Как живут и умирают традиции

Многие века эстонский народ представлял собой достаточно однородное целое - он состоял из подневольных крестьян, обращенных в лютеранскую веру. По своей природе лютеранская религия - достаточно "холодная", на эстонскую землю она была привнесена силой, поэтому связь народа с этой религией никогда не была особенно крепкой. Потому-то, когда Россия посулила эстонцам землю в ответ на переход в православие, вера не стала для народа вопросом принципа. Именно тогда и поколебались первые традиционные устои народа, потому что православные уже составляли в этом монолитном обществе особую группу с несколько иными взглядами.

Свою лепту в разрушение традиций внесли, как ни грустно, и просветители, которые в своих азбуках и календарях помещали заимствованные из Западной Европы материалы и преподносили их как образец для подражания.

С наступлением индустриализации слабела связь с родными краями. В городах было не до деревенских, крестьянских обычаев. Каждая из групп городского населения имела свой жизненный уклад: у мещан - свой быт, у купцов - свой. "Высший свет" выделялся манерой поведения, нормами и обычаями. Складывались такие формы развлечений, которые уже подходили к любому празднику - гуляния с платными развлечениями, например. Появились официальные парады, балы, торжественные обеды и визиты. Все это было далеко от календарно-обрядовой традиционности, особенно заметно изменился быт зажиточных семейств: вместо народных свадебных песен звучал марш Мендельсона, на вечеринках предпочитали романсы, собравшиеся гости перестали участвовать в обрядовых действиях, им предлагалось лицезреть и слушать то, что исполняли специально приглашенные профессиональные артисты. Простонародье тоже полюбило профессиональный цирк и эстраду. В городской среде прошлого века особенно популярны стали анекдот и "жестокий романс".

Ту интеграцию, о которой сейчас много и бестолково говорится, в конце прошлого - начале нашего века можно было наблюдать в чистом виде. Обычно русский, попавший в эстонскую артель, под Рождество угощался вместе с трудовым коллективом кровяной колбасой, плясал вместе с другими "каэраяан". А эстонским языком овладевал по ходу дела. Правда, и какой-нибудь Тоотс, вернувшись в родные края из России, называл батраков Авдотьей и Иваном, а подарки, привезенные оттуда родителям, в родном хуторе оказывались без надобности. Кстати, эстонские управляющие очень ценились в России: аккуратные, деловые, они знакомы были с европейскими методами ведения дел, да и русским языком хорошо владели, так как изучали его в школе. Лутс в своих романах с иронией описывает семью Кийр. Она чтила лишь иноземные обычаи, которые казались деревенским портным верхом культуры.

В начале нашего века эстонцы участвовали в войнах, которые вела царская Россия. Прежний уклад был немыслим там, где в хозяйстве нет мужчины. Тем не менее старые обычаи твердо занимали свои места в народной жизни до депортации. С исчезновением огромного числа носителей культуры исчезала и преемственность.

В сегодняшнем эстонском народе верований столько, что их не счесть. Есть, конечно, экстравагантные поклонники бога Таары, которые молятся деревьям и травам, но иногда молодежь не имеет понятия о своей истории и воспринимает все чуждые идеи с легкостью: им нравятся американские пасторы, которые на проповедях предлагают кофе, вновь бредят о "белом корабле"... Зачастую и свои, и чужие обычаи повторяются механически, люди не задумываются, что же за ними стоит. На первый план выходит не сама елка как некий многозначительный символ, а то почем ты ее купил, что и по какой цене ты на нее повесил, сколько бутылок шампанского выставил на стол. Рождество становится для таких людей не чем иным, как очередным поводом выпить.

Потому и грустно, что у маленького сельского хора, в котором поют бабушки-пенсионерки, есть свои традиции, а у преуспевающей фирмы их нет. Прежде люди понимали, насколько важны традиции для любого коллектива, придавая жизни человека особый смысл - смысл непрерывности бытия.

П. КИППАР.