"Мы не против. Мы не можем принять решение"

С диктофоном и компьютером работал
Андрей ДЕМЕНКОВ.

В.А.Нас, прежде всего, волнует та атмосфера, в которой проходит принятие решения о продаже 49% акций "Нарвских электростанций". Во-первых, переговоры велись под завесой строжайшей тайны. На сегодняшний день та информация, которой мы, депутаты Рийгикогу, располагаем, абсолютно недостаточна для того, чтобы можно было как-то оценить намеченную сделку... Вызывает крайнее изумление беспрецедентное давление правительства на совет EE вплоть до угроз увольнения тех, кто откажется подписывать договор с NRG. При этом вопрос о подписании договора упрямо отводится от парламента, хотя в решении Рийгикогу от 16.12.1998 г. четко сказано, что "Нарвские электростанции" являются стратегическим объектом и все решения, связанные с их судьбой, должны проходить через парламент.

Е.Т.Оппозиция лишена всяческой возможности высказать свое мнение по этому поводу. На последнем внеочередном заседании Рийгикогу, на котором наконец-то нам были даны какие-то ответы, премьер-министр ушел от обсуждения деталей сделки, заявив, что они будут опубликованы через информационное агентство BNS. А председатель совета ЕЕ Юри Кяо вообще не был приглашен на заседание, хотя его точка зрения в этом вопросе крайне важна.

Х.Б.Ситуация иной раз переходит прямо-таки в анекдотичную. Как известно, премьер-министр не так давно получил от госсекретаря США Мадлен Олбрайт письмо, касающееся вопросов приватизации Нарвских электростанций. Однако содержание его г-н Лаар раскрыть отказывается, ссылаясь на конфиденциальность переписки. Это что, любовное письмо? Исходя из всего вышесказанного, оппозиция была вынуждена организовать сбор подписей в поддержку проведения референдума по вопросу о приватизации Нарвских электростанций. И мы приняли решение подключиться к этой акции.

- Сомневаюсь, что рядовой человек с улицы компетентен в подобных вопросах. С равным успехом можно провести референдум с предложением выбрать наиболее подходящие способы лечения рака.

В.А.Как депутату, не имеющему никакой возможности повлиять на принятие судьбоносного для страны решения, даже хотя бы просто ознакомиться с деталями договора, мне важно было хоть как-то привлечь внимание упорно игнорирующей оппозицию правящей коалиции и вынудить их приступить к гласному обсуждению условий договора в стенах Рийгикогу и с привлечением как можно большего числа специалистов. С тем, что рак должны лечить специалисты, и с тем, что специалисты от энергетики должны принимать окончательное решение о судьбе электростанций, мы абсолютно согласны. Однако, исчерпав все иные возможности добиться широкого, предельно гласного обсуждения вопроса, мы были вынуждены попытаться воздействовать на коалицию и правительство через общественность.

В.В.Я бы все-таки не стал сопоставлять вопрос о продаже электростанций с проблемами лечения рака. Ибо в нашем случае стоит вопрос о базовой цене всей экономики Эстонии. Она напрямую зависит от стоимости электроэнергии, которая отразится на стоимости каждой тарелки супа на столе всех эстоноземельцев. Ведь если цена электроэнергии, как прогнозируется, вырастет в три раза, половина эстонского бизнеса попросту умрет.

Х.Б.Говоря об эстонской экономике, следует помнить, что она крайне энергоемка. К примеру, кохтлаярвеский Nitrofert потребляет 10-15% всей эстонской электроэнергии. Нынешняя ситуация заставила руководство предприятия всерьез задуматься о том, чтобы приобрести для выработки электроэнергии собственные газогенераторы. То же можно сказать о нарвском Krengolm. Как известно, согласно условиям договора с NRG, Eesti Energia в течение 15 лет будет вынуждена закупать у Нарвских электростанций не менее 50% производимой электроэнергии. Как они будут выполнять эти условия, если многие потребители перейдут к альтернативным источникам? Вариантов два: либо ЕЕ будет вынуждена нарушить договор и понести колоссальные судебные издержки, либо насильно через какие-то государственные рычаги вынуждать клиентов приобретать электроэнергию только у них. Как это будет согласовываться с директивами ЕС, который стремится создать свободный энергетический рынок?

В.В.Сегодня говорится о том, что 1600 работников Нарвских электростанций будут сокращены. При этом NRG обязуется выплатить в фонд социальной помощи ЕЕ в течение пяти лет 5 млн. долл., или, исходя из сегодняшнего курса, 85 млн. крон. Поделив эту сумму на месяцы и на число уволенных, получаем 800 крон в месяц. То есть в Нарве прибавится 1600 безработных с ежемесячным пособием в 800 крон. Сегодня средняя зарплата в энергетике немногим меньше 6000 крон. Предположим, те, кого уволят, получают 4000, пусть 3000 крон. Я провел элементарный подсчет, и получилось, что государство недополучит ежегодно 38 млн. крон налогов. При этом отнюдь не богатый город Нарва лишится поступлений на 6 млн. А еще ведь предполагается сократить 1600 сланцевиков.

Х.Б.Возможно, кто-то из уволенных энергетиков будет привлечен к работам по модернизации энергоблоков. Но вряд ли число их будет значительным, поскольку переоснащение оборудования не требует большого числа работников. Да и вообще не исключено, что работы будут поручены какой-нибудь иностранной, например финской, фирме.

Е.Т.Никаких реальных проектов с целью решения проблемы занятости в Ида-Вирумаа правительство нам не представило. Чем займут свыше 3000 сокращенных работников? Какие инвестиции будут направлены в этот проблемный регион?

- Не кажется ли вам, что подписанное и вашей фракцией письмо послу США в Эстонии с угрозой в случае прихода к власти пересмотреть результаты приватизации Нарвских электростанций отпугнет от Эстонии многих американских предпринимателей и ухудшит и без того не блестящее положение с инвестициями в Ида-Вирумаа?

В.А.Начнем с того, что подобные демарши - нормальная практика для демократических государств. Достаточно вспомнить, что с угрозами пересмотреть многие решения правящей в 80-е годы партии тори выступали в ту пору находившиеся в оппозиции лейбористы. Но пересмотреть не значит отменить. В том-то и дело, что мы таким образом оказываем влияние на американскую сторону, которая, будучи заинтересованной в совершении сделки, постарается привести договор в максимальное соответствие с эстонским законодательством. И тогда у нас не возникнет повода требовать отменить соглашение.

Е.Т.Нам хотелось бы, чтобы общественность Эстонии поняла, что оппозиция не против продажи части акций Нарвских электростанций. Мы прекрасно отдаем себе отчет, что инвестиции в них необходимы. Но мы хотим принимать деятельное участие в обсуждении договора. И хотим получить четкие гарантии, что государство в дальнейшем сохранит контроль над электростанциями, что их не постигнет печальная участь ряда предприятий, в которых после продажи какого-то пакета акций иностранцам через пару лет в результате нехитрых манипуляций государственная доля сводилась к нулю.

Х.Б.У нас нет четкого мнения по вопросу продажи пакета акций Нарвских электростанций, потому что мы не располагаем достаточной информацией. Может, это и замечательная сделка, но мы о ее деталях до сих пор очень мало осведомлены.

В.В.На днях министр иностранных дел г-н Ильвес признал, что никто не проводил анализа альтернативных вариантов, якобы это долго и слишком дорого. А какой ущерб может нанести сделка экономике Эстонии в том случае, если она невыгодна, если вдруг не учтены какие-то крайне важные нюансы? У нас ведь есть опыт приватизации предприятий американцами, заканчивавшейся плачевно для нашей экономики. Можно привести в пример печальную судьбу Tarbeklaas.

В.А.Так что мы не выступаем против договора с NRG. Мы только хотим его детально обсудить и привлечь к этому максимально возможный круг компетентных лиц из правительства, Рийгикогу, совета Eesti Energia, профсоюзов, экономистов. Пусть общественности на конкретных цифрах будет показано, что договор выгоден стране и народу. И тогда мы за него проголосуем.

Фото Александра ПРИСТАЛОВА.