Обратно

Только «Тефаль» да налоговая инспекция заботятся о нас

Владимир ВАЙНГОРТ,
д.э.н., научный руководитель консалтинговой фирмы «Кардис»

Коллаж Владимира ПРЯДИЛЬЩИКОВА

«Тефаль», как известно, думает о нас всегда. А налоговая служба недавно разослала руководителям фирм сотни писем, чтобы обратить их внимание на выплату маленькой зарплаты, делающей фирмы - по мнению налоговиков - неконкурентными на рынке труда.

Никого другого размер оплаты труда основной массы наших людей абсолютно не интересует. Разумеется, кроме самих ее получателей. Но отдельно взятый работник для повышения уровня собственной зарплаты ничего сделать не может. Его влияние на эту величину не больше, чем у «Тефаля», который «всегда думает о нас».

Богато ли живем?

Всезнающая статистика на этот вопрос готова ответить подробно. С этой целью она делит все население Эстонии на пять групп по доходу на члена семьи. И затем по каждому такому «квинтилю» (т.е. по каждой группе, составляющей 20% жителей страны) статистика сообщает не только сумму дохода в кронах на месяц, но и что на эти деньги в каждой группе едят и пьют, сколько тратят на жилье и обувь, одежду и образование.

В сборнике «Эстонская статистика» №3 за 2005 год приведены по этому поводу полные данные на начало нынешнего года. Самые низкооплачиваемые 20% семей имеют среднедушевой месячный доход - 1025 крон. И прежде чем окончательно отойти к Богу, такая бедная душа тратит в месяц на еду и безалкогольные напитки - 473 кроны; на одежду и обувь - 37 крон, на транспорт - 35 крон и даже на образование 2 кроны (!).

Не стоит комментировать эти цифры. Они ужасны. 20% жителей страны - нищие. Во втором «квинтиле» среднедушевой месячный доход на члена семьи - 1697 крон. Из них на еду уходит 659 крон в месяц. На связь - 127 крон и на образование - 5 крон. Если учесть, что правительство считает месячным прожиточным минимумом 1489 крон, то мы должны констатировать - 40% всех жителей Эстонии имеют в месяц меньше или около прожиточного минимума. (По поводу величины которого может быть только одно пожелание: пожить членам правительства на эти деньги хотя бы полгода.)

А теперь давайте сравним установленный правительством прожиточный минимум с им же назначенной минимальной зарплатой (которая в нынешнем году, как известно, равна 2680 крон). При такой брутто-зарплате на руки у ее получателя приходится 2391 крона. По общим экономическим принципам, один работник должен иметь возможность содержать себя и иждивенца. В таком разе минимальной зарплаты не хватит для обеспечения двух минимальных прожиточных уровней. Но даже если мы возьмем семью, где двое работают, а один иждивенец, то на полтора минимальных прожиточных уровня минимальной зарплаты тоже еле-еле хватит.

Только в третьем «квинтиле» доход на члена семьи можно признать реальным минимумом для жизни. Эта сумма равна 2351 кроне. Кстати, она почти равна рассчитанному статистикой среднедушевому потребителю в стране (2799 крон).

Но чтобы при двух работающих и одном иждивенце получать на члена семьи 2400 крон, надо обоим работникам иметь нетто-зарплату по 3600 крон. Что равно брутто-зарплате в 4330 крон (если учитывать необлагаемый минимум) и 4884 (без его учета). Статистика позволяет определить, какая доля работающих находится в зоне нищеты или близка к ней, но нет смысла эти данные приводить, поскольку недели две тому назад подробно и доказательно их опубликовал и откомментировал профессор Лев Голуб.

Незачем еще раз публично стонать о тонущих в жизненном море. Лучше поговорим, что в этой ситуации делать.

Кто поможет утопающим?

Из двух названных в начале наших помощников на самом деле о нас заботится только «Тефаль», поскольку Налоговый и таможенный департамент стремится всего лишь сделать неучтенную зарплату учтенной, отчего в кармане работников денег не прибавится.

Остается надеяться на собственные силы. Но не на силы каждого отдельного человека, а на усилия ассоциированного работника, законно использующего инструмент коллективного договора.

Среди массы законов, регулирующих трудовые отношения, я бы на первое место поставил не закон о трудовом договоре, а закон о коллективном договоре, который дает, без преувеличения, огромные возможности для решения проблем работников.

Главная причина нынешнего бедственного состояния массы зарплатников в том, что при переходе от советских рублевых зарплат на кроновые их просто пересчитали по курсу без учета принципиально иного содержания оплаты труда в старой и новой экономических системах. «Старая» зарплата тоже роскошествовать не позволяла, но худо-бедно минимальный уровень потребностей обеспечивала с учетом того, что многое оплачивало государство. Когда оно от своих забот отказалось, прежняя зарплата стала уровнем нищеты.

Так-то оно так, возразят мне коллеги-экономисты, но нельзя ведь допускать опережения роста зарплаты над ростом производительности труда? А почему нельзя? Тем более, что в старой системе координат зарплата явно была неадекватна производительности (которая была ниже западной, но не в том же соотношении, что уровни зарплат). Обратите внимание, как легко и просто вышли на западные стандарты по оплате высшего эшелона служащих в госсекторе, в банковском деле, а также в оплате труда высшего менеджмента коммерческих структур. И ничего, экономика выдержала. Печать свидетельствует: у нас оплата труда всевозможного «начальства» в 104 раза выше зарплаты основной массы работников (в богатой Дании они различаются в 25 раз). В эффективной экономике должны быть высокие зарплаты. Не левым экономистам, а Генри Форду принадлежат слова: «Основное условие высокой производительности - высокая зарплата». Это в плановой экономике как огня боялись опережения роста зарплат над ростом производительности. Деньги нечем было отоварить. А самодеятельное население, свободное в выборе приложения собственной деловой активности, всегда ответит росту спроса ростом услуг и товаров. Замордованный нищетой работник, не способный купить услуги, неэффективно обслуживает свою семью и так же неэффективно трудится, сдерживая рост экономики. А если учесть, что более или менее обеспеченные слои населения попадают в удавку низкопроцентного лизинга для приобретения товаров длительного спроса (отправляя трудно заработанные деньги в чужие страны), мы и получаем ту экономику, которую имеем.

То есть требование повышения зарплат вполне согласуется с потребностями экономики в целом.

Что требовать?

«Коллективный работник» в коллективном договоре должен, в первую голову, добиваться снижения разрыва между оплатой труда членов правлений, советов, высшего менеджмента и самой малооплачиваемой группы работников. Скажем, доходы 5% высокооплачиваемых и 5% малополучающих должны различаться не более чем в 10 раз. (Пять процентов здесь потому, что закон о заработной плате разрешает работодателю публиковать данные о зарплате группы работников не менее 5%. Вот и воспользуемся этим правом.) Если работодатель не согласен на требуемое повышение минимальных зарплат, значит он платит руководству не за эффективные управленческие решения, а за достижение высоких результатов путем привлечения дешевой рабочей силы.

Второе требование связано со сдельной оплатой труда. Не может быть разговора о сдельщине без нормирования труда. Если есть обоснованные и понятные нормы выработки - может быть сдельная оплата. Нет норм, мы имеем дело с подрядным торгом, который несовместим с логикой отношений на основе трудовых договоров. Потому без нормативной базы выработки мы всегда должны говорить о повременной оплате труда и бороться за установление приемлемой временной его оплаты. Другое дело, что такая форма оплаты не исключает развитой шкалы доплат и приплат, стимулирующих эффективный труд без серьезной временной переработки (или ее оплаты в двойном размере).

Третье требование должно касаться создания на предприятии постоянно действующей системы повышения квалификации за счет работодателя. Для ее реализации годится система тарификации или категорирования работников, включающая механизм постоянного повышения и проверки знаний, с учетом стажа и умений.

А дальше должны идти требования по организации рабочего времени и времени отдыха, опирающиеся на существующую правовую базу. Здесь и «наложение» смен (для передачи дел), и разрешенная законом ненормированность рабочего дня у низового управленческого звена (бригадиров, мастеров и т.п.) с добавлением дней отпуска, и другие иные условия льготных отпусков.

И, наконец, в коллективном договоре обязательны требования по безопасности и гигиене труда, которые не надо придумывать, достаточно внимательно прочесть соответствующий закон и пакет нормативных актов к нему. Там есть и медосмотры, оплачиваемые работодателем, и анализ рисков трудовой среды, и много всякого другого, что обязан делать и оплачивать работодатель.

Но все-таки важнейшее требование - зарплата, обеспечивающая человеческие условия жизни. Предел требований можно рассчитать на основе годовых финансовых отчетов фирм. Как это делать, не тема газетной статьи, но заметим, что некоторый опыт у сильных профсоюзных организаций в этом деле имеется.

Жаль, конечно, что государство сняло с себя заботы о регулировании уровня оплаты труда в коммерческом секторе. Но закон о коллективном договоре в этой части - существенное подспорье, и им непременно надо пользоваться.

Парадокс в том, что реализация своих законных прав работниками может не только решать их личные финансовые проблемы, но и принципиально изменить общеэкономическую ситуацию, сделав эстонскую экономику значительно эффективнее.

А если не договорятся?

Скорее всего, вначале так и получится. Практика уже заключенных коллективных договоров показывает, что дело это не простое и не быстрое (порой согласование условий длится годами).

Закон о коллективном договоре установил, что «споры, возникающие при заключении договора, разрешаются на основе Закона о разрешении коллективных трудовых споров». А там содержится целая система согласования позиций сторон с включением в это дело государственного примирителя и т.п. Если говорить о технологии работы, то придется пользоваться также законом о доверенном лице работников. То есть, как видите, правовая база проработана основательно, и пока она вполне обеспечивает результат. Другое дело, что для многих получателей зарплаты эти законы не более известны, чем сведения о невидимой стороне Луны. Работники и общество в целом оказались не готовы к их исполнению. Потому и имеем зарплаты хорошие, но маленькие.

Наивно полагать, что еле связывающий концы с концами работник резко поднимет производительность труда в надежде, что ему потом когда-нибудь что-то там добавят. У нас не банановая республика. Низкая зарплата - конкурентное преимущество, когда работники соглашаются и могут работать интенсивно при низком уровне потребностей. У нас принципиально иная страна. Дешевая рабочая сила - барьер на пути технического перевооружения (если она дешевле основных средств). Конкурентоспособность в Евросоюзе не может строиться на основе дешевого труда. При свободном перемещении людей и при такой существующей политике в области зарплат экономика просто-напросто лишится квалифицированных работников. Неужели и наш бизнес, и наше государство выбирают этот путь? Если нет - надо платить.

Пока нижний предел не очень высок: минимальная зарплата за полностью отработанный рабочий месяц должна составлять четыре-пять тысяч крон. Другой вопрос, что это потребует принципиального изменения налоговой нагрузки на труд (в сравнении с другими факторами производства). Но это иная темя. Тут вслед за коллективным работником с его требованиями достойной зарплаты придет время требований коллективного работодателя. Так и спасемся. И от нищеты, и от неэффективной экономики.

Иначе уповать придется только на «Тефаль», который неустанно «заботится о нас». Слабая надежда, не правда ли?