Катя и принц

Постепенно Катя стала понимать, что за поступок совершила. Романтичная дымка понемногу спадает с ее представления о будущем. Иногда ей становится грустно до слез, ее одолевает тоска по дому, которую старается скрыть от мужа, и думает о том, что через два года они поедут в Москву. В письме к Ивану Катя признается, что сожалеет о своей ссоре с бывшим женихом Игорем: будь все иначе, не пришлось бы сейчас ехать в Сиам, где ее ожидает полная неизвестность. Свои письма Катя неизменно кончает словами "Не забывай свою Катю". Катя должна преодолеть еще одну трудность - выучить сиамский язык. Посол Сиама в Египте пообещал помочь ей, но предостерег, что он - суровый учитель. И все же Катя полна решимости, свойственной молодости: когда они приедут в Бангкок, она будет играть на рояле, изучать сиамский и английский и ездить на автомобиле.

19 февраля Катя и Лек (так она называла мужа, что в переводе с сиамского означает "малыш") отплыли из Каира в Сиам через Порт-Саид и Суэц. Погода была чудесная, море спокойным, и Катя чувствовала себя превосходно. Чакрапонг думал о предстоящей встрече с родиной и семьей. В России все казалось иначе: Катя ослепила его. Теперь же он ясно понимал, какие неимоверные трудности ожидают их в Сиаме. После долгих и тяжелых раздумий принц решил оставить Катю в Сингапуре с Еленой Николаевной и отправиться в Бангкок одному, чтобы сообщить о своей женитьбе. Понимая в душе, что Лек поступил правильно, Катя близка к нервному срыву. Она ужасно страдает от одиночества. Она ждет писем от мужа, ждет, когда он позовет ее в Сиам.

Дома принцу Чакрапонгу был оказан пышный прием. Его блестящая карьера в России придала ему особый вес и возвысила в глазах окружающих. Принц возглавил Военный колледж, и его новая должность, а также вынужденное присутствие на многочисленных официальных мероприятиях не оставляли ему свободного времени. Его резиденцией стал дворец Парускаван возле королевского дворца Ампорнсатхан. Это было новое здание - его начали строить в 1903 году. Чакрапонг никак не мог решиться сообщить родителям о своем браке с русской. Но этот день все же настал.

Принц не знал, что по Бангкоку уже ходили слухи о его женитьбе на иностранке. Дошли они и до его отца. Во время одной из бесед с сыном король, продолжая улыбаться, шутливо спросил его: "Лек, я слышал, у тебя европейская жена, это правда?" Принц побледнел и дал отцу весьма странный ответ: "Вполне возможно". Наступила гробовая тишина. Король встал и вышел. Беседа с матерью оказалась для Лека еще более ужасной - королева рвала и метала. Принц был настолько удручен и подавлен, что отпустил шофера и отправился к себе во дворец пешком под проливным дождем.

Он решает немедленно вызвать Катю из Сингапура, и в письме к ее брату он ни слова не упоминает о том, как его семья отнеслась к его женитьбе.

И вот пришел день, когда Катя переступила порог своего изысканного дома, построенного в стиле итальянской виллы, и слуги упали к ее ногам. Но прошел целый год, прежде чем ей удалось вновь выйти за стены дворца - до этого ей лишь удавалось совершать вечерние прогулки на автомобиле по аллеям Бангкока. За этот год Катя так и не увидела родителей мужа, которые, видимо, посчитали, что если они станут игнорировать брак сына, он окажется ненастоящим. К счастью, дворец Парускаван и его сады привели Катю в восхищение. Кроме главного здания здесь были помещения для слуг, конюшня и две кухни - европейская и сиамская. На первом этаже главного здания дворца находился холл и комнаты для официальных приемов, на втором - комнаты принца и Кати, а также небольшая столовая, где они завтракали и обедали, когда были вдвоем. Под крышей находилась буддийская молельня со множеством изображений Будды, всевозможными реликвиями, а также прахом предков в миниатюрных урнах, украшенных драгоценными камнями. "Население" дворца составляло около двухсот человек. Во дворце был также гараж для восьми автомобилей, а в конюшне держали шесть лошадей, включая русского коня принца - Рамушку. На Рамушке принц выезжал во время всех парадов, и его верный друг дожил до 35 лет.

Катя изо всех сил пытается приноровиться к своей новой жизни. В письмах к брату она жалуется, что королева ссорится с сыном из-за денег, и считает, что таким образом мать наказывает сына за его необдуманный поступок. Однако Катя счастлива - они с Леком очень сблизились: "Ты спрашиваешь меня, Ваня, каков Лек в своей стране, изменился ли он. По-моему, он стал добрее и мягче, чем в Санкт-Петербурге. Например, он никогда не показывает своего раздражения, даже в отношении слуг, и мне это очень нравится".

Несмотря на свою преданность православию, Катя начинает интересоваться буддизмом, и эта религия нравится ей все больше и больше. Катю возмущает поведение европейцев в Сиаме, которые находятся там на службе: "Они считают сиамцев ниже себя и насмехаются над ними. А так как я жена сиамца, и к тому же сиамского принца, я возмущена их поведением!". Про Катю ходят всевозможные слухи и сплетни, причем многие из них возникают не без помощи Елены Николаевны, русской жены адъютанта Лека, которая ей завидует. Катя начинает понемногу овладевать сиамским, она уже может общаться на нем с прислугой. Она изучает английский, даже сама составляет для этого англо-русский словарик.

В апреле 1907 года король отправился на семь месяцев в Европу, чтобы подлечиться, и королева, одолеваемая женским любопытством, решила впервые увидеться со своей русской невесткой. К этому времени Катя уже усвоила поведение и сложный этикет при Сиамском дворе, и она довольно бегло говорила по-сиамски. Однако сначала мать попросила Лека показать ему фотографию Кати. Она отметила, что у невестки очень красивая улыбка. Затем Катю навестил наследный принц Ваджиравудх, который одобрил выбор брата. Через несколько дней королева высказала пожелание, чтобы Катя отказалась от западной одежды. Когда Лек передал просьбу матери жене, Катя попросила, чтобы та прислала ей материю для изготовления традиционной одежды сиамских женщин - шелковых шаровар и кружевной блузки. Через несколько дней в Парускаван прибыло несколько метров прекрасного шелка. И вот, наконец, состоялась первая встреча Кати с ее сиамской свекровью. Они встретились в дворцовом саду. Во время прогулки Катя срезала чудесную белую розу и подарила ее королеве. Невестка понравилась королеве еще больше, когда она узнала, что скоро станет бабушкой.

С королем было сложнее: вернувшись из Европы, он все еще отказывался встретиться с Катей, хотя время от времени справлялся о ней. Если бы Лек стал умолять отца простить его, возможно, тот бы это сделал. Но Лек был гордым молодым человеком. Как-то во время беседы король вновь укорил его браком с иноверкой и поинтересовался, какой титул Лек предпочел бы для своего сына. На это Лек ответил довольно грубо: "Да любой! Пусть будет просто "господин"!"

И вот, 28 марта 1908 года Катя родила Леку сына. Королева, впервые ставшая бабушкой, была в восторге. Она часто присылала к Кате свою фрейлину, чтобы та помогла Кате советом. Королева просто осыпала Катю и ее сына подарками. Своего первого внука она прозвала Ноу - Мышонок. В Сиаме принято давать прозвища детям. Так, например, старшего брата принца прозвали Тое - Большой, а самого принца - Лек - Малыш. Мальчика назвали Чула. Своего деда он впервые увидел в двухлетнем возрасте, и тот пришел в восторг от внешности внука, не заметив в нем европейских черт. Катя надеялась, что любовь короля к внуку изменит и ее положение, но в октябре 1910 года король умер. Катя пыталась утешить Лека, который обожал отца, но ее не оставляла мысль о том, что теперь ее никогда не примут при дворе. После смерти отца Лека назначили кронпринцем, так как его старший брат все еще не был женат. Это, однако, не означало признания Кати. Теперь она видела его еще меньше, чем раньше.

Однако вскоре Ваджиравудх стал королем Рамой VI. Лек становится генерал-лейтенантом и военным министром. Его сын Чула был признан членом королевской семьи. Катя, которую со дня ее появления в Сиаме звали "Мом Катерин" ("мом" означает "жена принца"), была официально признана супругой Чакрапонга, и ее наградили орденом Чулачомклао второй степени.

Для Кати началась новая жизнь. Она стала участвовать в светской жизни Бангкока, а также принимать гостей в своем доме - теперь за стол почти ежедневно садилось по 12 - 20 человек. У Кати было два русских повара и повар-китаец, которые готовили европейские блюда, а сиамскую еду готовили сиамские поварихи. Обычно в меню входило по меньше мере три европейских блюда, за которыми следовали восхитительные сиамские кушанья, приправленные специями, а затем - фрукты, из которых вырезались поразительные миниатюрные скульптуры, чем Таиланд славится до сих пор. Несмотря на несметное число слуг, Катя сама занималась домом, даже самолично обтягивала мебель, чем привела в восторг свекровь. Она заботилась о своих слугах, используя свои познания в медицине. Катя полностью переделала интерьер дворца, соединив европейский и восточный стили, а сама носила иногда традиционную сиамскую одежду, а иногда - модные европейские платья. Занималась и садом, до сих пор эти сады хранят следы ее рук. Вскоре Катя и Лек решили построить для себя небольшую виллу на берегу реки Чао-Прайя.

Катя была чудесной матерью, много времени уделяя Чуле, рассказывая ему русские и французские сказки по-сиамски. Несколько раз она предпринимала попытки обучить Чулу русскому языку, но тот начинал или смеяться, или плакать, и Катя, раздосадованная, отказалась от своих намерений. После смерти мужа королева Саоваба настолько привязалась к Чуле, что не могла прожить без него ни дня. Она рассказывала ему древние сиамские легенды и мифы, а иногда и европейские сказки. Особенно любил Чула сказку про Красную Шапочку, и королева-мать часто спрашивала его шутливо: "Ноу, а вдруг я волк?" Иногда бабушка показывала Чуле свои многочисленные драгоценности - рубины, изумруды, сапфиры, сверкающие бриллианты, кольца, колье, браслеты. Чтобы увидеться с королевой, ее дети иногда дожидались этого часами. Саоваба придерживалась старых традиций: все, кроме ее врача-англичанина, должны были вползать к ней в покои на коленях.

В июне 1911 года Лек должен был ехать на коронацию английского короля Георга Пятого. До этого они решили съездить в Россию. Катя сопровождала мужа в качестве морганатической супруги, герцогини Де Бизнулок. После посещения Санкт-Петербурга Катя хотела навестить своих родственников на Украине, а Лек должен был один отправиться в Лондон. Затем они планировали совершить большое путешествие по Европе. Путь в Россию был долгим, но интересным. В Санкт-Петербург они прибыли в период белых ночей. Лек не смог увидеться со своим старым другом Поумом, которому посоветовали на время визита принца уехать из Петербурга. Однако все новости о Поуме Катя и ее муж узнали от мадам Храповицкой, которой Поум оставался верен все эти годы. Лек был принят императором в Царском Селе. Царь расспрашивал его о путешествии, о здоровье его родственников. Справился и о Кате, чем тронул Лека до глубины души. В отличие от Николая, Александра Федоровна ни слова не спросила про молодую русскую жену сиамского принца. Встретился Лек и со своими друзьями по гусарскому полку, и эта встреча прошла вполне в гусарском духе...

(Продолжение следует.)