Эспозито живет открыто

Вдруг Эспозито вскочил и сообщил:

- Внимание! Эстонское радио - о самой большой подлянке против Эспозито.

И рассказал про свой последний день рождения, в "Виру", на который он меня не позвал.

- Да , тебя не было, - печально уточнил Эспозито, - не легла фишка. И вот узким кругом мы, сообразно моей опале, празднуем, закусываем, шутим. И тут вдруг я обнаруживаю за дальними столами некое уважаемое собрание городских людей. Ну, со всеми еще вчера - вась-вась, кореша, одна упряжка. И с бутылкой лучшего шампанского я устремляюсь туда, где отдыхают лучшие люди. Пытаюсь кого-то приветствовать, и тут...

Эспозито делает паузу. Такую длинную, что я вынужден уточнить:

- И что "тут"?

- А то! - Ну прямо, как Шекспир, заключает Эспозито. - Оказывается, меня нет. Не существует. Я - есть невидимка, не узреваемый глазу моих, так сказать, корешей. Стою с бутылкой как обосс..., а они как ни в чем не бывало ведут свои ответственные беседы. Хорошо, что увели меня быстро от тех столов, не успел разбить чью-нибудь медную башку...

Шаг за шагом

Эспозито - это прозвище. Правда, в хоккей он никогда по-настоящему не играл и клюшку в руках держать не умеет, как это отлично делал в свое время его знаменитый канадский "тезка". Зато какая, просто южная, энергия, напор. Некрасив, но чертовски обаятелен. Победитель! Сам, без чьей-либо помощи из семьи железнодорожного обходчика в люди выбился. Не сразу. Шажок за шажком. Выучился. Мастер. Прораб. Фирмач.

И нет компании веселей, чем с Эспозито. Живет он всегда открыто, широко. Жена у него чуть ли не с восемнадцати лет, Валюха, медсестра. Двое детей, Серега и Танечка.

Нескончаемый хоровод закадычных друзей, знакомых, полузнакомых и таких, кто весь вечер у тебя сидит, пьет, а то и тост говорит, но кто он, откуда, а никто и не знает. Вот какая была у Эспозито жизнь. Легкая. Праздничная.

Валюху с книжкой на диване помню. Она все мечтала врачом стать. Шесть раз поступала. Сейчас думаю, что если б Эспозито захотел, то помог бы Валюхе стать врачом. Но он почему-то не помог, не захотел, видно.

На работе до вечера позднего. Домой придет: "Что есть-то пожрать?" А Валюха с дивана: "Там, разогрей в сковородке. Картошка должна была остаться".

А ее и не осталось, картошки-то, съел кто-то незаметно. Утром же Валюха делала Эспозито на работу знаменитый бутерброд. Резала вдоль батон и куски докторской колбасы на батон раскладывала.

Не баловала Валюха Эспозито.

Читала Валюха умное: то Драйзера, то Кортасара. Она хирургическая сестра - высший класс! Эспозито последней книгой прочел "Анну Каренину", в школе. Выразился об Анне крепко: "Проститутка!" - и на том знакомство с мировой литературой завершил.

Его знания, опыт - иного порядка. Рассказывал, как, еще будучи прорабом, бил вора - мастера в харю, и тот сразу осознавал неумолимый порядок вещей. Спустя сутки с битой рожей приходил каяться. Дескать, был неправ, Эспозито, извини, Николаевич, хочу искупить вину трудом самозабвенным. Скольких Эспозито тогда выручал, спасал, скольким помог.

Это ценилось, так что рос он заслуженно. Бабы к нему сами липли, ну что тут сделаешь? Что дома недобирал, то на стороне аккуратно возмещал. До Вали никаких отголосков этих игр до поры до времени не доносилось.

Как стремительно их веселая юная бедность была прожита. Эспозито, наконец, заветную должность в фирме предложили, после чего деньги к ним сами потекли. А он сначала отказывался, чудак.

- Не справлюсь. Не смогу.

Справился. Еще как смог!

Прогулки под дождем

Реже зовут, реже встречаемся. Валюха позвонит, так все об одном.

- Опять пьяный пришел. Опять от него, от кобеля, духами пахло. А ты, случаем, не с ним был?

Жутко ревнивой Валюха оказалась.

И ведь вычислила подругу, застукала их обоих.

Ей все странным казалось, что Эспозито с некоторых пор разохотился с Чарли, боксером, гулять. С чего бы? И вот перед сном с собачкой гулять он идет. На улице дождь, а собачка вроде как сухая.

Так и высмотрела. В бинокль с балкона. Эспозито - на улицу и к телефонной будке во дворе. Затащит в будку собаку - и звонить. Долго так, и главное - смеется. А дома-то совсем перестал шутить.

Снимет грязные носки, кинет на стол в хрустальную вазу: "Постирай!"

А Валюха - тоже на принцип. Не замечает. По неделе так в вазе и лежат носки, пока Танечка, доченька, не уберет. Только такие шутки и остались.

В общем, благодаря собачке преступные звонки были вычислены. Потом начался и вовсе кошмар. Валя подучила Серегу. Малютка звонил тете, чьи координаты были Валей расшифрованы, три раза за вечер. Кадый раз коротко извещал: "Тетя, ты - б..." Клал трубку, а мама говорила: "Молодец, сынок".

Самое ужасное для Вали оказалось, когда она разузнала подробности об избраннице Эспозито. Ах, если бы та была молода, да с длинными ногами, да красавица. Так нет же! Обычная баба, старше Вали на три года, разведена, какая-то у нее швейная мастерская есть в Таллинне. Правда, одевается с тщанием и готовит хорошо, особенно гренки.

Родная кровиночка

Позже Эспозито сам мне попытался это объяснить и толком не смог, кроме как, что с новой, Тошей (Антониной) ему покойно. От нее не хочется уходить, и даже молчать вдвоем им удается весьма содержательно.

Все очень тяжело было. У Вали случился нервный срыв. Ругались ( в который раз!). Валя вылила на него суп с плиты. Эспозито схватил куртку и кинулся из квартиры. Она засела на ночь, вытащила его костюмы (их было, между прочим, уже восемь), рубашки и всю ночь резала ровными полосами, по сантиметру. Приканчивала их общее прошлое.

Эспозито домой не вернулся. Остался у Тоши. Стал содержать две семьи, два дома, но у Вали это было воспринято как попытка откупиться. Эспозито вынужден был поменять телефонный номер. Серега рос, но теперь вместе с мамой по очереди, они втолковывали Тоше, кто она есть на самом деле.

Это ненависть не иссякла с годами.

Эспозито со временем устроил Серегу в институт - выперли. Купил ему машину - тот ее разбил. Поставил киоск на рынке - так и киоск сгорел вместе с товаром. Просто беда с парнем.

Зато Танечка - золотце, всегда звонит, всегда напоминает: "Папуль, ты помнишь, что у меня именины...", "Знаешь, я такую куртку в "Стокманне" присмотерла...", "Хочу на две недели в Анталию..." Ну и Эспозито выкладывал и на именины, и на куртку, и на Анталию. Родная кровиночка...

Отступление

Все случилось внезапно. Как он говорил, фарт кончился. Обнаружились влиятельные недруги. Тут даже дело было не в Эспозито, а в должности его и других похожих должностях, за которые началась неожиданная скоротечная война.

"Партия" Эспозито оказалась разгромленной и отступила. Кое-кого из " шестерок" повязали. Вот-вот должен был настать черед Эспозито. С работы его "ушли". Былые знакомые, завидев его, переходили на другую сторону улицы. Срок Эспозито выходил лет в шесть-восемь отсидки.

Надо было решать вопросы. Но с кем? Верная Тоша заявила, что все продаст, а Эспозито выручит. Нашла человечка сведущего, парикмахера, вечно печального Артема Семеновича.

- Будем стричься? Будем - хорошо или по-модному? - спрашивал он, усаживая в кресло Эспозито. - Да-да, о вашей проблеме материал имеем. Надо работать с прокурором. Но он - из новых. Даже просчитать калькуляцию пока нет возможностей.

Эспозито давно мысленно простился и с квартирами, и с гаражами. Порой в голову приходили мысли очень решительные и очень нехорошие.

Дети не звонили. Не считая звонка Танечки из Турции. Танечка щебетала, как все в Турции здорово.

И только Тоша утешала, говорила, что вывернемся. Сколько и куда снесла - не делилась. В этом или в другом причина, но донеслось известие, что в сферах порешили Эспозито из дела выключить.

Вот тут он запил. Чуть не помер. Тоша опять спасла. Правда, тихий он стал какой-то. Из гаража - в дом, из дома - в гараж.

Сидим. Выпиваем.

- Жду должность, - говорит Эспозито мрачно, - обещали. Правда, что-то стало не везти. Вот "Мазду" украли, новую. Менты искать не хотят.

Молчит долго.

- Может, надо тебе чего? Не надо? Непонятно. Ну тогда объясни. Я детям плохого хотел? Отчего ж они такими получились? Вот все у меня есть, а выпить, кроме тебя, не с кем. Опять странно? У Тошки спрашиваю: "За что меня любишь-то?" Так она дураком, нет, дурачком обозвала. Дурачок - это хорошо или плохо, как думаешь?

Юрий ГРИГОРЬЕВ.