“Поверьте, что не убивал”

Автор письма Евгений Никифоров отсидел от звонка до звонка ровно шестнадцать(!) лет. За что - умалчивает. Теперь опять в тюрьме.

Письмо изобилует именами следователей, “непрофессионально” ведших это дело, и явными (по мнению автора) подтасовками. Свидетели - не свидетели, а заговорщицы. Одна не имела даже вида на жительство, а другая за десять дней до суда... повесилась. “Мне дали внаглую 10 лет, не предоставив возможности доказать, что я не виновен”.

“Уважаемый корреспондент! Я вас убедительно прошу как человека, поверьте, что я не виноват, у меня есть все документы. Пожалуйста, приезжайте ко мне в Пярну, и я вам все покажу. Ведь взяли и ни за что осудили, чтобы списать труп на меня. Судья Андреева во всем разобралась по справедливости, но ее не стало”.

В редакцию часто приходят письма из тюрем. Допускаю спешное следствие, допускаю судебную ошибку. Когда-то председатель Госсуда Райт Марусте в интервью сказал мне, что одна из причин, по которым он против смертной казни, это возможность судебной ошибки. Так что все случается.

Но даже если письму поверила - что может журналист? Выдадут ли дело из архива?

Прокурор Государственной прокуратуры Андрей ВОРОНИН:

- Уголовное дело содержит различные данные, в том числе очень деликатные. У нас есть Закон о защите деликатных сведений лица. Есть и другие нормативные документы, регулирующие эти вопросы. Каждый имеет право требовать у государственного учреждения лишь ту информацию, которая касается лично его. Если же затребованы сведения о другом лице, то государственный чиновник должен запросить - что думает об этом сам человек, которого это касается.

- А если человек сам просит редакцию изучить его дело?

- Если речь идет об общественных вопросах: морали, этике - тогда журналист может обратиться во все инстанции, где это дело побывало, с письменным запросом. И ему ответят письменно. При условии, что по делу уже принято решение. Если же оно находится в производстве и процесс уголовный, то выдать информацию или не выдать - зависит от следователя.

- А если человек уже осужден?

- Если все судебные инстанции приняли решение и оно вступило в законную силу, то не подлежит обжалованию. Оценку законности в цивилизованном обществе дает суд и только суд.

Мы можем говорить, что решение было законным, но несправедливым. Законным, но в конкретной ситуации конкретные люди попали в тяжелое положение. Решение было законным, но не соответствует общественным ожиданиям. Для этого тоже существует законное решение. У нас имеется институт помилования. Осужденный может обратиться к президенту республики, который имеет право вынести помилование по любому делу.

- Остались ли у прокуратуры надзорные функции?

- Прокуратура - это правительственное учреждение в сфере Министерства юстиции, которое регистрирует сообщения о преступлениях и осуществляет надзор за предварительным следствием, за оперативно-розыскной деятельностью, представляет государственные обвинения, выполняет обязанности, вытекающие из международной работы.

Осуществляет надзор не вообще, а лишь за предварительным следствием. Следит, чтобы были собраны и оправдательные, и обвинительные доказательства. А на суде прокурор выступает обвинителем.

Последним на жалобы отвечает генеральный прокурор Эстонской Республики. Его решение можно обжаловать в административном суде.

Такую консультацию редакция дает для тех, кто пишет длинные письма в надежде, что журналист все может. Сейчас побеждает тот, кто знает законы. Отсюда наш совет: читайте, слушайте, изучайте. Цель многих наших публикаций - на конкретных примерах учить, как себя вести, как использовать знание законов в той или иной ситуации.