Зарплата наша хорошая, но маленькаяНичто не впечатляло так в статистике последних лет, как рост зарплаты. Потом приходили сравнения с ростом цен, данными о занятости. Зарплата была показателем реального благополучия. Тем более что все аналитики соглашались: отражаемый статистикой уровень оплаты труда, как минимум, процентов на сорок отставал от действительного (если учитывать выплаты так называемой "неучтенкой"). Как ни крути, а среднемесячная зарплата по Эстонии по итогам III квартала 1998 года размером в 4011 крон против 2363 крон за тот же период 1995 года, смотрелась хорошо, потому что отражала за 4 года почти 100% рост. Потом данные о зарплате надолго исчезли со страниц статистических сборников. И появились, наконец, только в пятом номере за нынешний год. Оказывается, за I квартал 1999 года среднемесячная зарплата почти равна той, что сложилась осенью прошлого года. То есть за прошедшие полгода (четвертый квартал 1998 и первый квартал 1999 года) заработная плата впервые за последние пять лет практически не увеличилась. А если учесть, что во многих фирмах в связи с введением нового социального налога часть "неучтенки" перевели в "учтенку", то надо признать некоторое снижение реальной зарплаты в целом. Тем более что средняя впитала в себя некоторый рост зарплат в финансовом секторе (с 9044 крон за девять месяцев 1998 года до 9215 крон в первом квартале нынешнего). Зато в отелях и ресторанах уровень зарплат снизился с 2613 крон в прошлом до 2134 крон в нынешнем году. В строительстве обвальное падение зарплат: с 4498 крон по состоянию на начало осени прошлого года до 3449 крон к началу весны нынешнего. Практически замерла зарплата в энергетике и газовой отраслях. Упала в перерабатывающей промышленности с 4113 до 3743 крон. Сложившаяся средняя держится только за счет роста оплаты труда бюджетников.За цифрами снижения зарплат практически во всех сферах производства и торговли стоят неполные рабочие недели, отпуска без содержания, трехмесячные перерывы в работе с выплатой 60% минимальной заработной платы, увольнение высокооплачиваемых работников и прием людей, согласных делать ту же работу за меньшую оплату, а также незаконные соглашения о пересмотре трудовых договоров. При этом нельзя назвать региона Эстонии, где бы общая тенденция ни проявилась в тех же параметрах. Производство падает почти пропорционально. То есть кризис носит общий и затяжной характер. Падение зарплаты, в свою очередь, обусловило ослабление покупательной способности населения, что стало уже во втором квартале причиной дальнейшего падения производства и снижения зарплат. Летний туристский допинг приостановил обвал рынка, но не дал радикального улучшения (как видно из статистики поступления в казну налога с оборота). А экспорт падает и падает. Особенно по продукции переработки. Рынок России закрылся для нашей сельхозпродукции не из-за административных причин, а из-за перепада цен. Достаточно посмотреть сборник "Товары и цены в Петербурге", чтобы стало понятно: с перспективами на экспорт в Россию можно распрощаться. Берем, например, раздел о ценах на сосиски и сардельки: в России цены составляют от 10 до 20 крон за килограмм; или возьмем рыбные консервы: шпроты - около 3 крон за баночку; печень трески - около 7 крон; икра красная - 20 крон и т.д. и т.п. Нашему товаропроизводителю с нашими ценами туда дороги нет. Некоторое движение нашему рынку услуг могли бы дать русские туристы, которые тоже не сильно сейчас готовы платить за билеты в дальние страны. И с погодой Бог помог нынешним летом. Но политика отбрасывания россиян нашим властям дороже денег, и свой шанс на эти ресурсы мы летом не использовали. Потому зарплаты полугодия, надо ожидать, не покажут значительного движения вверх. Исходя из этих тенденций, необходимо предпринимателям строить прогнозы и вести экономические расчеты до конца года. И нам, получателям зарплат, надо учитывать сложившиеся реалии рынка труда. Такова реальность жизни в условиях кризиса.
Владимир ВАЙНГОРТ,
|