Зачем "Эстонии" такая "Эсмеральда"

Безусловно, "Эсмеральда" - достаточно признанный классический спектакль, имеющий ряд достоинств. Прежде всего, в отличие от многих всемирно известных академических балетов, он - не легенда или сказка, с присущими им вычурностью и слащавостью, где до наивного беспомощно борются добро и зло, а в финале неизменно побеждают светлые силы. "Эсмеральда" - мелодрама, полная незаурядных человеческих судеб, ярких чувств и страстей. Это - социально-этическая драма, где главным действующим лицом становятся парижские низы - убийцы, воры, нищие и бездомные, проститутки. Герои балета, обитатели этого "двора чудес" - юная цыганка, уличная плясунья Эсмеральда, отверженный нищий поэт Гренгуар, урод - звонарь Квазимодо. На другом полюсе жизни блестящий офицер, вельможа Феб, его богатая невеста Флер де Лис, архидиакон Собора Парижской богоматери преступный Клод Фролло. В спектакле, как и в романе, каждый из них - яркий характер, наделенный своеобразными поступками, чувствами и страстями. Для артиста же это как раз то, что называется ролью. Именно сценической ролью, а не танцевальной партией. Отсюда главное достоинство спектакля - актерские работы, требующие как танцевального, так и игрового мастерства, умения эффектно и убедительно рассказать о своем герое средствами пантомимы. Недаром на протяжении десятилетий в этом балете прославились многие балерины и танцовщики. В нем блистали не только солисты, но и кордебалет, ведь "Эсмеральда" полон массовых сцен и танцев, несущих не меньшую драматургическую нагрузку, нежели танцы главных героев. Все вышесказанное под силу очень слаженной и высокопрофессиональной балетной труппе, какую имеет, к примеру, Мариинский театр. Думается, только подобными силами да тонкой умелой режиссурой можно сделать данную постановку (имею в виду версию Перро-Петипа-Гусева на музыку Пуни) событием. Но если таких сил и опыта недостаточно, а спектакль лишь переносится с одной сцены на другую, подгоняется к "местным условиям", возникает резонный вопрос - зачем, ради чего?

Ими невольно задаешься, посмотрев новую постановку театра "Эстония". И трудно найти на него мало-мальски убедительный ответ. Трудно взять в толк, зачем руководству балета театра понадобилась именно данная постановка, весьма наивная, а порой и просто скучная. Для расширения классического репертуара? Но ведь есть более значительные спектакли, более близкие к сегодняшней театральной эстетике. Пусть такие же наивные, но более логичные в развитии действия и танцевальной драматургии. Для труппы? Возможно. Порой случается, что спектакль ставится на того или другого исполнителя. И не более. Тогда он теряет свою ценность и немало художественных достоинств. Ведь по большому счету труппа не вполне готова передать все ценное и привлекательное, чем когда-то славился спектакль. Для зрителя? Сомнительно. Во многих ли из них сегодня встрепенется душа при виде столь удручающе наивных, даже банальных в своей балетной условности сцен, которых немало в нынешней постановке "Эсмеральды". Даже трагическая гибель главной героини, такая, какой ее представляет нам Н.Долгушин, вряд ли вызовет неподдельные переживания, не говоря уже о сценах повешенья Гренгуара или издевательств стражников над Квазимодо. Зато сцены гибели Жизели, Баядерки или Сильфиды возвышаются до истинного трагизма и заставляют искренне сопереживать происходящему. Секрета никакого, просто сцены эти умело и высокохудожественно решены именно языком танца, пластики да изобретательной фантазией балетмейстеров.

Возможно, театр задался целью преподнести зрителям спектакль, рассказывающий о гуманизме, заостряющий внимание на социально-этической проблематике. Что, конечно же, оправданно и на сегодня даже необходимо. Но при чем тут средневековый Париж? Ретроспектива? Дань исторической справедливости и верности авторским замыслам? Досадно, что нынешнему зрителю предлагается столь легковесный подход к осмыслению, пусть даже через сюжет Гюго, конфликтов современной нам действительности.

В памяти многих еще достаточно свеж блестящий пример одноименной балетной версии романа, созданной знаменитым французским балетмейстером Романом Пети, показанной его труппой "Балет Марселя" на гастролях в СССР в 1974 году. Создавая "Собор", балетмейстер заявлял: "Я хочу, чтобы было забыто средневековье и для зрителей прояснился трагический смысл творения Виктора Гюго".

Смысл же балета Пети заключался в редкой для современной жизни любви к человеку, в соучастии и скорби по его трагическим утратам. Утратам высоконравственных ценностей, и прежде всего гуманистических.

В финале спектакля Квазимодо - Пети, мстя за гибель Эсмеральды, убивает порочного и жестокого Клода и затем в глубоком отчаянии уносит через собор бездыханное тело обожаемой цыганки. Он верен ей до конца, унося ее в вечность.

Финал же "Эсмеральды" Н.Долгушина, где на просцениуме выстроены скульптуры "четырех кавалеров", оставляет впечатление беспомощности и бедности фантазии.

Надо отметить, что "Собор Парижской богоматери" Ролана Пети долгое время и с большим успехом шел на сцене Мариинского театра. Без сомнения, он стал бы украшением и балетного репертуара "Эстонии".

Наконец, не менее интересно было бы увидеть этот сюжет в трактовке такого талантливого балетмейстера, как Май Мурдмаа, всегда умевшая тонко и оригинально разворачивать на сцене драматургическое действие. Но ничего подобного не случилось, как, к сожалению, нынешней "Эсмеральде" не случилось стать ярким и запоминающимся театральным событием.

Хотя в новом спектакле есть немало интересного и впечатляющего. Прежде всего хочется отметить как всегда высокопрофессиональную работу художника Эльдора Рентера. Выполненные им декорации и костюмы - органическая часть действия. Они красивы и удобны. Рентер весьма предусмотрительно лаконичен и в обстановке сцены, почти полностью оставляя ее планшет свободным для массовых сцен и танцев. Но, несмотря на это, они (особенно в 1-м и 3-м актах) оставляют впечатление перегруженности от чрезмерно большого состава участников. Его усугубляет (в этих же актах) довольно убогое световое решение. Многие массовые сцены излишне затемнены, что делает их довольно сумбурными и малопривлекательными.

Среди актерских работ своеобразно впечатляют оба главных дуэта (Эсмеральды и Феба) - Кайе Кырб - Юрий Екимов и Марина Чиркова - Владимир Архангельский. Солисты почти безукоризненно справляются с технической, танцевальной стороной роли. Характеры же разнятся, пусть и ненамного.

Образ Эсмеральды, создаваемый Кырб, объемен. Она, похоже, тяготеет к планам крупным, событиям масштабным. Ее более привлекает трагическое величие гордой, но одновременно обаятельной своей женственностью и страстью героини. Особенно поддаешься обаянию этого величия в знаменитом "танце шести" 2-го акта.

Эсмеральда в исполнении Марины Чирковой с первого появления на сцене по-детски трогательна и импульсивна, в эпизодах с Фебом по-девичьи трепетна и открыта. В том же танце 2-го акта эта трепетность моментально, но органично перерождается в душевный надлом и оцепенение. И не выходя из этого состояния, Чиркова эффектно полосует планшет сцены легким бегом на пальцах. Этой ролью молодая танцовщица серьезно заявила о своей способности в будущем достойно вести основной репертуар.

Юрий Екимов в роли Феба обладает всеми качествами классического балетного героя: блестящий офицер, галантный кавалер, полный обожания любовник. Феб Екимова от начала до конца лиричен. Средства внешней выразительности волнуют танцовщика не меньше, чем внутренний склад характера его персонажа. Только вот кажется, что подобный канонический подход несколько сдерживает эмоциональный накал роли.

Феб-Солнце Владимира Архангельского в 1-м акте поистине обжигает. Многие эпизоды, как и подобает, артист проводит на контрастах эпатажа, бравады и просветленной лирики. Жаль только, что хорошо представленные обоими танцовщиками роли не имеют достойного финального разрешения. Правда, это уже забота постановщика.

Из второстепенных ролей хочется выделить главаря бродяг Трульфу в исполнении Виталия Николаева. В свойственной ему ярко темпераментной манере артист умело, а главное образно, задает нужный тон всем эпизодам "двора чудес". Отрадно, что это далеко не первая запоминающаяся роль в репертуаре танцовщика.

Наконец, с благодарностью следует отметить высокопрофессиональную работу Александры Тихомировой, балетмейстера-репетитора из Петербурга. Ее тонкое чувство стиля, доскональное знание спектакля видны в каждой сцене и в каждом танце. Кажется, что с петербургским-ленинградским академизмом она разговаривает на "ты".

Игорь ГРОМОВ.