Грязные истории моды

Мода черпает свое вдохновение из всего, что попадает в поле ее зрения. Моду можно назвать прихотливой, однако в брезгливости ее упрекнуть невозможно. Недорогая и вечная грязь (людская, уличная и домашняя) уже давно волнует ее воображение.

Древние египтяне, удовлетворяя свою страсть к чистоте, отказались от собственных волос в пользу париков из растительных волокон. Однако в создании модных причесок важную роль играла именно грязь: пряди наматывались на деревянные палочки и смазывались грязью, которая после сушки и стряхивания оставляла упругие и аккуратные локоны.

К XVIII веку парики и прически из собственных волос чрезвычайно усложнились. От парикмахера требовались знания математики и геометрии (для сооружения причесок высотой в несколько десятков сантиметров), мифологии, искусства и событий общественной жизни (для воссоздания модных сюжетов и сцен). Он должен был уметь также виртуозно вплести в прическу кружева, ленты, живые и искусственные цветы и драгоценности. Произведение куаферского искусства обильно пудрилось и смазывалось помадой, которая, в отличие от сегодняшних муссов и лаков, быстро скисала. Надеясь сохранить трудоемкую и дорогую прическу как можно дольше, дамы перестали, как тогда говорили, "чесать волосы" и ограничились лишь изящным почесыванием головы. Естественно, что прически привлекали не только восхищенных кавалеров, но и блох. Поголовье последних старались держать в некоторой узде, поэтому дамы и кавалеры стали появляться в обществе с новым аксессуаром - блохоловкой. Это были трубочки из фарфора, золота, серебра, розового дерева или слоновой кости с отверстиями, приглашавшими насекомых к стволу, смазанному медом, сиропом или кровью.

Блошиная территория, конечно, не ограничивалась областью головы, также как и блохоловка не стала единственным отражением жизни насекомых в искусстве. Дамы щеголяли искусственными (мушки из черной тафты) и настоящими блохами, вскрикивая от мнимых и настоящих укусов, приглашая тем самым кавалеров к поискам насекомого. Суровая правда жизни была воспета искусством костюма, создавшего множество оттенков французского "пюсового" или "блошиного": цвет "мечтательной блохи", "блохи, упавшей в обморок", "раздавленной блохи", "блошиного брюшка" и т.д.

Мылись в XVII и XVIII веках крайне редко. Принятие ванны считалось хорошим средством от разных болезней и одной из существовавших тогда форм встречи кавалеров, приезжавших к даме с визитом. Появившиеся в 1644 году "Законы французской вежливости" советовали "мыть руки каждый день, а лицо почти также часто". Видимо, не случайно одним из модных оттенков желтого в 40-х годах стал цвет "Изабеллы", не менявшей (по обету 1604 года) в течение трех лет рубашку.

Людовик XIV, создатель изысканного и утонченного придворного этикета, каждое утро обрызгивал лицо и руки одеколоном, пренебрегая водой, мылом и раздражением госпожи Монтеспан, которую мучили приступы тошноты на расстоянии десяти шагов от короля. Сильные "естественные" запахи, правда, умело заглушали сильными духами. Фиалковыми, нарциссовыми, лилейными, ирисовыми, ландышевыми и бергамотными эссенциями, духами на основе мускуса и амбры пропитывали платья, чулки, перчатки и специальные подушечки, распространявшие аромат вокруг шеи и груди.

Только в начале XIX века теоретик дендизма Джордж Бреммель ввел в моду "приватное мытье" и обязал модников носить белоснежную рубашку, которую следовало менять несколько раз в день. Сам Джордж Бреммель, по слухам, принимал ванну ежедневно, что многих шокировало. В начале 1800-х, к примеру, красивая и высокопоставленная английская дама Мэри Монтегю ответила молодому человеку, обратившему внимание на ее неухоженные руки: "И это вы называете грязью? А что бы вы сказали, увидев мои ноги?"

Многие модные новинки были обязаны своим происхождением уличной грязи, бурные потоки которой когда-то заполняли и парижские улицы. Д.И.Фонвизин, например, был потрясен в Париже соседством магазина модных шляп и мясной лавки, где с туш стекала кровь, впадая в уличную грязевую реку. Кроме мусора на улицы выбрасывалось и содержимое ночных горшков, так как туалетом, изобретенным еще в XVI веке, мало кто пользовался. Модные в XVIII веке цвета "парижской грязи", "кака дофина", "гусиного помета" и "рвоты императрицы" передавали, честно и простодушно, одну из сторон тогдашнего быта, привычную и хорошо знакомую каждому.

Не вымазаться на улице в грязи было все-таки возможно. Сухой и относительно безопасный переезд через реку грязи обеспечивал молодой человек - профессиональный перевозчик. Дама переезжала через улицу на его спине. Кроме того, была специальная обувь, оберегавшая от уличной грязи нежную и дорогую ткань платья и туфель. В Венеции и за ее пределами большой популярностью пользовались кожаные "цокколи" на деревянной подошве высотой до 15 дюймов; во Франции (XVII век) были модны "галош", кожаные туфли без задника на деревянной подошве; в Испании (XV - первая половина XVI века) обувь на толстой деревянной подошве - "чапинес". Их украшали медными гвоздями, шляпки которых создавали простой, но заметный издалека геометрический орнамент. "Чапинес" были очень удобны, так как по их высоте и количеству гвоздей, вбитых в подошву, можно было судить о положении дамы в обществе.

Спешим утешить читателей, очарованных модой прошлого и охваченных тоской по давно ушедшим временам: современные стилисты хорошо знакомы с историей прически и, безусловно, смогут воссоздать любой из ее шедевров, скажем, модный в 1799 году в России убор "раскрытые прелести". Что же касается блох, то их разведением вы можете заняться самостоятельно. Если вас потрясли костюмы, пропитанные духами, советуем познакомиться с творчеством Оливье Лапидуса - его последняя коллекция пахнет кедровым лесом, ванилью, болгарской розой, дыней, мимозой, персиком, причем запахи сохраняют свою свежесть и остроту даже после химической стирки. И последнее: не отчаивайтесь при виде неприбранных дорог, - практичные галоши снова в моде - от "прощай, молодость" в версии итальянских модельеров до "азиаток" фабрики "Красный Октябрь"!

Марина ДОЛИЧ.

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ.

(Специально для "МЭ"-"Субботы").