Март Никлус продает свои ордена

Как рассказала газета "Ыхтулехт", месяц назад Никлус, наследственно владеющий четвертью дома в Тарту по улице Викеркааре 25, получил нотариально заверенное письмо о том, что если он заинтересован приобрести в собственность остальную часть дома, пусть известит об этом до 23 апреля и приготовит для покупки 475 000 крон.

Получатель письма садится за пишущую машинку и рассылает во все стороны света ужасающую весть:"Идет юридическое вымогательство. Это мой дом, я строил его вместе с отцом. И теперь должен почему-то выкупать дело рук своих!"

"Март Никлус вновь стал жертвой беззаконных репрессий. Март Никлус вынужден продать свои ордена, чтобы спастись от алчных родственников", - пишет Никлус, привычно говоря о себе в третьем лице. Чего не бывает с человеко,м с 22 лет ставшим инакомыслящим и 16 лет проведшим в лагерях и тюрьмах.

"Стыд и позор эстонскому государству" - итожит Никлус.

"Никто его никуда не гонит", - уверяет племянница Сирле Никлус, владелица 3/8 части дома, в котором дядя владеет четвертью. В ее голосе больше усталости, чем у дяди. Вместе с другой племянницей Сильвой (ей тоже принадлежит 3/8 части дома) они пытаются втолковать возмущенном дядюшке простую юридическую истину: он должен примириться с ситуацией, что не является хозяином целого дома, как полагает, а делит его с племянницами. Тоже наследницами.

Но Март Никлус убежден, что девочки, пользуясь его долгим отсутствием бесстыдно выморочили у бабушки Эльфриде дарственную на свои комнаты и часть квадратных метров коридора.

По словам Никлуса, как только он открыл глаза Эльфриде на всю правду, старушка немедля пожелала отписать дом целиком ему, Марту. Но прежде чем дело дошло до суда, бабушка Эльфриде померла на собственной же кухне.

Советская судебная система без проволочек четырежды сажала Никлуса за решетку. Теперь свободный бывший заключенный затаскал по судам (их уже было не меньше сотни) племянниц (а также отца, мать и двух братьев), деля общее наследство. "Вся его энергия направлена только на суды, а ведь мог бы быть хорошим орнитологом", - устало вздыхает племянница. У дядюшки для племянницы ни одного доброго слова в запасе нет.

Бесконечная война за наследство увлекла еще при жизни и старушку Эльфриде, которая, кстати, была склонна ко всяким неожиданным поступкам и, кроме того, любила переписывать завещание (однажды она даже отписала злополучный дом на Викеркааре, 25 Лагле Парек). Видимо, это как-то тешило ее старость. Тем не менее Март Никлус настаивает, что последняя воля матушки все же склонялась в его пользу. Племянницы уверяют в обратном: бабушка якобы говаривала, чтобы Март не надеялся ни на что.

"Мне нужны комнаты для архива и библиотеки, мне нужна приемная для гостей, - объясняет Никлус. - Тысяч двести, чтобы выкупить части дома племянниц я насобираю у друзей. Можно еще продать ордена, не знаю, правда, который дороже - полученный от президента Эстонии или от президента Литвы".

У ордена Государственного герба II класса сопроводительной грамоты нет. К ордену Гедиминаса III степени прилагается: содержит серебра 36,7 г, золота 0,28 г. Тартуские ювелиры обследовали предлагаемый товар и посоветовали обратиться к таллиннским: "Мы платим мало - две-три тысячи, таллиннские дадут больше".

Кроме вышеозначенных орденов у диссидента имеются еще три награды от зарубежных эстонцев. И еше пианино. И много книг. В предпоследнем крике о помощи, адресованном президенту Леннарту Мери, Никлус пишет: "Неужели я должен буду просить у президента Литвы подарить мне квартиру или дом?".

А самое последнее письмо Никлуса отправилось на прошлой неделе в Страсбург - в суд по правам человека, где член Международного общества по правам человека (IGFM) надеется найти правду и справедливость.

Никлус в комнате (по закону принадлежащей племянницам) садится за пианино и под музыку успокаивает расшатанные нервы. Мелодия "Кто-то любит меня" звучит обнадеживающе. Гершвин - любимый композитор пианиста наряду с Бахом и Шубертом - звучит бодро. Только вот слишком часто, видимо, по привычке, Никлус сильно нажимает на педаль инструмента.