Обыкновенный мяч и необыкновенная полиция

Любовь ТОРШИНА.

Детская перепалка

В первое солнечное воскресенье апреля выбежала с мячом во двор. Соседская девочка Мелисса тут же выхватила его из рук, подбросила вверх и уронила на землю. Веселая лохматая собака, тоже соскучившись по весне, решив, что с нею играют, кинулась на мяч и ... прокусила. Большой, черно-белый красавец, издав тяжкий вздох, стал уменьшаться и на глазах потрясенной хозяйки превратился в комок резины.

Девочка, понуро постояв над тем, что осталось от мяча, подняла и унесла в квартиру. Какое-то время посидела над ним. И не найдя успокоения, пошла искать обидчицу.

- Даяна, и что случилось потом?

- Я пошла к Кристине, чтобы узнать, где живет Мелисса. И вдруг перед ее дверью увидела саму Мелиссу. Не сдержалась, сдернула с нее спортивную шапочку и несколько раз толкнула в спину. После этого пошла домой. Немного посидела, потом вышла на улицу. Не успела даже подумать, во что поиграть, как ко мне подбежала мама Мелиссы и, даже не спросив, что произошло, ударила по плечу, потом схватила за горло и стала бить головой об их машину, возле которой я стояла. Когда мне удалось вырваться и я медленно пошла домой, она догнала меня и спросила зло: "Ты русская?" Я ответила, что русская. "Тогда уезжай в свою Россию!" Я до сих пор не понимаю, почему я должна уехать. Я родилась в Таллине, и бабушка моя здесь живет.

Мать Даяны принесла в редакцию медицинские документы: "Сотрясение мозга, ушибы, кровоподтеки" - и все равно я не могла поверить. Женщина, мать троих детей, жена бизнесмена, вместо того, чтобы примирить девочек, купить маленькой соседке новый мяч , избивает ее, привнеся в детские перепалки национальный вопрос.

Поначалу я подумала, что она видела сценку конфликта между детьми из окна квартиры и "в состоянии аффекта" избила девочку. Но оказалось, что вообще ничего не видела, а пришла в ярость от рассказа своей дочери, неизвестно как описавшей эту сценку.

И я поехала в Ласнамяэ, чтобы встретиться с Кристель. На стук (звонка не было) открыла молодая высокая женщина с ребенком на руках. Услышав, кто я, с таким остервенением рванула дверь на себя, что металлический скрежет разнесся по всему подъезду.

Преступление без наказания

Несколько дней врачи запретили Даяне вставать с постели. А когда разрешили, стала бояться ходить в школу: "Она меня опять поймает". Галина Алексеевна не знала, что и делать. Тогда я как-то не придала особого внимания ее словам, думала, что сгоряча сказала: "Ничего им не сделают. Они люди богатые, имеют две машины. Считают, что им все позволено. Двухметровый отец семейства только ухмыляется, завидев нас во дворе. А у меня главное в жизни - дети. Бог за что-то наказал меня моей судьбой и ее накажет".

Бог, как рассказывают люди, в самом деле никого не оставляет безнаказанным - рано или поздно. Но все же он не может заменить полицию, призванную воздавать должное еще на этом свете.

Первые два месяца у меня не было дела важнее, чем ездить и звонить в ласнамяэскую полицию. Поначалу не сомневалась, что они, не мешкая, разберутся и можно будет сообщить в газете - что бывает за такие деяния. Тем более, что меня в полиции успокоили: достоверность показаний десятилетней девочки оценивается так же, как и взрослого потерпевшего. Есть и непосредственный свидетель случившегося - Кристина.

Констебль Юлия Леннук и инспектор Елена Плутахина порознь морочили мне голову: то дело еще не передано, то кто-то не допрошен, то ссылались на тайну следствия, хотя об этой "тайне" в подробностях знает весь район Ласнамяэ.

Мои звонки Галине Алексеевне вообще вызывали недоумение. Будто ей самой полиция предлагает разыскивать хулиганку, после случившегося переехавшую в другой район. На каждом шагу самообслуживание! То взыскавший долг должен помогать судебному исполнителю. То сам абонент должен искать телефонных пиратов, подключившихся к нему... Неужели полиция не может найти в том же городе легально проживающую семью? А компьютеры? А номера их машин в дорожной полиции? Тем более они - граждане Эстонии. Смех да и только!

Потом началась пора летних отпусков. И вот Галина Алексеевна с дочерью в редакции. Девочка худенькая, нарядные цветные ленточки в волосах лишь оттеняют бледность.

- Как вы думаете, почему это простое дело тянется так долго?

- Уже четыре месяца. В июне первый, и пока единственный, раз меня вызвала Юлия Леннук и сказала, что 26 июня уходит в отпуск и хочет все закончить. Сегодня у нас 28 июля, но меня больше не вызывали. Зато позвонили из полиции дважды, чтобы узнать - куда переехала семья этой женщины, хотя я им дважды давала номер телефона нашего товарищества и даже номер мобильного телефона этой мамы. Они приезжают в гости в наш дом, Даяна их видела несколько раз. А Леннук снова звонит: не могли бы вы еще раз дать номер телефона председателя квартирного товарищества?

- Вы что-то о расследовании знаете?

- Кристине, которая все видела, давать показания запретил отец, потому что, как мне объяснили, у него своя обида на полицию, и он сказал: "Мой ребенок с полицией никаких отношений иметь не будет". Но меня тогда Юлия Леннук заверила: "Поскольку теперь заведено уголовное дело, я их вызову, и они обязаны прийти". Но так и не вызвала.

- А здоровье Даяны?

- Сколько мы за это время отходили по врачам! К невропатологу ходили в течение двух месяцев постоянно. Но медикаментозное лечение тик не сняло - посмотрите, как личико дергается! А к вечеру все лицо в движении. Теперь она с первого раза слова не может произнести. Нам давали направление на иглоукалывание, к психотерапевту, который написал, что нужна психологическая помощь, потому что ребенок получил очень сильную травму. Головные боли, часто из носа идет кровь. На справке написано, что требуются антидепрессанты.

К бесплатному психологу ехать очень далеко, я с работы не успеваю. Ходили к платному, он снял на время тик, но опять нужны деньги. Повторить пока не могу.

- Неужели в полиции вам ничего определенного до сих пор не ответили?

- Так прямо нет. Но раньше сказали, что если экспертиза признает только легкие телесные повреждения, тогда они все прикрывают, и остается чисто моя инициатива - собирать денежки и самой судиться. А сам факт, что взрослый человек избил ребенка, оказывается, в нашей стране не наказуем.

Так работаем, или Национальная подоплека?

Теперь и я ломала голову: это нынешняя полицейская система, когда руки доходят лишь до расследования убийств? Или здесь примешивается и современный аспект (неоправданно затянувшийся): русской полиции лучше не связываться с эстонцами? Комплекс неполноценности или инстинкт самосохранения?

- Я просто уверена, - говорит Галина Алексеевна, -это политическая ситуация, когда полицейские боятся потерять работу. И мое твердейшее убеждение, что теперь дела решаются по толщине кошелька. Они знают, что я вряд ли куда-то пойду, потому что получаю грязными 1800 крон на троих. Не смогу нанять адвоката. И, конечно, фамилии играют важную роль: моя - длинная, русская, а ее - титульная - Амиэль. Ведь нельзя же всерьез принять ее объяснения, будто она просто так за рукав потеребила Даяну: дескать, ты большая девочка и нельзя так себя вести. А сотрясение мозга? И тик четыре месяца? Можно подумать, что дочка сама билась головой о ее машину.

В полиции сказали ей и сыну: "Не надо самодеятельности, мы сами разберемся". Галина и ногой не ступила к соседке - надо же, выдержка!

- Я старого воспитания, когда люди верили, что каждый на своем месте должен делать то, что должен. Но уже сил нет. Для того, чтобы самой подать документы в суд, нужно 1500 крон, ищу "приработок". Но не просто переквалифицироваться электронщику, семнадцать лет отработавшему на "Пегельманна".

Ничто так не угнетает, как безысходность. Смотрю на мать с дочерью и кричать хочется. Ну, до чего службисты приспособились! Подчас получаем деньги за должностное преступление. И ни совести, ни угрызений.