Игрок многополюсного мираВ первые постперестроечные годы у России практически не было собственной внешней политики, если не считать таковой суетливое стремление одновременно угодить и другу, и недругу, изредка сменяемое попытками имперского рыка, которые никого не обманывали и никем всерьез не воспринимались. И казалось, что такое состояние - естественно и неизбежно, ибо оно обусловлено слабостью государства, пораженного многолетним системным кризисом. Однако с приходом Евгения Примакова на пост министра иностранных дел положение изменилось. В последующие два с половиной года Россия вновь заявила о себе как о великой державе, несмотря на продолжающееся сокращение ее экономического и военного потенциала.Евгений Примаков испробовал себя во многих качествах: публицист-международник, ученый, руководитель крупных научных коллективов, парламентарий, разведчик. Везде достигал значительных карьерных успехов, но никогда не становился их заложником, неизменно сохраняя внутреннюю свободу и возможность смены вектора движения по жизни.
Немного о личностиЕвгений Максимович Примаков родился 10 октября 1929 года в г. Киеве. Вскоре затем семья переехала в Тбилиси, где, собственно, прошли детство и юность будущего российского министра.Он жил на одной улице с кинорежиссером Львом Кулиджановым, учился в школе вместе с будущим известным грузинским философом Мерабом Мамардашвили. Но не тольку интеллектуальная насыщенность среды сформировала личностные особенности Евгения Примакова. Не меньшее, а может быть, существенно большее влияние оказала сама атмосфера Тбилиси тридцатых - сороковых годов. То был один из нервных центров великой интернациональной империи и в то же время город с сугубо кавказскими, национально-грузинскими корнями. Для русского кавказца, выросшего в многоязычной среде, на перекрестке культур, вполне естественным была специальность, которую первоначально выбрал Евгений Примаков. В 1953 г. он окончил Институт восточных языков в Москве. Но ограничиться карьерой арабиста не захотел и поступил в аспирантуру при экономическом факультете МГУ, которую успешно закончил в 1956 г. Со временем стал доктором экономических наук (1969 г.), профессором (1972 г.), академиком (1979 г.). Тем, кто знал Примакова в молодости и позднее, он запомнился как приветливый, дружелюбный человек, с которым легко было общаться на службе и в быту. Заводила компании, любитель застолья с грузинскими тостами. Знаток поэзии, почитатель Марины Цветаевой (по слухам, и сам не чуждый стихотворчеству). Вместе с тем многие отмечали, что открытость Примакова чисто внешняя, на самом же деле он глубоко закрытый человек: никто не знает о его планах и намерениях сверх необходимого и до необходимого момента. Те, кто некогда трудился вместе с Примаковым или под его руководством, могли оценить его интеллектуальную силу и организованность. Но неизменно замечали также отсутствие фанатического напряга, столь характерного для среднестатистического отечественного чиновника, делающего карьеру. Трудолюбие - но не за пределами разумного, стремление к успеху - но не любой ценой. Серьезный, фундаментальный подход к любой проблеме, за которую он берется, и при этом легкое, артистичное, почти игровое ее разрешение. Впрочем, многие знающие люди уверяют, что сейчас Примаков слишком много работает для своих семидесяти без малого лет, а потому уже давно сидит на лекарствах. В личной жизни Примакову довелось пережить ряд трагических моментов: гибель сына, смерть первой жены. Благо, от первого брака у него остались дочь, внуки. А затем он женился вторично - на милой женщине, враче, помогавшей ему преодолевать собственные хвори, посыпавшиеся после всех несчастий.
Наука, журналистика и снова наукаВ 1953-1956 гг., обучаясь в аспирантуре, Примаков работал корреспондентом Гостелерадио.Защитив кандидатскую, он в 1956 г. получил должность старшего научного сотрудника Института мировой экономики и международных отношений АН СССР, но вскоре полностью перешел в журналистику и с 1956-го по 1960 г. работал ответственным редактором, затем главным редактором Главного управления радиовещания Гостелерадио СССР. С 1960-го по 1962 г. Примаков - заместитель главного редактора главной редакции Госкомитета по телевидению и радиовещанию. В 1962-1966 гг. - обозреватель газеты "Правда", заместитель редактора отдела Азии и Африки этой газеты. В 1966-1970 гг. Евгений Примаков работал собственным корреспондентом газеты "Правда" в арабских странах. Это было время максимального сближения СССР с рядом арабских стран (Египет, Сирия, Ирак), обусловленного ситуативным совпадением интересов. По данным ряда СМИ, во время работы на Ближнем Востоке Примаков успел перезнакомиться и передружиться чуть ли не со всеми значительными лидерами региона. Особое значение впоследствии приобрело возникшее тогда близкое знакомство с президентом Ирака Саддамом Хусейном. В 1969 г. Примаков защитил докторскую диссертацию, и это дало ему возможность в 1970 г. с почетом вернуться в науку - на пост заместителя директора Института мировой экономики и международных отношений (ИМЭМО) Академии наук СССР. Вскоре Евгению Максимовичу захотелось большей самостоятельности, и в 1977 г. он принял предложение возглавить Институт востоковедения Академии наук СССР. Там вдруг выяснилось, что Примаков - талантливый менеджер. Он гораздо лучше справлялся с обязанностями директора, чем до того - с обязаннoстями заместителя. В 1986-м Примаков стал кандидатом в члены ЦК КПСС (затем в 1989-м - членом ЦК). С 1988 г. он был членом комиссии по международной политике ЦК КПСС, председателем Советского национального комитета по Азиатско-Тихоокеанскому сотрудничеству. А по научной линии - академиком-секретарем Отделения мировой экономики и международных связей АН СССР, членом президиума АН СССР (1988-1989 гг.). На подходе к шестидесятилетию Евгений Примаков, казалось, достиг пика своей карьеры. Дальнейший жизненный путь выглядел вполне очевидно: оставаться на прежнем месте, пока хватает сил, периодически получая новые регалии - не столько за текущие труды, сколько в признание былых заслуг. Но судьба уже приготовила ему новый, совершенно неожиданный карьерный виток - амплуа публичного политика, парламентария, государственного деятеля.
Советский парламентарий перестроечной эпохина I Съезде народных депутатов СССР Примаков был в числе тех депутатов, которые твердо отстаивали линию Горбачева. Он присутствовал на первом собрании Межрегиональной группы депутатов, где пытался добиться примирения между руководством ЦК КПСС и лидерами демократов, но у последних не нашел понимания. Примаков был избран членом Верховного Совета СССР, затем председателем Совета Союза и оставался в этой должности до весны 1990 г. Как глава одной из палат ВС СССР Примаков запомнился умением плавно и уверенно "рулить" парламентскими дискуссиями, передавая спорные вопросы в комитеты, комиссии, группы и т.д.В последние месяцы существования союзного государства Примаков оставался одним из немногих активных соратников Горбачева. Силовые ведомства какое-то время после путча формально оставались в союзном подчинении, и Горбачев назначил Бакатина главой КГБ, а Примакова - его заместитель и начальником I Главного управления КГБ (внешняя разведка). 30 сентября 1991 г. ПГУ было преобразовано в Центральную службу разведки, которую также возглавил Примаков. Затем ЦСР переименовали в Службу внешней разведки, которая вскоре окончательно перешла под юрисдикцию России. В январе 1992 г., после распада СССР, президент России Ельцин утвердил Примакова в должности директора Службы внешней разведки РФ. По оценкам СМИ, это назначение стало едва ли не единственным случаем, когда человек, назначенный на столь высокий пост Горбачевым, сохранил свое положение при Ельцине.
Зубр из ЯсеневаЧерез СМИ прошло немало спекуляций на тему того, что еще деятельность Примакова в качестве спецкора "Правды" на Ближнем Востоке была связана с разведкой. В прямом смысле такого не могло быть - Примаков по должности принадлежал к номенклатуре ЦК, которую было запрещено использовать в агентурных целях. Другое дело, что деятельность журналиста-международника в "горячем регионе" мира имеет много общего с разведкой и дает соответствующие навыки мышления и поведения. Тем не менее хозяином небезызвестного комплекса в Ясеневе Примаков стал, не являясь профессионалом разведки в строгом смысле слова. Но он был прежде всего опытным администратором, умеющим правильно подбирать людей, загружать их и контролировать выполняемую работу.Несмотря на общее сокращение структуры, возникали и новые подразделения СВР. Так, было создано управление экономической разведки. Декларированная задача управления - не позволить превратить Россию в сырьевой придаток мирового сообщества, обеспечить защиту государственной тайны в учреждениях РФ за рубежом, удержать лидерство на рынке вооружений. В 1992 г. был принят закон "О внешней разведке Российской Федерации", в котором закреплялись права, обязанности и методы работы СВР. Главным направлением службы Примакова стало отслеживание процессов, которые при неблагоприятном для России развитии могли бы нанести ущерб ее интересам.
Дипломатия новой России9 января 1996 г. президент Борис Ельцин своим указом назначил Евгения Примакова министром иностранных дел, освободив его от должности директора Службы внешней разведки РФ.Смену караула на Смоленской площади тогда объяснили потребностями разворачивающейся президентской избирательной кампании - дескать, собираясь вступить в предвыборную гонку, Ельцин, помимо прочего, избавился от министра иностранных дел Андрея Козырева, непопулярного в среде "патриотической" части электората. Дело было, однако, не только в выборах. Проводимая Козыревым дипломатическая линия явно вела к полному стратегическому провалу российской внешней политики. Легко соглашаясь на требования западных партнеров, Козырев отнюдь не сумел добиться взаимной уступчивости с их стороны по фундаментальным вопросам государственных интересов России. К исходу 1995 г. вырисовалась перспектива широкомасштабного продвижения на Восток политических и военных структур, контролируемых США и их союзниками. Для того чтобы организовать этому процессу надлежащее дипломатическое противодействие, требовалась фигура более солидная, чем экс-министр Козырев, который во взаимоотношениях с маститыми западными коллегами порой выглядел студентом, плохо подготовленным к экзамену. Примаков назначения в МИД не добивался, но принял его без колебаний и раздумий - как логичное и разумное решение верховной власти. На первой после своего назначения пресс-конференции он обрисовал приоритетные задачи дальнейшей внешней политики России. Первое: создание наилучших внешних условий, благоприятствующих укреплению территориальной целостности нашего государства. Второе: развитие всесторонних отношений со странами СНГ. Третье: содействие урегулированию региональных конфликтов, и в первую очередь на территории СНГ. Четвертое: препятствие распространению оружия массового уничтожения. Примаков также сказал, что свое назначение рассматривает лишь с одной позиции - "как необходимость усиления активности МИДа по защите национальных государственных интересов России". Он подтвердил также и известные подходы России к решению ряда конкретных проблем - высказался против расширения НАТО, за ратификацию Договора СНВ-2 и сохранение Договора по ПРО неизменным. В отношениях с Японией было вновь предложено отложить спор по Южным Курилам до следующих поколений, развивать взаимные отношения в целях создания наиболее благоприятной обстановки для его решения в будущем. Касаясь взаимоотношений России и Ирака, Примаков указал, что будущее этой страны зависит от выполнения всех резолюций ООН. Несмотря на внешнюю благожелательность Запада по отношению к России, все конкретные инициативы Примакова, предпринятые с целью сохранения status quo в Европе, воспринимались с холодным безразличием как лидерами стран НАТО, так и потенциальными членами Североатлантического альянса из числа бывших союзников СССР. Даже идея компромисса, допускающего распространение политической структуры альянса без расширения зоны его военной деятельности. Не слишком плодоносным был и дебют Примакова на столь знакомом ему Ближнем Востоке. 20 апреля 1996 г. Евгений Примаков по личному указанию президента РФ Бориса Ельцина вылетел на Ближний Восток, где провел переговоры в Дамаске, Бейруте и Тель-Авиве. Однако фактическое отсутствие российской дипломатии там было слишком долгим, страны региона уже успели привыкнуть к тому, что главным (почти единственным) арбитром в их взаимоотношениях являются США. Зато на постсоветском пространстве простая профессиональная грамотность вкупе со вниманием к предложениям соседей из СНГ, сразу же принесла свои результаты: в течение зимы-весны 1996 г. был подготовлен и подписан договор о создании Экономического и Таможенного союзов стран так называемой четверки (Белоруссия, Киргизия, Казахстан, Россия). А затем был визит в Югославию - Россия возвращалась к испытанной политике поддержки своих исторических друзей и союзников. В ноябре 1996 г. Билл Клинтон был переизбран на второй срок президентом США. Страна была в зените могущества, ее экономика процветала, а повторно избранный лидер источал уверенность, оптимизм и стремление к преобразованию мира по американским стандартам. На пост госсекретаря США была выдвинута Мадлен Олбрайт - "железная леди" американской дипломатии, известная жестким подходом к проблемам постсоциалистических стран. Вопрос о расширении НАТО на восток из дискуссий перешел в стадию практической реализации. Российский МИД дал понять, что не станет препятствовать вступлению бывших союзников СССР в политическую организацию НАТО, но резко возражал против продвижения военной инфраструктуры блока к российским границам, а также против распространения НАТО на республики бывшего СССР. В одном из выступлений перед прессой Примаков так обрисовал российскую позицию: "Планы расширения НАТО создают для нас резко ухудшающуюся ситуацию во всех отношениях - и в политическом, и в психологическом, и в военном, и в геополитическом. Нам иногда говорят, что НАТО не направлен против России, и поэтому, дескать, мы можем безоговорочно принять ее расширение на восток. Это не аргумент... Хочу подчеркнуть: когда мы касаемся вопроса расширения НАТО, то это совсем не значит, что накладываем какое-то вето или стучим кулаком по столу, пытаясь воспрепятствовать тому, чтобы восточноевропейские страны вступили в Североатлантический союз. Нет, это не так. Поскольку у каждой страны есть свои национальные интересы, то разрешите и России иметь такие интересы разрешите эти интересы защищать, если она считает, что они подвергаются угрозе в плане расширения НАТО". Сущность компромисса была отражена в подписанном 27 мая 1997 года в Париже "Основополагающем акте об отношениях между Россией и НАТО". Акт вполне соответствовал предложениям, сформированным российским МИДом ранее. Однако вопрос о включении в НАТО стран Балтии остался открытым, и, как показали дальнейшие события, остановить соответствующее движение российской дипломатии пока не удается". Договоры с восточнославянскими соседями, акт о взаимоотношениях с НАТО - все это значительно стабилизировало внешнеполитическое положение России. Соглашение же Молдовы с Приднестровьем стало как бы типовым алгоритмом для начала урегулирования ситуации вокруг так называемых непризнанных государств. В первую очередь эта модель была применена к грузино-абхазскому конфликту. Голос России во внешнеполитических конфликтах последних месяцев зазвучал неожиданно твердо. Как представляется, усилиями Евгения Примакова и его коллег российская дипломатия вновь начала закреплять за Россией ее исконное место арбитра в конфликтах и спорах, возникающих на рубеже, разделяющем исторические цивилизации Востока и Запада.
Облик грядущегоВ момент вхождения Евгения Примакова в большую политику возникала и крепла надежда на то, что с окончанием холодной войны в мире восторжествует новый порядок, обеспечивающий безопасность всех народов, основанный на принципах демократии, гуманности и строгого соблюдения межнародных правовых норм. Спустя без малого десятилетия эта надежда значительно уменьшилась. От года к году мир не становится безопаснее, и к старым неразрешенным конфликтам в нем периодически добавляются новые. В целом же система международных отношений значительно усложняется, в ней формируется многополюсная структура, где соотношение сил между отдельными центрами экономической и военной мощи меняется достаточно динамично.Новому, пока еще малопостижимому облику грядущего мира в наибольшей степени соответствовал дипломатический стиль Примакова, предусматривавший отказ от жестких, идеологически заданных схем и алгоритмов. Стиль, основанный на гибком многовариантном анализе ситуации, с учетом интересов и устремлений всех субъектов международного политического процесса.
Александр ГОЛОВКОВ, |