Обратно

«Чтобы тебя уважали другие, следует уважать себя самому»

Оборотная сторона розового цвета

По мнению профессора, ось координат, по которой следует измерять действительное положение Эстонии на экономической карте, простирается не только на Запад, но и на Восток, и проблемными являются не только наши отношения с российским рынком, но и с Европейским союзом.

Если сосредоточиться на европейском направлении, то положение Эстонии стоит считать двояким. Для слаборазвитых стран (в Эстонии доля ВВП на человека составляет менее 40%, а наши зарплаты в номинальном плане 20-25% от среднего уровня ЕС) очень полезно развивать отношения с высокоразвитыми – разный уровень цен дает большие возможности для развития. ЕС уже сегодня наш основной партнер, более 70% эстонского экспорта и 59% импорта связаны с европейскими странами – такова розовая сторона наших отношений.

Весь вопрос в том, говорит Я.Рейльян, что имеются очень важные отрасли, где показатели совсем не столь хороши - в основном это пищеперерабатывающая промышленность и сельское хозяйство, которые дают большой дефицит в наших отношениях с ЕС. Мы экспортируем в страны ЕС примерно 30% от экспорта пищевых продуктов, а импортируем оттуда более половины всех ввозимых продуктов, причем по заниженным ценам, что создает для наших производителей нечестную конкуренцию, подчеркивает профессор Рейльян.

И напоминает, что ЕС – это общий рынок только для стран-участниц, а для третьих стран это весьма протекционистский союз, который их интересы дискриминирует. И если другие страны третьего мира пытаются себя защитить от протекционистской политики ЕС, например, выставляя против их высоких тарифов свои высокие ввозные пошлины, создавая баланс экономических условий, то об Эстонии этого сказать нельзя. По словам г-на Рейльяна, Евросоюз дискриминирует Эстонию всеми методами – высокими таможенными барьерами, очень маленькими квотами в основных для нашей страны областях производства, субсидиями - до середины прошлого года это были и экспортные субсидии, сейчас остались только производственные субсидии, но они очень высоки и покрывают в среднем 40% от затрат европейских производителей. У нас государственная помощь сельскому производителю составляет только 25% от уровня ЕС, в связи с чем уже возникли большие проблемы.

Сельское хозяйство – основа деревенской жизни, и в этой области уже потеряно 70 тысяч рабочих мест. 10 тысяч нашли новую работу, таким образом, общая потеря составляет 60 тысяч, что представляет четверть от общей суммы рабочих мест в эстонском селе.

Кроме всего прочего, это создало огромный дисбаланс платежного бюджета – в прошлом году только по сельскохозяйственной продукции он составил три миллиарда эстонских крон (за последние восемь лет эта цифра составляет 18 миллиардов крон).

- Импортируя продовольственную продукцию из Евросоюза, мы должны думать о той массе рабочих мест, которую из-за неравных торговых отношений потеряли жители Эстонии, - говорит Я.Рейльян. – Хуже всего, что и после нашего вступления в ЕС для Эстонии сохраняются дискриминационные условия.

В Евросоюзе действуют высокие уровни защиты здоровья потребителя, а значит, строгие нормативы для производства пищевой продукции, в том числе и для содержания скота. Значит, в эту область нужны сотни миллионов инвестиций. Это уже сейчас огромная проблема – где взять деньги. Каждый день закрываются не отвечающие требованиям ЕС столовые, маленькие магазины, производства – у местных самоуправлений нет денег, чтобы инвестировать.

Это значит только одно – деньги для этих целей не появятся, число рабочих мест будет сокращаться и дальше и уровень жизни будет снижаться.

- Да, очень хорошо создавать для содержания животных, например, человеческие условия, - говорит профессор Рейльян. – Но если для этого нет денег, следует закрывать многие предприятия без всякой перспективы инвестиций?

Имеются расчеты, что закрыто будет не менее 40% молокообрабатывающих и более 60% мясообрабатывающих предприятий, в основном на селе и в маленьких городах. Сколько рабочих мест при этом потеряется – сотни или тысячи – расчетов нет. Люди потеряют работу, и чем они будут заниматься, на какие средства жить? Новые нормативы по охране окружающей среды также внесут свою лепту в растущую безработицу. Новые стандарты необходимы – но что делать, если для их внедрения нет немедленных средств? Что лучше – продолжать жить по невысоким стандартам или вообще не жить?

Государство в роли зрителя

Проблемы реструктуризации стояли и перед другими странами, мы здесь не первые. Но самое плохое, считает профессор Рейльян, что эстонское государство подходит к этим проблемам с точки зрения зрителя – «посмотрим, выживут ли эстонское село и эстонская перерабатывающая промышленность в новых условиях?» Например, после российского кризиса 1998 года в Финляндии многие предприятия попали в очень трудное положение. И государство вложило сотни миллиардов финских марок, чтобы помочь своей промышленности выйти из кризиса. Если до кризиса уровень задолженности государства составлял 17% от ВВП, то после него эта цифра достигла 54% (долговой лимит денежного союза составляет 60%). Да, и у финского государства, и у финских предприятий есть долги, но есть и хорошая развивающаяся экономика. Эстонское же государство после кризиса 1998 года поспешило отойти от предприятий в сторону, что кризис только углубило.

- Эстонское государство смотрит на проблемы реструктуризации, требующие огромных инвестиций, как сторонний наблюдатель – вместо того, чтобы иметь программу помощи предприятиям, - утверждает профессор Рейльян, - и это будет основной экономической проблемой нашего вступления в ЕС. Государство берет на себя смелость принимать условия ЕС, но не берет на себя обязательств помогать эти условия выполнить.

Например, государство подписывается под требованием ЕС, что до января 2003 года наша молочно- и мясоперерабатывающая промышленность перейдет на новые стандарты работы. А как предприятия смогут это условие выполнить – уже не забота государства.

- Мы уже один раз видели, что происходит, когда исчезают предприятия и рабочие места, - напоминает Я.Рейльян. – Конечно, сейчас положение иное, хозяева предприятий делают все возможное, чтобы найти инвестиции и спасти производство, но кризис есть кризис.

Эстонии не дают возможности развиваться

Профессор Рейльян считает, что Эстония добивается от ЕС невыполнимых условий и не добивается выполнимых. Так, если во всем ЕС отменяется система tax-free, то ясно, что для Эстонии никто исключений делать не будет. Но все другие государства, например, требовали и получили переходный период в десять лет на продажу земли иностранцам. Эстония такого требования даже не выдвигала.

- Эстония хочет выглядеть более либеральной, чем самая либеральная из стран ЕС, но делает это в ущерб себе, - подчеркивает профессор Рейльян. По его мнению, идет самый трудный период согласования условий – сельскохозяйственная и финансовая главы.

- Наша односторонняя открытость в области сельского хозяйства дала возможность дотируемым продуктам из Евросоюза оккупировать наш рынок. Импортируя более половины зерновых продуктов и более трети мясных, Эстония в течение десяти лет потеряла свой рынок, и у нее осталось менее половины реального сельскохозяйственного производства, - подчеркнул г-н Рейльян.

Эстония надеялась, что, идя на определенные жертвы, после вступления в Евросоюз она получит большие субсидии, и положение выправится. Однако получается по-другому. Я.Рейльян говорит, что ЕС защищает интересы своих стран всеми доступными методами, и очень трудно добиться от европейских комиссий понимания наших проблем. Квоты, выделяемые нам по сельскому хозяйству, предполагают необходимость дальнейшего снижения нашего производства.

- Зачем же ЕС это нужно? Рынок Эстонии так мал, что он отдельно никого не интересует.

- Это не так – в настоящей рыночной экономике производителей интересует каждый сент, а не только каждая крона. И с этой точки зрения эстонский рынок представляет интерес для ЕС.

Так, ЕС выделяет для Эстонии квоту в 100 тонн для производства льна – количество для поддержания музейных экспонатов. Так что и эти маленькие производства должны будут исчезнуть. Для производства крахмала Эстония хотела получить квоту 10 тысяч тонн, предоставляют 300 тонн.

- Нам не дают возможности производить, мы не можем расширить сельскохозяйственные площади, которые и так уже не используются на 25%. Кроме того, и пособия для сельхозпроизводителей нам собираются в первый год платить на уровне 25%, то есть ничего не платить, если учесть, что государственная поддержка сейчас существует именно на этом уровне.

Я.Рейльян приводит такой пример. Евросоюз говорит, что у него нет денег на полную поддержку эстонского сельского производителя. Но когда профессор Рейльян в совместной комиссии «Эстония-ЕС», членом которой он является, предложил, что Эстония сама будет дополнительно поддерживать свое сельское хозяйство, то к этому предложению отнеслись крайне отрицательно.

- Нам не разрешают поддерживать свое собственное хозяйство, и эстонский производитель в течение десяти лет должен оставаться в неравных конкурентных условиях, - подчеркивает профессор Рейльян. – При этом нам предлагают более трех миллиардов крон на региональные проекты, которые Эстония не сможет освоить, – зачем развивать инфраструктуру в регионах, где нет производства и рабочих мест, тем более что местные самоуправления не смогут выделять необходимую долю самофинансирования. Эстонское государство не должно принимать такие условия вступления в ЕС!

Подводя итоги, Я.Рейльян резюмирует:

- В расчете на будущие блага Евросоюза Эстония отдала свой рынок, иностранные производители контролируют более 50% эстонского производства, предприниматели контролируют нашу политику, иностранцы свободно покупают здесь землю… С полного согласия эстонского правительства над Эстонией установлен контроль, и все это во имя вступления в Европейский союз, который обещает взамен очень мало. Чтобы нас уважали, нам нужно в первую очередь самим уважать себя, и не отступать от своих интересов.

Но он также убежден, что пока не произнесено окончательное слово, бороться за свои интересы еще не поздно...

Этэри КЕКЕЛИДЗЕ