Интеграция как диалог

Не только диалог является главным условием интеграции, но и сам процесс интеграции является диалогом. Это утверждение кажется само собой разумеющимся, и его даже не стоило бы анализировать, если бы в обсуждении вопроса интеграции в Эстонии не играли бы такую большую роль предрассудки, которые с воодушевлением муссируются многими газетами, а зачастую и политиками. Например, одним из наиболее распространенных является мнение, что интеграция неэстонцев проводится против воли эстонцев (насильно) и навязана Большим Европейским Братом. Да и вообще не является инициативой эстонцев, и с позиции сохранения нации может быть даже вредной.

Здесь перепутаны понятия: нация, общество и государство. Точнее, обществу и государству присваивается содержание понятия нация. Но если люди заинтересованы в стабильности отношений между различными социальными группами (а интеграция - одно из условий этой стабильности), тогда обязанность эстонского государства - эту стабильность обеспечить. Следовательно, в эстонском государстве интеграция касается и эстонцев. Что касается всевозможного влияния интеграции на "чистоту" эстонской нации, то борцам за "чистоту" эстонской крови необходимо напомнить простую биологическую истину, что в меру смешанная кровь более жизнеспособна, а кровное родство - тема довольно скользкая. В любом случае нация не основана исключительно на кровных связях, но на духовном архетипе, языковых и культурных связях.

Национальность не наследуется, но является вопросом сознательного выбора. Эстонцы приняли это решение в середине прошлого века, и я не вижу силы, которая могла бы это решение поколебать.

Другой предрассудок был внушен нам, эстонцам, историей и в особенности недавним прошлым. Интеграция для многих связана с принудительной интернационализацией, посредством которой, прямо или косвенно, осуществлялась русская военная власть. В интегрированных лицах иной национальности эстонцы стремятся видеть пятую колонну. Возможно, если бы была возможность возврата 1940 года, у этого страха были бы основания. Для защиты интересов значительного количества проживающих в Эстонии русских граждан восточный сосед может предпринять любую акцию. Но, к счастью, история повторяется только в виде фарса.

Но если же все-таки опираться на подобные предрассудки, то это может превратиться в замкнутый круг: боязнь русской пятой колонны ставит искусственные препятствия процессу интеграции и этим увеличивает количество русских подданных в Эстонии. Как ни банально это повторять, но мы должны учиться жить в дружбе со своим соседом.

Финский президент Паасикиви написал в своем дневнике: "...как бы плохо ни шли в России дела, Финляндия не должна забывать, что у нее со своим соседом около 1000 км общей границы". И почему вообще мы должны подвергать себя страху и недоверию? Когда во второй половине 60-х эстонские интеллектуалы помогли сторонникам демократии в России восстановить независимость, они были движимы верой в успех предприятия.

Демократия - это всеобщее понятие, независимое от гражданства, национальности и Родины. Где есть предрассудки, там трудно вести речь о диалоге. Возьмем эстонскую прессу. Если в русской прессе за последние годы уже обнаружились изменения в сторону лояльности к Эстонии, появились переводы и сноски на эстонские издания, то по эстонской прессе не заметишь, что рядом с нами проживают десятки больших и малых иноязычных обществ, которые делят с эстонцами страну и ее будущее.

В диалоге по вопросам культуры дела обстоят немного лучше. У "Викеркаар" есть русский партнер "Радуга". "Вышгород" усиленно занимается просветительской работой, ему также помогает "Таллинн". Серия книг "Родной дом" служит исключительно целям интеграции. Более или менее удовлетворительно работает ЭТВ на русском языке и Радио-4.

Но все же понятие диалога имеет более широкое значение, чем просто обмен информацией. Диалог означает признание интересов и прав другого человека, общества, национальности.

Распространено весьма ограниченное мнение, что когда считаешься с чужими интересами, автоматически приходится отказываться от своих. Если требовать знание эстонского языка, то у всех и в одинаковом объеме! Если ликвидировать русские средние школы, то непременно жестко, в назначенный день и час. Но ведь существуют более гибкие и гуманные решения! Историю, какой бы несправедливой она ни была, нельзя править скальпелем! Подобные попытки всегда встречали сопротивление и ненависть. В Эстонии политика интеграции должна основываться на создании разумной мотивации, а не на принуждении.

Уже слышу крики оппонентов: "Они же такие ленивые!", "Сколько волка ни корми, все равно в лес смотрит!". Однако мы не должны опускаться на уровень подобных аргументов. Я думаю, что в конце ХХ века мы могли бы обосновывать свое мнение гораздо разумнее. Политики демократической Эстонии не должны обращать внимание на русский шовинизм, который время от времени разжигает кто-либо из местных русских политиков или партий. Белые вороны есть везде. Жалобы на Эстонию в Российскую думу или европейским высшим чиновникам, как правило, приводят к противоположному результату. Ни одна порядочная семья не пойдет со своими проблемами по деревне.

Судьба интеграции неэстонцев целиком зависит от того, что станет с эстонским обществом. Несмотря на пропаганду "открытой" эстонской политики, остаюсь при мнении, что, может быть, это действительно так в сфере экономики, но отнюдь не распространяется на эстонское общество. Оно внутренне нестабильно, расколото и монологично. Каждое поколение живет само по себе, различные слои общества замкнуты каждый в своем кругу. В обществе отсутствует общий язык, который был бы понятен и приемлем для всех его членов. К тому же эстонское общество начало физически ссыхаться, что еще более увеличивает нестабильность и рассеянность общества. И до сих пор не найден ответ на вопрос о строении эстонского общества. Пока думают, что его могут заменить страна и нация, нет особой надежды на интеграцию неэстонцев.

Эстонцы должны спросить себя, на каком соглашении они хотят основать свое общество, т.к. общество начинается с соглашения, а соглашение предполагает диалог.

Рейн ВЕЙДЕМАНН.