Эстонцы и суахилиязычный булочник

1 июля вступили в силу поправки к Закону о языке

Когда 9 февраля были приняты поправки к пятому параграфу Закона о языке, телефоны Инспекции по языку и учреждений, занимающихся преподаванием эстонского языка, не умолкали несколько дней. Говорят, вы установили какие-то новые языковые требования. Это правда, что все русские должны будут повсюду разговаривать только на эстонском, значит ли это, что всех работников, не владеющих эстонским, придется уволить? Звонили журналисты, руководители учреждений, кадровики, а также люди с плохим знанием эстонского, которых закон, вступающий в силу 1 июля, касается непосредственно. Мы пытались освежить память звонившим, напоминая им, что еще в 1989 году в Эстонской ССР был принят Закон о языке, согласно которому эстонским языком должны были владеть руководители предприятий, секретари, работники торговли и сферы обслуживания, медицинские работники и работники образования. Мы объясняли звонившим, что цель поправки к закону - прежде всего установление нового порядка проведения экзамена, соответствующего современным требованиям. В некоторой степени изменение закона изменяет и его область применения. Если до сих пор по Закону о языке эстонским языком должны были владеть все работники сферы обслуживания и служащие, непосредственно общающиеся с клиентами, то с 1 июля круг лиц, на которых распространяется это требование, ограничивается, и это касается прежде всего работников частного сектора. В 3-м пункте 1 говорится: "Для выполнения требований к рабочему коллективу и для защиты потребителей, а также в интересах защиты окружающей среды, здоровья и безопасности сотрудники коммерческих объединений, некоммерческих объединений и целевых учреждений, а также физические лица, занимающиеся предпринимательством, обязаны использовать эстонский язык при продаже товаров или услуг, а также для передачи информации на уровне, необходимом для выполнения рабочих поручений". Другими словами, даже если эстонцы работают в фирме, которой руководит американец или швед, они должны иметь возможность получать информацию по работе на эстонском языке. Что же касается медицинских работников, сотрудников спасательных служб, охраны, секретарей-делопроизводителей и др., то для них знание эстонского языка обязательно - независимо от того, работают они на частном или государственном предприятии.

На орбите внимания ОБСЕ

Данная поправка к Закону о языке постоянно находилась на орбите внимания комиссара ОБСЕ по делам национальных меньшинств Макса ван дер Стуула. Заключительная версия поправки к закону была подготовлена совместно с экспертами ОБСЕ. Казалось бы, все споры на тему о притеснении национальных меньшинств прошли, и принятый закон вроде бы должен подлежать исполнению. Но дискуссии насчет правомерности установления языковых требований не прекращаются. Аргументы ОБСЕ и местных оппонентов прежние, и в них заключена скрытая угроза: в Европе не принято устанавливать ограничения подобного рода, в условиях свободной рыночной экономики рынок сам поставит все на свои места, национальные и языковые проблемы всегда вызывали конфликты в Европе и т.д. Похоже, разъяснительная работа была проведена мощная, потому что к этим мнениям присоединились некоторые европейские политики, послушав которых, создается впечатление, будто Эстония занята только одной мыслью - как бы создать по возможности благоприятные условия для богатого зарубежного инвестора, а если нет, то этот богатый инвестор сюда не приедет. Но если булочник, родной язык которого суахили (пример, приведенный экспертами из комиссии по культуре), захочет открыть в Эстонии пекарню и продавать свою продукцию, то понятно, что каждый торговец заинтересован в клиентах. Если же вы почему-то не захотите покупать хлеб, общаясь на суахили, то можете пойти в другую булочную, но здесь речь идет не о правах человека, а о чисто коммерческих отношениях. Так эксперт по правам человека из ОБСЕ прокомментировал свой пример, и применение этого закона в отдельных случаях может действительно показаться непропорциональным и без надобности ограниченным. Но невозможно получить адекватный обзор языковой ситуации в Эстонии и необходимости регулирования использования языка, применяя вышеприведенный пример с суахилиязычным пекарем. Если же под этим пекарем подразумеваются все работники-неэстонцы, которых в Эстонии несколько сот тысяч, обеспечение коммерческих интересов которых ставит под угрозу языковые права человека многих эстонцев, значит, здесь что-то действительно не так.

Не нужно спрашивать разрешения

Отказ от применения языковых требований к иноязычным работникам привел бы к их изоляции, они были бы вынуждены общаться только в своей языковой среде. В отличие от суахилиязычного пекаря, который здесь еще не появился, да и неизвестно, появится ли вообще, у живущих в Эстонии русских есть не только коммерческие интересы. Чем дальше, тем лучше они понимают, что знание эстонского языка поможет им получить работу, образование и будет полезным во всех остальных сферах общественной жизни. Языковые принципы, исходящие из Основного закона, останутся в силе и после 1 июля: неэстонцы, находящиеся на государственной службе, занимающие посты в органах местного самоуправления, полицейские, спасатели, врачи и учителя, а также работники частной сферы которые непосредственно общаются с клиентом или потребителем, должны знать эстонский язык. Важно, чтобы наряду с защитой прав всех других людей, живущих в Эстонии или приезжающих сюда, защищались бы и права эстонцев пользоваться при ведении своих дел эстонским языком. Это соответствует всем принципам международного права и для этого ни у кого не нужно испрашивать позволения.

Ильмар ТОМУСК,
генеральный директор Инспекции по языку.

("Postimees").