"Чудо" из-под крана

Борис Алексеевич знал: такое бывает на войне. Война жестока. На войне нет Бога. А в мире Бог должен же быть.

Борис Алексеевич поверил в Бога не тогда, когда в разных бумагах против его фамилии стали делать приписку "Инвалид ВОВ - ранение в желудок". Нет, тогда он верил в себя, в жену Екатерину Петровну, в жизнь и даже в ежегодные профилактические уколы и режим дня.

Через четверть века после войны он поверил в науку медицину. Тогда с дочерью его, 26-летней Ниной, случилось несчастье - опухоль желудка, операция... Все вроде обошлось, дочка снова стала работать. В Нарве они с мужем жили. Она ж умница, инженер по образованию. Такого внука ему вырастила! Витеньку.

...О Боге он стал думать позже. Еще лет через двадцать, когда уже на профилактику вызывать перестали: хватит, мол, и так уже старый. Дочь опять стала жаловаться на страшные боли. Теперь в пояснице. Все, что могла медицина, - это несколько уколов в день, не приносящих дочери облегчения: метастазы... Ее даже домой из больницы отпустили. Но ведь в мире должен же быть Бог!

И тогда кто-то принес ему весть. Или это была листовка? А может, реклама на столбе? "Любая болезнь излечима!" - так утверждала Надежда Постнова. А вокруг говорили: она целитель от Бога. В это хотелось верить, и получалось верить - под стать библейским ходили легенды про исцеления и чуть ли не воскрешения из мертвых.

Постнова осмотрела дочь, заставила ее присесть перед видеокамерой и забрала ее в свою "клинику". В Мяннику целительница арендовала старенький двухэтажный домик "для лежачих больных". Туда и попала Нина. Она была самой тяжелой из семи пациентов.

Жившие в Кохтла-Ярве родители ничего и не знали сперва. Да только заволновались: вестей что-то давно не получали. Борис Алексеевич, как узнал, отправил жену к Ниночке в Таллинн. Чтобы готовила дочке вкусненькое, ухаживала, как дома. Чтобы выполняла все требования целительницы.

Требование первое: семьсот крон в месяц за койку в "клинике" и икону над головой. Все лечение - вода. Дистиллированная - внутривенно. Из-под крана - для употребления внутрь. Питание больных в плату не входило. Уход за ними - тоже.

Борис Алексеевич стал спрашивать знакомых врачей: так вообще можно - уколы водой? Те шарахались в ужасе. Но слово врачей уже не было для него законом. А жена писала из столицы: никакого облегчения у Ниночки. Мучается болями. И другие так же.

Требование второе: жечь. Жечь все, что может повредить. Перины с подушками набиты перьями? Перья - от мертвых куриц. Мертвое - к мертвецу. Жечь! Фотографии и статуэтки. Шубы из меха убиенных животных и пуховики. И не только в доме больного - у всех родственников. Есть бабушкин фарфор? Жечь! Есть наследованное колечко? Жечь! Не горят? Тогда топтать! Крошить! Расплющивать молотком! А пепел - в яму. А яма - на кладбище. Причем, копать ее нужно в полночь.

Он посидел, подумал. Может, и правда? Кто их знает, подушки-то. Может, они за столько лет вредных каких веществ накопили? И он выложил лист железа во дворе. Целый день жег все одиннадцать подушек из дома. Все фотоальбомы. Все... Потом упросил внука пойти с ним на кладбище. Уж Витька отбивался-отпирался от этой мистики, но сдался. А то дед совсем расстроится.

Борис Алексеевич коротал время в одиночестве, пока жена ухаживала за дочкой. Тут на него и обрушились сразу все старые болячки. Смотрит, на столбе то же самое объявление: "Любая болезнь излечима!" Ну как тут в Бога не поверишь, когда его посланцы появляются в самый трудный момент? Оказывается, в Кохтла-Ярве приехала Надежда Постнова. Она осмотрела его, заставив раздеться по пояс. Но сразу лечить не стала. Наказала прийти на два сеанса и принести воду. Каждый раз брала с него по сто пятьдесят крон.

В те дни он пустил "на постой" к себе во двор машину, на которой одно семейство из-под Пярну катается по стране за Постновой. Старшая женщина вошла в его комнату, осмотрела придирчиво и стала, как шальная, пальцем во все предметы тыкать: сжечь! Они, эти пярнусцы, буквально опустошали колонку перед каждым сеансом. По пять бочек воды грузили в машину. Мужиков даже нанимали таскать.

Тогда он насмотрелся всякого: в "походную клинику" вбегали разъяренные женщины и ругали по-черному ту, которая носила такое правильное для мессии имя - Надежда. На женщин орали из "клиники". Охранники выдворяли их за двери.

Во время "процедур" возле дома дежурила иномарка целительницы. Внутри его бродил муж с видеокамерой. К концу сеанса входила неприметная женщина - дочь Надежды Постновой. Борис Алексеевич видел, как она уносила какие-то деньги и сумки. Он даже осмелился поговорить с этой женщиной. Спросил у нее: "А помогает это кому-нибудь? Мне, например, нет". Она опустила глаза и пожала плечами. Конечно, откуда ей знать. Мать - целительница, столичная гражданка. А она - посудомойка в студенческой столовой.

Борису Алексеевичу говорили, что "постновской хате пустили когда-то в Таллинне петуха". Думалось: может, страсти накаляют? У нас ведь любят всех сплетнями оплетать и "ведьмами" обзывать. А может, и правда: тогда она своим "вторым требованием", получается, мстит людям? Но как же Бог такое мог допустить? А как он мог допустить, что эта Надежда все делает за деньги? А как он мог допустить, что чуда так и не происходит с его Ниночкой?

Он спросил о своей дочке у самой Постновой. Та порылась в каких-то бумагах. "Хотите, - говорит, - я вам покажу по видео, как она поправляется?" Нет, не надо!

Он вдруг понял, как поправляются все эти несчастные. Он понял, как все будет дальше. Ни один нормальный врач, будь он трижды жаден, не возьмет денег у неизлечимого больного. Ведь он боится по крайней мере за свою репутацию. И тогда приходят настоящие циники. Они берут деньги за последнюю надежду с умирающих. И даже не дают обезболивающего.

Нина... Ниночка... Нина Борисовна. Через полтора месяца Борис Алексеевич поедет в Таллинн на дочкину могилку. Внук Витька не разрешил им хоронить ее в Нарве. Почему? Да поди теперь узнай...

На днях сам Борис Алексеевич ходил в больницу: сдали почки. На пороге его встретил упитанный холеный мужчина. Сунул в руку листок - "Любая болезнь излечима!" и приглашение на очередной сеанс целительницы.

Сеансы состоялись в помещении бывшей столовой. Три дня там "заряжали" за деньги воду из-под крана...

Юрий ГРИГОРЬЕВ.