Анонс

    Я люблю русскую

    "Это была большая любовь", - на чистом эстонском языке говорит предприниматель Марина Каас, объясняя причину своего переезда в Эстонию в 1981 году. Коренная москвичка из хорошей семьи познакомилась с молодым эстонцем в столице империи в Институте международных отношений. Их сблизил интерес к финскому языку, и после пяти лет знакомства они поженились. Однако к тому времени эстонские мужчины уже немного разочаровались в русских женщинах, и подобных браков стало меньше. Правило железное - эстонец женится на русской охотнее, чем эстонка выходит за русского. Хотя половина таких отношений не оформлена официально, социологи считают, что такое положение дел не изменилось. Заведующий таллиннским загсом Калле Луйга убежден, что спад в регистрации браков вызван капитализмом - исчезла необходимость в прописке, обязательной в ЭССР для получения квартиры. Препятствием для регистрации Луйга также считает веру - православные больше держатся вместе, чем лютеране.

    Любви "чужой" достоин красивый, умный и агрессивный эстонец

    За последние 150 лет, то есть с тех пор, как эстонцы стали ощущать себя народом, количество браков между эстонцами и русскими в процентном отношении (5-6%) оставалось почти неизменным. Начиная с середины прошлого века брак эстонца с немкой или русской кроме любви или имущественных интересов помогал ему подняться по служебной лестнице. На "чужих" женились более красивые, умные и агрессивные эстонцы, или, как сказали бы сейчас - более мобильные. По словам историка Хельдура Палля, до времен Якобсона при вступлении в брак значение придавалось материальному положению, а не национальности. Женившись на немке, эстонец становился немцем, а женившись на русской - оставался эстонцем. Молодой врач Крейцвальд женился в Выру на дочери немецкого купца, дома у них говорили на немецком, и дети эстонца тоже стали немцами. Заведующий отделением этнополитики ТПУ Аксель Кирх говорит, что немецкий язык за несколько столетий стал для эстонцев своим, а язык небольшого числа русских чиновников был для них непривычен. Вступать в брак с православными русскими женщинами мешала также лютеранская вера эстонцев, так что брак с русскими был менее распространенным явлением, чем брак с немками. Как правило, эстонцы, русские и немцы не приветствовали смешанные браки. У русских и немцев присутствовала гордость народа-правителя. Эстонцы же интуитивно боялись растворения своего маленького народа. Эстонца, женившегося на "чужой", считали гордым, не пожелавшим найти себе пару среди своего народа. "Матери ругали дочерей, если те строили глазки неэстонцам, - рассказывает Аксель Кирх. - Ведь если семейные связи становились слишком уж широкими, народ не был больше стабильным".

    План русификации воспитал у эстонцев национальное чувство

    Социолог Клара Халлик говорит, что в ЭССР не проводилось отдельного изучения смешанных браков. "Это не было запрещено, но властям не нравилось, что браки между эстонцами и русскими распадались быстрее. Как правило, дети становились эстонцами". В других союзных республиках смешанные браки тоже не были крепкими, но там дети становились русскими. Самое большое число браков в СССР между "своими" и "чужими" было заключено в Латвийской ССР - в два раза больше, чем в ЭССР. В советское время процент смешанных браков в Эстонии достиг 16, а в больших городах - даже 30. За счет государства праздновались так называемые комсомольские свадьбы, о них писали в газетах, молодожены быстрее получали квартиру. Но, несмотря на поставленную цель - русификацию, - смешанные браки зачастую становились добавочным механизмом, способствующим увеличению численности эстонцев. Согласно результатам исследований Академии наук ЭССР, 70-80% детей из смешанных семей учились на эстонском языке. Как правило, в те времена в семьях было по двое детей. Одному из них давали эстонское имя и воспитывали эстонцем. Аксель Кирх уверен, что такие дети пополнили число эстонцев.

    Что сначала объединяет, то потом разъединяет

    Социолог Кирх считает брак Марины и Меэлиса Каас хорошим примером. "Через десять лет брак между эстонцами и русскими распадается", - утверждает ученый. Марина и Меэлис развелись, прожив десять лет. Марина одна воспитывает сына Оливера. Развод считает человеческой катастрофой. По ее словам, муж начал вести себя не так, как нужно, искал помощи не там, где надо, и с помощью сомнительных методов, а в конце концов "потерял свою индивидуальность". Аксель Кирх считает, что в большинстве случаев причиной для развода служит то, что сначала сводит эти пары - различные культуры. Каждый из супругов углубляется в свою культуру и отвергает чужую. Сексуально активная русская женщина поначалу очень привлекала эстонцев. "Пока не надоедала", - говорит Кирх. По его словам, и сейчас смешанный брак находится на уровне социального эксперимента, с помощью которого не удастся дисциплинировать 300 000 русских: "Попытка интеграции через смешанные браки обречена на провал. Слишком велики культурные и сексуальные различия".

    Гости на свадьбе скажут всю правду

    Калле Луйга, заведующий таллиннским загсом, считает, что брак между русскими и эстонцами - совершенно обычное явление, потому что при вступлении в брак национальность не играет никакой роли. После восстановления независимости местные женихи и невесты любой национальности конкурируют на мировом рынке. По его словам, в Эстонии молодые люди не стремятся официально оформить свои отношения, чтобы не было никаких обязательств. В основном "бумажку" хотят получить образованные русские. Калле Луйга считает, что браки между эстонцами и русскими "очень способствуют интеграции", но советует избрать объектом исследования фактической интеграции гостей на свадьбе, потому что там точно видно, кто кого интегрирует. Эстонцы сидят скромно, а слышен в основном русский язык. Калле Луйга приводит один пример из истории: "Если бы в былые времена кто-нибудь сказал бы, что через сто лет в Таллинне не останется ни одного немца, его бы сочли сумасшедшим. Тогда немцы были в Таллинне большим меньшинством".

    Райво (44) и Татьяна (38)

    Художник и балерина. У Райво от первого брака сын, у Татьяны - дочь, оба учатся в эстонской школе. Райво Ярви говорит, что его жена - не типичная русская. Татьяна Ярви в десять лет поступила в балетную школу и оказалась в эстонской среде. По-русски она говорит только с отцом. "В Россию не езжу и не люблю там бывать, там нет никакого порядка", - по ее эстонскому не понять, что Татьяна русская. "Я же сказал вам, что моя жена - большое исключение", - хвалит ее Райво. "Таня - заслуженная русская Эстонской Республики, прихожанка лютеранской церкви". Сны Татьяна тоже видит на эстонском языке и ругается по-эстонски. Когда Татьяна в первый раз выходила замуж за эстонца, бабушка обвинила ее в предательстве своего народа: "Когда наши придут, тебя первой повесят". Татьяна считает, что в здешней русской среде не может возникнуть духовного лидера, потому что слой интеллигенции слишком тонок. Райво и Татьяна поженились полтора года назад. Оба утверждают, что между ними нет никаких национальных разногласий. Во время оккупации Райво раздражали русские, а теперь они кажутся ему романтиками. Сейчас Райво относится к русским совсем по-другому: "Они ко мне не пристают". Райво и Татьяна считают, что браки между эстонцами и русскими - одна из возможностей интеграции, но все же они останутся довольно редким явлением. Райво говорит, что брак - это не ключ к общей интеграции, интегрироваться нужно через образование. Одна из коллег Татьяны в театре очень хотела сдать экзамен по эстонскому языку, но, увидев вопросы, махнула рукой. "Я тоже, например, не знаю, как называется самое глубокое озеро в Эстонии", - признается Райво.

    Мартин (27) и Кристина (23)

    Директор по продажам и предприниматель фирмы "Эрикссон". Поженятся после Иванова дня. Мартин Радевалл - не типичный эстонец, а Кристина Кямпинен - не типичная русская. Мартин родился и учился в школе в Венесуэле, а потом закончил Пенсильванский университет в США. Отец Мартина - эстонец. Кристина родилась в Вильянди, где закончила русскую школу. В прошлом году - ТТУ. Отец Кристины - латышский русский, мать - как и у Мартина - финка. Впервые Мартин обратился к Кристине по-английски. Между собой они до сих пор говорят по-английски. На чистом эстонском языке Мартин объясняет, что если люди любят друг друга, их национальность и язык не имеют никакого значения: "Я выбирал жену не по национальности. Мы с ней так похожи - если Кристина хочет что-то сказать, я уже знаю, что". Кристина уточняет по-эстонски, что проблемы, скорее, связаны с культурой: "Русские более открытые, более эмоциональные люди, а эстонцы - более интеллигентные". Мартин же считает, что русская и латиноамериканская культуры очень похожи. Кристина и Мартин не верят в дискриминацию русских. Они убеждены, что человек должен знать язык народа, на земле которого он живет. Больше всего их заботит, на каком же языке станут говорить их будущие дети - на эстонском, русском, испанском, шведском, финском или английском? "Наверное, все же на эстонском и английском", - думает Кристина.

    Аллар (33) и Анна (33)

    Бывшие профессиональные спортсмены, сейчас тренеры. Двое сыновей учатся в эстонской школе. "Если бы я переехал в Россию, когда десять лет назад женился на Анне Кондрашовой, домашним языком стал бы русский", - говорит Аллар Леванди. Сейчас у них в семье говорят по-эстонски. Родители Аллара не упрекали его высказываниями типа: "Неужели ты не нашел жену-эстонку?". Национальные праздники? "Мы оба вышли из системы советского спорта, так что никаких этнических праздников не праздновали". На хорошем эстонском Анна говорит, что если бы не вышла замуж за Аллара, то не выучила бы такой трудный язык даже из спортивного интереса. А она овладела эстонским за год. По словам Аллара, спортивные лагеря в СССР были очень хорошей школой сближения народов. Тогдашняя система в спорте поощряла смешанные браки. В конце 80-х годов Аллар, наблюдая за здешней политической жизнью, понял идею свободы, но некоторые эстонцы, проводящие эту идею, казались мелочными. Муж сестры матери Аллара русский из Тарту, и родственники в процессе восстановления независимости Эстонии раскололись на два лагеря. "Как осиное гнездо, все несли ахинею, дело доходило до вульгарностей". Анна считала стремление эстонцев к свободе естественным. Аллар вспоминает, что в то время ее больше занимало рождение сына. Аллар считает, что здешние русские должны выучить эстонский язык, но для какой-то части это невозможно: "Не станут же русские покупатель и продавец в Ида-Вирумаа говорить между собой по-эстонски!" Анна считает, что в процессе интеграции ошибки допускает как правительство, так и неэстонцы: "Обе стороны должны идти на компромиссы. Больше оптимизма!"

    Айгар (63)

    Писатель, 34 года женат на русской Валерии. Дочь и сын - таллиннские студенты.

    Айгар изучал эстетику кино и познакомился со своей будущей женой в Москве в одном высокоинтеллигентном обществе. Ему было 28, ей - 18. Валерия училась в музыкальной школе. Несмотря на то, что Айгар с детьми живут в Таллинне, а Валерия в Москве, их семья единая. В советское время дома говорили по-эстонски. Сейчас все члены семьи свободно владеют эстонским, русским и английским, и Вахеметсы все чаще общаются по-английски. Это помогает им избавиться от совершенно неприемлемой для них русофобии. Айгар считает, что в Эстонии проводится этническая чистка - в мягкой форме, а психологический апартеид в Эстонии привел к тому, что многим русским эстонский язык кажется противным. Писатель считает, что куриная слепота политиков может превратить Эстонию в новое Косово: "В смешанных семьях чувство этой опасности обострено". Вахеметс работал советником в Рийгикогу и считает, что эстонские политики - самое опасное явление для будущего Эстонии: "На Тоомпеа задают тон политики, не отличающиеся высоким интеллектом. Я их слишком хорошо знаю". По словам Айгара, самое большое скопление русофобов находится как раз на Тоомпеа. "Если мы хотим стать членами ЕС, нужно принять во внимание советы ван дер Стула". Идеал семьи Вахеметс - государство скандинавского типа, где население не делят на два контингента и где нет национальной ограниченности. Именно усиление скандинавского влияния в Эстонии останавливает эту семью от эмиграции: "Рано или поздно уравновешенное представление о мире наших северных соседей должно подействовать на Эстонию". Айгар уверен, что в современной Европе наибольших успехов добьется эстонская молодежь, владеющая тремя языками и свободная от национальной ограниченности. "Но это не означает, что такой человек должен жить вне своей национальной культуры".

    Марина (40)

    Предприниматель. Разведена, одна воспитывает сына, который учится в эстонской школе. В 1981 году Марина Каас вышла замуж за эстонца и переехала из Москвы в Эстонию. В Таллинне она работала в области внешней торговли, а муж Меэлис - в Министерстве иностранных дел. Марина считает, что брак очень способствует интеграции, но для нее интеграция не была проблемой: "Франция или Эстония - язык нужно выучить". Марина считает, что знание языка - самая простая часть интеграции. Гораздо важнее - самосознание: хочет инородец вести себя, как местный, или хочет оставаться чужаком. "Труднее всего захотеть стать таким же, как коренные жители". Марине помог финский, который она учила в Москве, - эстонским она овладела за два года: "Эстонка я настолько, насколько меня считают эстонкой". Приехав в Эстонию, Марина почувствовала себя человеком, живущим только настоящим: "Все, что было до меня, начиная со сказок, было неизвестностью". Теперь, когда сын ходит в эстонскую школу, Марина открывает для себя эстонское начальное образование и эстонскую культуру. Родители мужа не были рады их браку. "Свекр быстрее меня принял. А свекровь по-русски почти не говорила". За ее спиной родители проводили с сыном беседы на тему: "Ты что, не мог найти жену-эстонку?". Поначалу Марина не могла привыкнуть к закрытости эстонцев, к сдержанному общению, к скупости на похвалу: "О плохих вещах говорят, а на хорошие даже улыбку жалко потратить". Марина говорит, что у них с мужем не было проблем, связанных с культурой или национальностью. Своего сына она воспитывает, как "нормального эстонского парня". Дома говорят по-эстонски. "Это все же проблема, потому что эстонский - не мой родной язык". Сын Марины говорит по-эстонски, по-русски и по-английски.

    Тыну ХАГЕЛЬБЕРГ,
    Пеэтер ЭРНИТС.

    ("Luup").