ИСХОД

Пекка ЭРЕЛТ.
("Eesti Ekspress").

60 лет назад по призыву Гитлера Эстонию покинули 12 000 немцев.

4 октября 1939 года посол Германии в Эстонии Ханс Фроовейн получил из Берлина сообщение о том, что в Пярну и Курессааре прибывают немецкие торговые суда. В ответ на более подробный запрос из Берлина сообщили: "Переселение". О возвращении немцев, живущих вне Германии, на историческую родину, общественность узнала 6 октября, когда об этом в своей речи сказал Адольф Гитлер. Уже на следующий день Фроовейн получил приказ начать с правительством Эстонии соответствующие переговоры.

Сало, мыло и бриллианты

После получения сообщения о переселении среди местных немцев началась оживленная кутерьма. В таллиннские бюро загса пачками поступали заявления на срочное заключение брака. Большие очереди были к зубным врачам, потому что пломбирование зубов в Германии стоило гораздо дороже. В Пайде хорошо продавались такие товары, как чулки и носки, белье и чемоданы. В Таллинне чемоданы быстро закончились, и на фабрике Лютера срочно приступили к изготовлению фанерных баулов. В Пярну популярным предметом для продажи стали фотографии Константина Пятса. Люди раскупали эмалированную посуду - для масла. Первый корабль с переселенцами - "Utlandshorn" - вышел из Таллинна уже 18 октября с 458 пассажирами на борту. За ним последовало большое число других кораблей. Последний корабль - "Der Deutsche" - отбыл 18 мая 1940 года. Так как море замерзло, часть переселенцев уехали поездом. Среди отъезжавших были известные представители дворянских семей, бизнесмены, государственные чиновники, а также военные, такие, например, как контр-адмирал Герман Залца, военный прокурор Густав Кнорринг и др. По особой договоренности в Германию были переселены несколько десятков немцев, отбывающих наказание в тюрьме в Эстонии, а также 75 душевнобольных. Курьез состоял в том, что первым переселенцем стал раквереский священник Мартин Нурм, сам из эстонцев, но женатый на немке. Переселенцам было разрешено взять с собой мебель и другой домашний скарб, но предметы, имеющие художественную или культурную ценность, можно было вывезти только с разрешения министра образования. С собой можно было брать мотоциклы и автомобили, но не новые и небольшой мощности. После немцев в Эстонии осталось 150 автомобилей. Чемоданы переселенцев были набиты маслом, салом, яйцами, килькой в жестяных банках, мылом и др. Напряженно работала таможня - они брали на хранение золото, серебро и бриллианты, если их количество превышало допустимую норму. Конфисковали и огнестрельное оружие. Дома, принадлежавшие немцам в городах, мызы и хозяйства поменьше купило государство, или же они поступали в свободную продажу. Наличными каждый переселенец мог взять с собой 50 крон, остальное, а также суммы, находившиеся в банке, переводили на счет немецкого правительства доверия.

Немцы направляли экономику Эстонии

По данным переписи населения 1934 года, в Эстонии проживало 16 346 немцев, составляя 1,5 процента от всего населения страны. Их роль в экономике была очень велика. Из 150 самых крупных предприятий 27 принадлежали немцам, и на них работало больше рабочих, чем на всех остальных вместе взятых. Немцам принадлежало также большинство судоходных линий и экспедиторских фирм, а также большая часть района Таллиннского порта. Немцы считали, что эстонцам должна достаться как можно меньшая часть их экономического наследства. Для этого часть ведущих специалистов из балтийских немцев были оставлены на своих рабочих местах, а фирмы, которые до тех пор принадлежали балтийским немцам, стали государственными немецкими фирмами. Немцы остались, например, на "Ээсти Кивиыли", на Пыхьяской бумажно-целлюлозной фабрике, на фабрике Лютера, на пивном заводе "Саку", на "Вольта". Чтобы ограничить влияние немцев, министр экономики Лео Сепп назначил в феврале 1940 года на эти предприятия доверенных лиц, которые следили, чтобы их деятельность шла на пользу Эстонии. Местные евреи также находились в черном списке у немцев. По таллиннскому радио переселенцев предупреждали, чтобы они не продавали свое имущество евреям. Отъезд немцев решил жилищный кризис в Таллинне - в городе освободилось около тысячи квартир. Из более чем 16 000 эстонских немцев в 1934-1940 гг. в Германию уехали 12 000. Переселенцев из Латвии было более 69 000, из Литвы - около 50 000. Большинство немцев их Эстонии были поселены на территории Западной Польши, небольшая часть - в Восточной Пруссии, только единицы - в Германии. Переселение не обошлось без жертв. Первого покойника сняли с борта судна уже в Таллиннском порту - это был житель таллиннского немецкого дома для престарелых.

Эстонцы слез не лили

Эстонцев не огорчил отъезд балтийских немцев. "Желание всех эстонцев - выслать всех немцев, всех без исключения", - написали печорские эстонцы в ответ на сообщение в печати, что в Эстонии останется еще несколько тысяч немцев. Эстонцы помнили о кровавых событиях 1905 года и, конечно, о сражении под Вынну. С укреплением власти Гитлера заявления немцев в адрес Прибалтики становились все смелее. Например, на тайной конференции балтийских гитлеровцев в Кенигсберге в 1933 году было объявлено, что балтийские земли для Германии - это все равно что Маньчжурия для Японии: "От их захвата зависит наше будущее на востоке". Мощь Германии проявлялась даже в насильственных действиях. Например, 22 апреля 1939 года в Раквере, у подножия Валлимяги, был осквернен памятник Фр. Р. Крейцвальду - на нем черной краской намалевали свастику. Через несколько дней на Валлимяги взорвали алтарь огня победы. План эстонской крепости, изготовленный из металла, был сорван с основания и вымазан грязью. Хотя в газетах немцев открыто в этом не обвиняли, намек был очевиден. Несмотря на злорадство эстонцев, именно переселение немцев для многих из них стало спасительной соломинкой. Сначала 4000 немцев остались в Эстонии, но летом 1940 года, после оккупации Эстонии, они быстро передумали. Поэтому в январе 1941 года Германия подписала соглашение с Советским Союзом о переселении оставшихся немцев. Более широкое толкование этого соглашения дало возможность покинуть оккупированную родину также 3500 эстонцам.