Русский позитив

Промышленно-финансовая группа "Росвагонмаш" осуществила лютую затею под общим названием "Русский вагон". Сделали так: организовали литерный поезд из десяти совершенно новых экспериментальных пассажирских вагонов отечественного производства, купили как следует выпить и закусить, посадили в этот паровоз три десятка журналистов и отправили их на полмесяца ездить по России. Хотели, чтоб отыскался позитив - все, что пока еще живет и работает на Родине. Ну и мы поехали туда. Все получилось. Позитива в государстве оказалось, как грязи.

Русский вагон

Не такова, впрочем, оказалась наша Виолетта, проводница "Русского вагона" №9, доставшаяся нам от промышленно-финансовой группы "Росвагонмаш". Ее шоколадные глаза, плавные движения и коралловые губы приготовили нам совершенно другую загадку:

- Будете писать на пол в переходах между вагонами, - от вас останутся одни пуговицы. Там напряжение 3000 вольт, - она протянула нам бумажку, в которой мы должны были расписаться за получение этой бесспорно позитивной информации. Закончив таким образом инструктаж перед отправкой на Родину, Виолетта пошла рассказывать про пуговицы в соседнее купе.

Бодрое начало путешествия побудило нас оглядеться. За окном все еще стоял ночной остывший Петербург, в сумках рассаживающихся звенели стеклом припасы, в коридорах пахло шпалами и мандаринами, а молодые журналистки, едущие навстречу неизвестности, заряжали в косметички охотничьи патроны губных помад. Впереди нас ждали Тверь, Коломна, Воронеж, Ростов-на-Дону, Краснодар, Волгоград, Саратов, Самара, Уфа, Челябинск, Екатеринбург, Пермь, Нижний, Москва.

Что мы увидим там? Что покажем своим строгим современникам? Эти важные вопросы обычно терзают русскую интеллигенцию, сильно пьющую перед посадкой в паровоз. Но по крайней мере со второй-то проблемой мы могли бы разобраться прямо теперь. Тем более что ковровые тропинки уже манили нас на ознакомительную прогулку по полутьме неведомых пока русских вагонов.

Надо ли говорить, что прогулка наша длилась недолго. Буквально через два русских вагона нас неожиданно встретил нарядный склепик ресторана. И случилось чудо. Первое же наше прикосновение к запотевшей поверхности бутылки водки, приготовленной к праздничному приему, родило в паровозе невиданную силу. Он вздрогнул, сосредоточился и, сглотнув, кинулся в ночь.

Он увлекал за собою на спящую Родину то, что отныне будет обходиться Министерству путей сообщения по меньшей мере в два раза дешевле. Отечественные вагоны с изысканным конференц-залом и японским видеомагнитофоном, мягкие самолетные кресла ярославского производства, тверские купе повышенной комфортности с умывальником напротив дивана, прогрессивные электронные табло "Выход" и "Туалет занят", душ, Виолетту и даже официанта Сережу с золотым перстнем на левой руке.

Никто не мог тогда сказать, все ли перенесут это путешествие, все ли устоят перед русским позитивом, бессмысленным и беспощадным, останутся ли от нас хотя бы пуговицы. Но мы сознательно шли на риск. Ибо хватит терпеть от Отечества этот беспредел, отвратительный климат, плоскостопие, казнокрадство, вонь и половую безграмотность. Родина рвет нас, как Тузик кепку. А мы безмолвствуем.

Хватит! Пора и нам оттюмкать ее как следует. Оттаскать, как узбек дыню. Пора, наконец, получить от нее законное удовольствие, пропасть в объятиях друг друга, окончательно потерять человеческий облик и забыться тяжким упоительным сном на неровной ее поверхности. А утром, смерив ее хозяйским взглядом, сразу перейти на "ты" и, небрежно поцеловав в небритую щеку, сказать: "Доча! Столик сформируй!"

Русский путь

Поскольку нам теперь предстояло снова оказаться в Твери, было любопытно выяснить, как там нынче обстоят дела с убеждениями. Удалось ли обнаружить Бога? Не то чтобы город Тверь сильно удивлял нас своим богоборчеством. Поиски веры в России вообще являются национальным видом спорта, чем-то наподобие лапты. Но все-таки двенадцать лет назад вопросы происхождения видов явно тревожили калининцев не на шутку. Публично отказавшись от Отца небесного, они тем самым объявили человечеству, что справятся со всем самостоятельно. Ибо труд, а не Господь, сделал из обезьяны жителя Калининской области. Он же и доведет его до могилы со значком "Победителю соцсоревнования" на алой подушечке. Не душа калининца должна была стремиться в вечность, но сам калининец - на доску почета в красном уголке предприятия.

Понятно внутреннее волнение, с которым мы приближались к Твери, городу дерзких и суровых людей. К тому же оно усилилось невероятным происшествием, имевшим место в пути. Молодые атеистки, ехавшие с нами в паровозе, сообщили, что в четыре часа утра видели в окно косулю. В то время как остальной крещеный мир никакой косули не видел, впав в кому праведника от истовой алкогольной интоксикации и серии тяжких случайных грехопадений. Тут было о чем призадуматься.

Занятые такого рода тревожными мыслями о судьбах России, мы в конце концов оказались в здании Тверского железнодорожного вокзала. Каково же было наше изумление: Тверь по-прежнему спорила с Богом. Среди зимы внутри вокзала росли огромные нечеловеческие пальмы. Это был уже не зал ожидания электрички "Кагадеево - Пыжики", а тропический город-сад, в котором воспаленному взору современника среди волосатых стволов чудились какао-бобы и лихие папайи. Под тверскими пальмами будущие пассажиры смиренно кушали кефир с сухим вокзальным пирожным "язычок". Каждого из них, как, впрочем, и всю остальную Россию, ждал свой путь, прекрасный и неизведанный, то ли северный, то ли южный.

Странность этого пути сказывалась в Твери буквально на всем. Пообещав человечеству со всем справиться самостоятельно, население искренне постаралось. Но результат получился скромным. Таксист, который вез нас в центр, родил уже двоих детей. Однако прироста населения этим не добился - в Твери, по его словам, живут в основном пенсионеры коммунистической ориентации. На главной улице - Советской - жители организовали реконструкцию: по обе стороны вкопали идолоподобные фонари с круглыми головами. Теперь они, распираемые электричеством, освещают исключительно ободранные особняки XIX века, составлявшие когда-то милую провинциальную тверскую красоту. Голова Карла Маркса из неизвестного минерала, установленная на подставке напротив входа в "Тверской Дом Офицеров (гарнизона)" (так и написано), упирается пустыми глазами в дверь с бодрой надписью "Кафе". Кафе не работает.

Наконец, из последних сил жители Твери решили обзавестись корейским рестораном с задумчивым названием "Центральный". Нарисовали там себе Корею, на пол накидали подушек - и стали ждать посетителей. Теперь туда приходят все владельцы сотовых телефонов с округи и кушают борщ, селедку и манты.

- Как пройти к храму? - спрашивали мы население.

- Прямо, - отвечало население и решительно показывало направо.

Как наивны те, кто не хочет идти этим странным путем вместе со своим народом. Мы прошли его и не пожалели. Потому что на храме больше не было слов "Бога нет!", а была свежая краска. Храм отремонтировали. Он стоял почти на берегу Волги. Мы обошли его и спустились к реке.

В этом месте Волга делала изгиб и устремлялась куда-то в глубь страны. Колокольни церквей, фронтоны сталинских дворцов и низкие избы, толкаясь, вместе жались к застывшей воде. Зимнее солнце одинаково освещало их и одинаково не давало тепла. Прямо посередине Волги виднелись громадные буквы, явно вытоптанные в снегу чьими-то терпеливыми ногами. С берега надпись было невозможно прочесть, и нам пришлось подняться на мост, чтобы увидеть натоптанное.

Мы шли по лестнице как можно медленнее, притворно любуясь пейзажем и стараясь не смотреть на лед. Почему-то нам казалось, что мы знаем, что именно там написано. Но мы слишком боялись ошибиться. Наконец, мы добрались до середины длинного пролета, повернулись к реке и взглянули вниз. Мы получили от жизни ровно то, чего хотели. Человеческие следы образовывали на снегу исполинскую и непостижимо ровную фразу: "ИРИШКА! Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ!!!"

Ну мы выпили, конечно, по этому поводу.

Русская мудрость

Но вам уже не до этого. Ибо там, в теплой утробе помещения, вас поджидают Генеральный директор ОАО Холдинговая компания "Коломенский завод" кандидат технических наук Вячеслав Александрович Бережков и его подчиненные. Они хотят рассказать вам о том, какие трудности стоят сегодня перед отечественным тепловозостроением. Вот что такое настоящее человеческое счастье. И нам довелось испытать его.

2о+2о-2о+2о. Вот, оказывается, в чем суть. Вот в чем заключается современная осевая формула, не уступающая лучшим мировым стандартам. И она, как выясняется, твердо известна русскому человеку. Она была буднично обозначена в розданных нам проспектах, описывающих технические характеристики локомотивов.

Было видно, что, взяв такую формулу в свои мозолистые руки, человек сможет многое. Догнать и перегнать что-нибудь, снизить какую-никакую себестоимость, разыскать смысл жизни, преодолеть расстояние, уйти к другой, бросить пить, снова начать и снова бросить. Да черт его знает, чего еще он сможет добиться с помощью такой формулы! Это же решительно никому неизвестно. В том-то и прелесть, в том-то и загадка. От нации, которая уже знает, что такое 2о+2о-2о+2о, мир вправе ждать великих свершений. Но вот ведь в чем вопрос: нужны ли эти свершения нации? Многие в России хотели бы выяснить это.

Но для этого им пришлось бы пройти в светлые и просторные цеха предприятия. Хотя, по правде говоря, это пришлось сделать нам. И уж если совсем честно, то цеха-то на самом деле оказались темными и неприятными. На стене одного из них черной краской было написано страшное слово "Мачемба". Судя по местным преданиям, это слово оставили здесь еще строители, так и не открывшие заводчанам его мистического смысла.

Вокруг "Мачембы" двигались и скрежетали злые механизмы. Втайне от людей они сначала наклоняли тяжелые металлические штуковины вправо, а потом, выдавив из себя сизое масло и тучу опилок, наклоняли штуковины влево. Люди явно боялись механизмов. Грязные и испуганные, они сбивались поодаль в кучки и шептались между собою у стендов, повествующих об успехах великой и бесполезной битвы русского народа с пьянством на производстве. Рабочих окружали кошмары. Огромная оторванная окровавленная рука на плакате сообщала им: "Опасайся заусенцев". Что-то большое и серое угрожало людям: "Падающий предмет бьет, как снаряд".

Все это со стороны совсем не было похоже на работу. Казалось, люди приходят сюда, чтобы просто побыть вместе в тяжелых условиях, поддержать друг друга, спастись или погибнуть. Ничто не указывало им путь к свободе, счастью и справедливости. Взгляд искал надежды и не находил ее. Но вдруг, посреди отчаянья и боли, скорбных графиков и мелких предательств как будто мощный поток духовного света обрушился на нас. Там, на стене, между кран-балкой и стапелем было то, ради чего стоит жить на Земле: мудрость.

Она состояла всего из четырех слов, выведенных цеховым писарем на куске фанеры. Но что это были за слова! Народы обязаны встать на колени перед ними, стихии отступить, светила померкнуть. Эти слова были: "ПОДБИРАЙ КЛЮЧ ПО ГАЙКЕ!"

Конфуцианская простота этого соображения в сущности указывала трудящимся путь в нирвану, доступный способ построения рая на земле. Ах, если бы Россия могла хоть раз подобрать ключ по гайке! Страшное слово "Мачемба", шипя, растаяло бы на стене, злые механизмы превратились в добрых помощников человека, предмет перестал бы бить, как снаряд, а коварные металлические заусенцы прекратили впиваться в милую оторванную руку. Что за прекрасная жизнь тогда бы настала!

Мощный поток духовного света продолжал литься на нас. Но рабочие люди не спешили присоединиться к нашему ликованию. И в их покорности обстоятельствам была заключена еще большая, да, пожалуй, главная мудрость.

Потому что не надо выпендриваться. Подобрать ключ по гайке у нас может каждый дурак. Но кто ж ему это позволит? Если завтра в России все уйдут в нирвану, в тот же миг России не станет, мы потеряем ее навсегда. Это будет рай на земле, а не наша великая Родина.

Когда мы поняли это, мы, естественно, выпили.

Русский Павлов

Во-первых, парик, конечно же, не нашли. Видно, его все-таки поперли прямо в твоем Русском вагоне. Нормальный позитив? 200 рублей, между прочим, в Воронеже на рынке плочено. Хорошо хоть шапки целые остались. Помнишь шапки-то, Павлов? Для пожилых снегурочек. Лютые такие, белые, с красными ягодками? Мы еще в них по рынку ходили, население испытывали. У тебя розовая твоя осталась?

Вообще Воронеж, конечно, типичный Лондон. Весело и нарядно. Надо ж такое удумать - центральную гостиницу назвать "Брно". С какого перепугу? И главное еще - "гостиница высшей категории Б". Что имели в виду?

Кстати сказать, поработали мы тут с документами, как ты советовал. Документ уцелел, правда, один. Газета "Мое!", которую мы купили в вестибюле. Мы почитали ее в спокойной обстановке. Слушай, это что-то отдельное. Во-первых, она у них называется "Энциклопедия здоровых инстинктов, том 42". Смотри, что пишут. "Человек-амфибия живет в Воронеже". "Арестован очередной вице-губернатор". Или вот еще: "Индейцы - люди, которые жили в вигвамах. Стреляли из луков, кидались томагавками и снимали скальпы. У них были забавные имена. Например, Всеволод Большое Гнездо". Между прочим, 52 тысячи экземпляров каждую неделю продают. Так что на Родине с весельем все в порядке. Правильно ты говоришь, что это американцы - народ гнилой, в XXI веке не выживут. Выживет только Мишка Шаронин, главный редактор этого "Мое!". Ему всего 23 года! Ну и Лариска Кудаева, заместительница его, тоже, конечно, выживет. Если им денег до следующей зарплаты хватит.

Очень все-таки это было правильно, вот так пойти и просто познакомиться с коллегами. Мы вчера позвонили им опять. Если б ты знал, Павлов, как они жалеют, что тогда с нами не поехали в Ростов! Они ведь проводили нас на вокзал, а потом пошли и с горя пропили все деньги, что у них были. Золотые персонажи, абсолютно безнравственные. Ты, конечно, ничего этого не помнишь, ты ведь болел тогда в Воронеже. Все говорил, что тоже хочешь поработать с документами или по крайней мере посетить предприятия перерабатывающего цикла. Вообще твоя идея, что текила бодрит, оказалась довольно сомнительной.

Павлов, милый, как же хочется услышать твой голос! И этот твой идиотский вопрос населению: "Как обстановка?" А потом великий ответ дежурной 13-го этажа ростовского "Интуриста": "Благопрепятствует"!

А ростовский хаш?! А помидоры твоей мамы?! И вот та наша роковая ошибка, что в магазине "Товары для здоровья, красоты и силы" продают именно эти товары. И потом эта твоя утренняя фраза: "Я ни в чем не виноват!" Как, ну как забыть все это?! А ты вообще помнишь ли нас, Павлов? Может, ты обиделся? Не обижайся, Леха. Ведь как все получилось. Это ты же и рассказал нам про день рождения твоей жены Зайки. Ты сам настаивал, что она говорила какой-то длинный тост. А потом задумалась и сказала: "Ведь что в нашей жизни главное? Вкусненько поесть и чистенько одеться".

Павлов! Мы как услышали это после недели позитива в Русском вагоне, сразу, конечно, выпили немножко. Ну и отстали от поезда.

Ты уж прости нас, Леха!

Русский финал

Русский вагон несется теперь сквозь метели и ветры, дни и ночи, песни и пляски нашей необъятной страны, ищет позитив. И так будет продолжаться вечно. Рано или поздно он появится и в вашем городе. Прислушайтесь. Слышите вы этот звук? Тудум-дудум... Тудум-дудум... Тудум-дудум...

P.S. Использованные в этом тексте слова и выражения: рвать, как Тузик кепку; таскать, как узбек дыню; тюмкать; доча, столик сформируй; только что из-под куры; и план осмысленных действий на завтра (в тексте статьи не используется) - являются исключительной интеллектуальной собственностью Алексея Григорьевича Павлова, арт-директора компании "REN-TV". Полное или частичное воспроизведение этих слов и выражений в коммерческих целях запрещено.

Дуня СМИРНОВА,
Сергей МОСТОВЩИКОВ.

("МН").