраста. Может, стоит нашим парламентариям подумать над неким вариантом и такого государственного стимулирования рождаемости? Обидно будет, если вымрем.

А вообще-то все проблемы решатся сами собой, когда вопрос обзаведения потомством не будет столь жестко связан с перспективой снижения и без того шаткого благосостояния молодой семьи. Тогда хотя бы простое воспроизводство населения - два ребенка в полной семье - перестанет быть проблемой. Сегодня по статистике выходит на каждую эстонскую семью один ребенок с четвертью.

Что же касается бюджета, то правительство намерено вновь предъявить его парламенту в первозданном виде. Если же законодатели заупрямятся, кабинет не исключает некую "консервативную" правку документа.

А.ЭРЕК.