Обратно

Налоги, которые мы не выбираем

Реформисты предложат снизить его размер с двадцати шести до двадцати процентов. Центристы предложат ступенчатую ставку. Есть еще идея связать величину необлагаемого минимума с доходом. Так что пойдет писать губерния. И хотя любое снижение налоговой нагрузки греет сердце, ни одно из таких предложений реальных экономических проблем, связанных с налогообложением, сколь-нибудь заметно не меняет. Почему?

Взглянем на цифры

Пример из жизни. Маленькая фирма ведет бизнес недалеко от центра Таллинна на арендованных площадях (снимая около 500 м²). Собственник дома живет где-то в Швеции и готов продать помещение за пять миллионов крон (по десять тысяч за метр квадратный). Больше того, сделка планировалась еще весной, но в марте смежники по бизнесу один за другим стали попадаться с «черной» зарплатой. Умные люди подсказали: не хотите визита инспекции, сделайте официальную зарплату не по минимуму, а хотя бы тысячи по три. В фирме пятнадцать работников. Увеличение налогов с выросшей официальной зарплаты отодвинуло сделку на конец года. Сейчас снова пошли разговоры об опасности «черных» выплат, и руководители фирмы не знают, что делать, потому как ликвидация «неофициалки» требует не пятимиллионной покупки, а ликвидации фирмы вообще.

Дадим себе труд взглянуть на цифры. В начале года, когда все пятнадцать работников фирмы официально получали брутто-зарплату по 1850 крон в месяц (что равнялось нетто-зарплате 1629 крон), налоги составляли с каждого работника по 832 кроны, а всего по фирме официальная часть зарплаты вместе с налогами ежемесячно тянула на 40 тысяч крон. Плюс неофициальная зарплата, в среднем по 7 тысяч в месяц на каждого, составляла 105 тысяч. Итого все расходы на оплату труда составляли 145 тысяч крон. По двести крон за квадратный метр обходилась аренда (за пятьсот метров - сто тысяч) и на полмиллиона примерно тянули все материальные расходы. С разными прочими себестоимость за месяц выходила около 750 тысяч. При двадцатипроцентной рентабельности бизнеса чистый среднемесячный доход от реализации составлял около 150 тысяч крон. Получалось, что если собственники в течение двух-трех лет согласятся жить только на зарплату, то примерно за трехлетний доход перекупить помещение у шведа вполне возможно.

А если вся зарплата становится официальной (напомним: по 8,6 тысячи крон среднемесячной нетто-выплаты на пятнадцать человек), то налоговая нагрузка с нее вырастает почти на 75 тысяч крон в месяц. Получается совсем иная арифметика: среднемесячный доход от реализации уполовинивается. Значит, на пятимиллионную покупку работать придется лет шесть, а учитывая необходимость кредита, и все восемь, в течение которых собственники жить должны только на зарплату.

В то же время владелец дома, у которого «наша» фирма купит полэтажа, деньги увезет к себе в Швецию без копейки (или сента) налоговых платежей. Впрочем, увезет он не пять миллионов крон, а около тридцати (столько стоит весь дом). Не будем обсуждать справедливость возврата ему дома: «умерла, так умерла». Но почему эти «реституированные» собственники продолжают оставаться «священными коровами» и почему получают такой налоговый карт-бланш по сравнению с предпринимателями, инвестирующими деньги в эстонскую экономику, создающими здесь рабочие места?

Владельцы рассматриваемой нами фирмы почему от своего бизнеса должны отдать казне половину дохода, а шведский собственник от своей сделки не должен ничего?

Кстати сказать, если бы собственник был местный и сдавал помещение в аренду, то выплаты ему облагались бы только подоходным налогом. То есть рентный доход обременяется налогами почти на две трети меньшими, чем доход, полученный в реальном секторе. А если учесть, что производство в малом бизнесе более трудоемко и требует большей доли высококвалифицированных работников в общей численности, чем в крупном, то можно выстроить график налоговой нагрузки по видам дохода, в котором наименьшая величина окажется у «реституированных» собственников, потом у получателей рентного и финансового доходов, потом у владельцев крупного торгового и прочего бизнеса и самой тяжелой будет нагрузка на малый бизнес, занятый реальным производством.

Сколько выдержит Боливар?

Из нашего примера видно, что если бы не содержать государство за счет налогов от зарплаты, а обложить также финансовые и рентные доходы, то можно - без ущерба казне - снижать подоходный налог минимум вполовину, доведя до каких-нибудь тринадцати процентов. Ненормально, когда государственные расходы, пенсионная система и система здравоохранения обеспечиваются только за счет налогообложения одного фактора производства: наемного труда. А участвующие в производстве имущество и финансы на размер налогообложения не влияют.

На что рассчитано предложение о шестипроцентном снижении подоходного налога? На то, что бюджет не пострадает, поскольку рост зарплаты будет больше. По данным нынешнего года, действительно, зарплаты растут быстро. Но представляется верным мнение, что рост этот к реальности отношения не имеет. Статистика отражает повышение контрольной активности налоговых служб, не более того. А для реального роста зарплаты шестипроцентное снижение налогового бремени влиятельным фактором не станет.

Не должен пострадать бюджет и от дифференциации подоходного налога. Это предложение с позиций работника заманчиво. С маленьких зарплат налог окажется щадящим и реальная выплата окажется больше нынешней, что безусловно хорошо. Но с позиций работодателя ступенчатый налог никаких проблем не решит. В ход пойдут «подснежники»: фиктивные получатели зарплат - жены, дети, тети, дяди реальных работников. Как иначе удастся снизить налоговое бремя?

Другое дело, если бы подоходный налог снизился до 13%, а дифференциация ставки шла ниже и выше этой планки. Предложение о гибкой ставке необлагаемого минимума, по существу, является одним из видов дифференциации подоходного налога и равно хорошо, но такой инструмент некоторого социального выравнивания налоговой нагрузки не работает за пределами этой конкретной задачи.

При всем положительном характере и того и другого предложения их авторы вольно или невольно (думаю, что вполне сознательно) передергивают карту. В большой бизнес-игре ситуация требует обновления налоговых правил, то есть, если хотите, другой налоговой игры. А нам предлагают продолжать игру в дурака, но обещают при этом при сдаче добавить по козырной шестерке. Это не государственный подход, а попытка продлить государственную защиту интересов «священных коров» реституции, а также крупных собственников капиталов. Избирателям баки забьют, но пренебрежение интересами реального бизнеса, особенно в его малом секторе, чревато большими долговременными потерями.

Дальнейшее завинчивание налогового пресса на оплату труда неизбежно приведет к замораживанию зарплат и росту социальной напряженности.

Избирательные радости кратковременны. Как пятьсот крон в год таллиннским пенсионерам не решают проблем пенсионной системы, так и оба варианта корректировки подоходного налога не решат проблем налогового торможения бизнеса. Потому и заговорили о косметическом ремонте налоговой системы, чтобы не заниматься ее капитальной перестройкой.

Серьезным экономистам и политикам понятно, что Боливар бизнеса не выдержит сразу двоих: интересов самого бизнеса и интересов финансовых элит.

Владимир ВАЙНГОРТ,
доктор экономических наук,
редактор журнала
«Налоги и бухгалтерский учет»