Кто кому родня?

С этих положений газета Eesti Paevaleht начинает реферат выступлений известного финно-yгроведа, профессора Тартуского университета Калева Вийка на девятом международном съезде финно-угроведов, проходившем с 9 по 13 августа в Тарту. Ученый считает, что генетически эстонцы близки латышам, литовцам, белорусам и русским, а генетическая связь финнов прослеживается с немцами и датчанами. В свете этого, полагает Вийк, следовало бы пересмотреть существующие представления о родстве финно-угорских народов. Да, справедливо говорить о языковом родстве эстонцев с финнами и венграми, но в генетическом аспекте утверждение родства неверно, поскольку венгры генетически весьма далеки от финнов и эстонцев. И когда говорят о финно-угорской культуре, то прежде всего имеют в виду языковые отношения.

В отдаленной перспективе не исключено и то, что финны и эстонцы на своей нынешней территории будут говорить на совершенно ином языке. Именно межязыковые контакты реально определяют развитие языков, исчезновение одних и появление других. Доклад профессора Вийка на съезде был посвящен взаимовлиянию уральских и индо европейских народов. Фактором, определяющим судьбу того или иного языка, он считает его отношение к языку международного общения. Поначалу им пользуется наиболее образованная часть общества, затем к нему приобщается все общество, а первоначальный язык забывается.

В своих публикациях в финляндской прессе накануне съезда Вийк приводил многочисленные примеры того, как приход культуры земледелия из Малой Азии в Европу пять с половиной тысяч лет назад заложил основу существующей ее нынешней карте языков. Профессор убежден, что финно-угорский праязык в Европе был распространен на огромной территории от Северной Германии, Дании до Норвегии. Но поскольку земледельческая культура оказалась эффективней собирательской и охотничьей, которой жили тогдашние финно-угры, то более эффективная культура победила, а вместе с ней победило и индоевропейство. Предки эстонцев и финнов просто сменили язык. Таким образом былые финно-угорские территории покрылись германскими, балтийскими и славянскими языками. Население территорий приспособилось к победившей культуре.

По мнению Вийка, примечательно то, что в нас запрограммировано удовлетворение языком, в котором живем, поскольку полагаем, что именно он выжил в прошлом и до сих пор служит для национальной идентификации. Нынешние тревоги о будущем своего языка не имеют никакого значения с точки зрения наших потомков, поскольку они будут радоваться тому языку, которым сами будут пользоваться.

За комментариями идеи о возможности смены языка газета обратилась к директору Института эстонского языка Урмасу Сутропу. Последний высказался следующим образом: он такой возможности не исключает. И тут вероятны два варианта: или нынешний язык изменится до неузнаваемости, или же он сменится совсем другим языком. Современный эстонский язык прошел длительный путь формирования, в историческом прошлом на том языке, что существует сейчас, никто не говорил и не писал.

В будущем эстонский язык станет меняться еще больше. Уже в ближайшей перспективе эти изменения будут определяться тем, насколько им овладеют местные русские. Если они его не выучат, то на эстонский это никак не повлияет. Если выучат, но недостаточно, и при этом будут все в большем числе поступать в эстонские школы, это очень сильно повлияет на эстонский язык, и уже лет через двадцать эстонский язык изменится значительно.