ЭВЭА Банк не брошен на произвол судьбы

- Каковы будут ваши действия, если окружной суд вслед за городским признает ЭВЭА Банк банкротом?

- Этот вопрос мне задают не только движимые сочувствием знакомые, но прежде всего вкладчики, а их, замечу, почти 25 тысяч. Зная, что наша авиакомпания была одним из крупных акционеров ЭВЭА Банка, люди обращаются ко мне постоянно.

- Хорошо вас понимаю, потому что в последнее время тема ЭВЭА Банка стала едва ли не самой главной в нашем нескончаемом диалоге с читателями. А что вы, Александр Германович, отвечаете тем, кто обращается к вам с этим вопросом?

- Что я отвечаю? Посудите сами, акционеры вложили в банк большие деньги в надежде, что он будет нормально работать. Он и работал. Вплоть до дня, положившего начало катастрофе, дела в нем шли не просто нормально: это был в целом корректный банк, с большими корреспондентскими счетами в Европе, Америке, России. Он работал оперативно и дешево, там не было высокомерия, на которое постоянно наталкиваешься во многих больших банках. К тому же мы, акционеры, были уверены в том, что правление банка профессионально ведет свою работу. И действительно, весьма определенные личные ошибки бывшего председателя правления Бориса Шпунгина не влияли на платежеспособность, кредитоспособность ЭВЭА Банка и его жизнедеятельность на финансовом рынке Эстонии. Более того, количество клиентов, замечу - довольных банком, постоянно росло, и даже через меня поступило много предложений от крупных международных фирм, которые намеревались открыть там счета из вполне рациональных соображений. И все, что произошло с банком, нам, конечно, очень неприятно. Основные акционеры (а это где-то около 55 процентов акционерного капитала банка) по предложению банкротного управляющего Тийны Митт были готовы пойти на то, чтобы пожертвовать своими собственными акциями, лишь бы сохранить банк. Уверяю вас, решение далось нелегко: это все же десятки миллионов крон. Но мы пошли на это ради того, чтобы спасти сбережения небогатых людей, и русских, и эстонских жителей сельских районов. Они доверяли банку, они верили в него! И что же? Приносили свои последние деньги в ЭВЭА Банк, чтобы в одночасье их потерять?

- Вы действительно ради них готовы были пожертвовать своими миллионами?

- В конце концов, все мы бизнесмены, вполне состоявшиеся предприниматели. Конечно, нашим фирмам, как и многим другим, в последнее время приходится трудно. Но было бы в высшей степени честно, справедливо и гуманно, если бы мы, спасая банк, одновременно спасли и деньги не очень состоятельных людей. Коль уж мы, Совет и акционеры, что-то недосмотрели, коль уж недопоняли, что Банк Эстонии вообще может создать такую ситуацию! Конечно, в этом была и наша вина, косвенная, но - вина!

- Александр Германович, ну как такое возможно: ничто не предвещало беды, а она - возьми и нагрянь? Даже землетрясения специалисты предсказывают, а уж грядущее крушение банка...

- Я отвечу на ваш вопрос. Действительно, в конце августа нас несколько смутило поведение господина Шпунгина: он вел себя несколько необычно, перестал контактировать с нами. У нас, акционеров, был ведь свой клуб: мы старались по возможности часто встречаться, сообща решать какие-то особо важные вопросы. Но в то же время мы ведь занимались своим делом, своим бизнесом. И считали, что банк - это тоже бизнес, причем очень тонкий бизнес. Мы полагали, что тот же господин Шпунгин, который по кирпичику создавал этот банк с самого фундамента, профессионально позаботится о его благополучии. И я не скрываю, что в какой-то момент неадекватность его поведения вызвала у нас кое-какие сомнения. Некоторые члены Совета даже прямо задавали ему вопрос, нет ли какой-то опасности, коль он постоянно что-то недоговаривает. Шпунгин однозначно отвечал: все в порядке.

- И вы поверили на слово?

- Что значит на слово? То же самое утверждала и государственная банковская инспекция. Все документы свидетельствовали о том, что банк работает нормально. И он действительно работал нормально, более того - с прибылью. Скажем так: подозревая, что Шпунгин скрывает от нас какую-то информацию, мы не могли сомневаться в официальных документах. Ведь существует же акт Инспекции Банка Эстонии от 28 сентября, в котором зафиксирована предполагаемая прибыль 10 миллионов крон к концу 1998 года. А 30 сентября было принято решение Советом Банка Эстонии и его руководством о возбуждении банкротного производства.

- Что же случилось в этом промежутке времени?

- Ничего! Все, что случилось, включая кризис в России, случилось раньше.

- Но что-то же случилось?!

- Разумеется. Внутри Банка Эстонии.

- И вы полагаете, что Шпунгин об этом знал?

- Сегодня мы уже не сомневаемся в том, что он - знал. И это наша главная к нему претензия: он располагал какой-то информацией, которую скрыл от акционеров.

- Вы знаете, где он сейчас находится, чтобы задать какие-то вопросы?

- Конечно, знаем. В Англии. Но к этой теме мы вернемся, когда окончательно решится судьба банка. И мне бы не хотелось сейчас подробно обсуждать на страницах газеты свои личные убеждения и предубеждения. Мы неоднократно обращались к Банку Эстонии с просьбой внести ясность (!!!) в эту историю. Если мы, акционеры, в чем-то виноваты, мы готовы нести ответственность. Но при чем здесь десятки тысяч обездоленных людей? И кому понадобилось, чтобы из финансовой системы Эстонии было выдернуто целое звено? Значит, сама цепь не так уж крепка. Сегодня дело нашей профессиональной чести довести эту историю до логического конца. И если же окружной суд постановит, что решение городского суда о банкротстве ЭВЭА Банка правомочно - прекрасно! - мы люди законопослушные. Будем обращаться в международный суд. Нас только глубоко оскорбляет, что сейчас два активных молодых человека, которые резво заступили на место смещенной Тийны Митт, ведут себя так, будто получили в наследство ЭВЭА Банк, создававшийся годами и, между прочим, на наши, а не на государственные деньги. Этот стиль свидетельствует лишь об одном: о стремлении быстренько разрушить все, что осталось от банка. Но все же хочется верить в то, что это просто недопонимание своей роли. Так пусть юридические инстанции нам объяснят, почему мы, крупные акционеры, потеряли свои деньги. Почему их потеряли небогатые люди Эстонии? А до тех пор, пока закон не доказал крах банка, произвол недопустим, даже если это просто решение пусть очень высокопоставленного чиновника или самого первоклассного специалиста. Пока закон не скажет свое окончательное слово, ни у кого нет права распоряжаться чужим имуществом.

- А если окружной, а вслед за ним и международный суд выскажется не в вашу пользу?

- Что же, тогда наша совесть, которая сегодня болит не только за себя, но и за скромных вкладчиков, если так можно выразиться, будет спокойна. У нас еще хватит и времени, и здоровья, искренне надеюсь на это, заработать себе деньги, но мы не имеем права бросать сегодня на произвол судьбы двадцать пять тысяч вкладчиков. Это было бы не по-мужски. Если уж международный суд признает нашу неправоту - что же, значит, мы были не деловыми людьми, а наивными слепцами. Хотя позвольте мне все же думать иначе, хотя бы на основании выводов международных судебных экспертов и аудиторов, усомнившихся в правомочности решения о банкротстве. А потом, чтобы снизить пафос своей интонации (уж простите, я человек эмоциональный), добавлю: у меня нет никаких оснований сомневаться в профессионализме Тийны Митт, которая, будучи нашим банкротным управляющим, внимательно изучила все мыслимые и немыслимые документы. Знаете, почти вся моя жизнь сначала была связана с морем, а потом с авиацией и тем самым - с ответственностью за людей и их безопасность, так вот, скажу честно: никогда в своей жизни я не встречал подобных людей. Тийну Митт можно назвать чрезвычайно добросовестным человеком, можно - высочайшим профессионалом. И все равно это будут не самые главные слова. Глядя на эту женщину, трудно поверить в то, сколько мужества, честности, стойкости скрывается в этой хрупкой на вид натуре.

- Александр Германович, я не знала, что вы - поэт.

- Но это не поэзия - это правда. Многие лидеры сильного пола могли бы у нее поучиться. Впрочем, мне кажется, Тийна Митт обладает качествами, которым не научишься даже при самом большом желании и упорстве - ими надо обладать от природы. Ведь она была назначена самим же Банком Эстонии и судом, она была законно утвержденным банкротным управляющим. И как юрист, как экономист, не побоявшись давления сверху, сделала свои профессиональные выводы. Уверяю вас, не у каждого мужчины, выполняющего государственное задание, хватило бы мужества выполнить его объективно, честно и справедливо.

Мы вместе спасали банк для простых клиентов, для этих бабушек, дедушек, хранящих там свои сбережения. Положа руку на сердце, сегодня очень мало осталось таких совестливых людей, как Тийна Митт. Ведь она вполне могла выполнить злую волю Банка Эстонии: мол, судитесь потом, доказывайте свою правоту. И на законных основаниях получила бы от продажи имущества банка один процент, а это где-то пять миллионов крон - минимально! Она могла законно заработать 5-6 миллионов крон! Покажите мне в Таллинне еще одного человека, который отказался бы от таких денег ради чужих ему, в сущности, людей! Вот и вы в ответ молчите.

- Признаться честно, я в глубокой растерянности.

- Так вот, акционеры поначалу отнеслись к Тийне Митт с большой настороженностью, ведь от нее в известной степени зависело и наше благополучие. И только в процессе совместной работы мы почувствовали ее твердый нравственный стержень. По-моему, семеро ее внуков вполне могут гордиться своей бабушкой. А буквально на днях мы узнали, что Тийна Митт баллотируется в депутаты Рийгикогу от Партии развития...

- Александр Германович, это уже реклама.

- Не согласен. Это была бы реклама, если бы Тийна Митт что-то обещала своим избирателям в будущем, а она уже столько сделала для них до того, как стала кандидатом в депутаты. И в тяжелейшей ситуации своим личным примером показала, какими должны быть слуги народа, если это определение вообще применимо к нашему парламенту. Будь моя воля, я бы в состав Рийгикогу избрал только женщин, стопроцентно!

- Вот это да!

- Потому что женщина - это, прежде всего, мать! У нее есть дети, у нее есть внуки. И через это чувство материнства к ней необратимо приходит чувство ответственности перед другими матерями и другими семьями за общество, в котором мы живем. Так и хочется выйти с плакатом "Выбираем только женщин!"

- Не слишком категорично?

- Нет. Потому что обосновано: у некоторых представителей так называемого сильного пола, если они собрались в парламент, - комплекс молодящегося мужчины: ему хочется хорошо выглядеть, ему хочется красиво говорить, ему хочется обращать на себя внимание. Какое ему дело до проблем тысяч и тысяч семей! Вот покрасоваться - это да! И пока мы не доверим судьбу своих семей и фирм своей страны таким же честным и справедливым людям, как Тийна Митт, благополучия и покоя не будет.