НА ДЕНЕЖНОМ ФРОНТЕ БЕЗ ПЕРЕМЕН

Общий объем продаж в нынешнем январе фактически не вырос в сравнении с январем прошлого года (при том, что цены за год выросли). А в феврале объем продаж по отношению к январю снизился на 2%. Тенденция падения продаж обозначилась с середины прошлого года, точнее, с июня. До того начиная с 1995 года в Эстонии наблюдался непрерывный рост продаж. Впервые продажи не росли в мае прошлого года. В июне сравнительный график 1998 и 1997 годов показал падение, которое развивалось в июле и августе, а с сентября линии на графиках пошли в разных направлениях: в 1997 году шла тенденция к росту, а в 1998 году с сентября пошло падение. Самый большой разрыв выпал на сентябрь, октябрь, ноябрь. Предрождественские продажи несколько затормозили падение, но до показателей 1997 года уже было недостижимо далеко. Так что ситуация января и февраля нынешнего года на внутреннем рынке не случайность, а продолжение более чем полугодовой прошлогодней тенденции.

Еще круче обвал на внешних рынках. Августовский срыв экспорта понятен: российские дела. Но в ноябре, декабре спад продолжился. Та же тенденция в импорте. При том, что импорт из стран Запада падает быстрее, чем из России и других стран СНГ. Причина понятна: чем скорее падает курс их вылюты по отношению к доллару, тем выгоднее торговать их товарами у нас. (Вспомните зимние цены на российскую икру или изобилие русских книг в магазинах.) Кстати сказать, одно из направлений выживания торговых организаций связано с их переориентацией с западных товаров на товары из России (если они найдут рыночную нишу здесь и товар там).

Впервые за многие годы первый квартал начался практически без повышения цен. В январе индекс цен вырос на 1.2%, но получился он только за счет выросших цен на услуги 13%, а на еду и ширпотреб цены выросли на 0.3%. Но уже в феврале индекс роста цен составил 0.3%. Цены замерли, при том что на промышленные товары индекс стоимости даже снизился на 0.3%. В наших условиях это означает полный застой покупательского спроса. И с чего бы этот спрос поднимался, если доходы населения не растут? Впервые за последние годы такими низкими были темпы роста заработной платы, в четвертом квартале 1998 года темп прироста заработной платы оказался ниже на 19.7%, чем тот же показатель в четвертом квартале 1995 года. Весь прирост обеспечен в госсекторе и в сфере финансового посредничества. В реальном секторе экономики зарплата падает (особенно сильно в рыбоперерабатывающей промышленности, где зарплата упала на 34%).

Абсолютное падение в строительном секторе. В 1998 году - самый низкий показатель ввода жилья, причем на этот результат повлияли последние месяцы года. В конце прошлого года упало количество нотариальных сделок, удостоверяющих переход собственности. Если в IV квартале 1997 года таких сделок было 9959, то в прошлом году за то же время 8881, то есть почти на 1000 меньше. А всего за прошлый год - 34040 против 36264 в 1997 году (при том, что в I полугодии снижения не наблюдалось).

Все эти цифры - каждая по-своему - свидетельствуют об одном: денег в сфере производства и в сфере обращения стало с середины прошлого года значительно меньше. Тому виной три причины: падение экспорта в Россию; связанные с российским кризисом крахи банков; дефицит кредитного ресурса. Первые две причины в абсолютных цифрах играют роль меньшую, чем третья. Эстония до прошлого года жила в кредит. Максимум кредитных ресурсов пришелся на девяносто шестой и девяносто седьмой годы, когда в нашей экономике имелся рост по всем статьям, и казалось, что вот-вот произойдет эстонское экономическое чудо. Чуда, к сожалению, не случилось. Случилась банальная ситуация: занятые деньги не дали сколько-нибудь значительного роста в реальном секторе экономики (то есть - в производстве), а ушли в строительство зданий и в автомобильный лизинг (то есть - в потребление). Как горько шутят: только стали хорошо жить, деньги кончились. Если дадут откуда-нибудь снова деньги, появятся опять кредитные ресурсы, продолжится хорошая жизнь. Пока денег нет.

Полосу безденежья преодолеют те фирмы, которые сумеют снизить издержки и проявят ценовую конкурентоспособность, поскольку снижение цен неизбежно. Оно уже идет, достаточно посмотреть на магазинные ценники, объявления о продаже квартир, предложения строителей и ремонтников. Механизм мобилизации резервов для критических периодов, в общем-то, в управленческой практике рыночного хозяйства существует. Называется он "управленческий учет". Научимся этому делу, наверное, и мы. Жизнь заставит.

Владимир Вайнгорт