Жить в Париже

Элле ПРАКС.
("Kodukolle").

Лембе Локк - очаровательная молодая женщина, которая уже два года живет в Париже. Я не осмеливаюсь написать, что дом Лембе - в одной из столиц мира, потому что поняла, что Эстония дорога и важна для нее. Просто так получилось, что сейчас она живет во Франции. На вопрос, в какой части Таллина она бы хотела жить, если бы не было возможности жить в Париже, Лембе, очаровательно грассируя, говорит, что если бы она хотела жить в Париже, она бы жила в Париже, в Таллине же она предпочитает Каламая, а в Тарту - Карлова или Супилинна.

- Как ты попала в Париж?

- Я с 17 лет начала бывать в Париже. Когда вернулась из Воронежа в Таллин (Лембе изучала в Воронеже русскую филологию) и перешла на отделение французской филологии, у меня возник интерес к французской культуре в Африке. Я получила стипендию на учебу в Париже.

- В какой части Парижа ты предпочитаешь жить?

- Сначала я жила в самом центре, в районе Марэ, это квартал гомосексуалистов. Приятное место. Если я сейчас захожу в кафе, в которых бывала в то время, со мной до сих пор здороваются. Сейчас я собираюсь перебраться в Северный квартал. Это очень пестрая часть Парижа. Не такая чистая и ухоженная, как южный Париж, где живут состоятельные люди, но там и не так чопорно. Там люди много общаются, все очень непринужденно. Вечером идешь в кафе, можешь пообщаться там с кем угодно - с мусорщиками, электриками. Может, ты их больше никогда не увидишь, но это очень интересно. Зачастую интереснее, чем общение с культурной элитой. В Северном квартале карьера людей не интересует. Они просто работают, чтобы иметь деньги на жизнь. Нет никакого напряжения, они просто работают, но при этом талантливы. В Эстонии я часто уставала от сравнения с другими, а здесь совсем нетрудно выделиться. В Париже так много всего, что то, что было важно для меня в Эстонии, здесь кажется несущественным. Могу сравнить себя с двумя подругами, одна работает в баре на вокзале, вторая - мировая знаменитость. Они обе одинаково талантливы, и на самом деле между ними нет никакой разницы. И это дает ощущение свободы.

- Значит, можно сказать, что для родины ты потеряна?

- Вот уж нет! Еще три года назад я думала, что ни за что не поеду за границу. Может, я когда-нибудь вернусь. Когда стану сильнее. А надежда есть, потому что бабушка говорит, что у меня характер деда.

- Ты так тепло говоришь о своих бабушке и дедушке...

- Моему деду 1 августа исполнилось 87 лет. А несколько лет назад он проезжал 30 километров на велосипеде, чтобы сажать картофель на возвращенном хуторе. Не захотел компенсацию получать. Хотя в их деревне всего-то 3-4 хутора, это такая глушь. Живы еще те, кто в Сибири побывал. Мне упрямство деда ужасно нравится. А бабушка все сокрушается, что во французской литературе так мало написано о деревенских людях...

Лембе смеется. До того, как вернуться в Париж, она еще успеет съездить к бабушке и дедушке в деревню.