Это было недавно, это было давно

Лев ЛИВШИЦ.

Чем больше свечей на юбилейном торте, тем больше воспоминаний, тем они богаче, а счет удач и промахов обширней. Чтобы осознать пройденный путь, надо оглянуться на истоки. Вернемся в тот год, когда вышел первый номер нашей газеты. Прошло всего пять лет после окончания самой страшной и разрушительной в истории человечества войны. Как выглядел, жил и работал Таллин летом 1950 года?

Еще лежат в развалинах некоторые кварталы жилых домов на Нарвском и Тартуском шоссе, за театром "Эстония", разрушены многие общественные здания и среди них кинотеатры "Гранд Марине", "Би-Ба-Бо" и "Модерн"; немало руин и в Старом городе: от церкви Нигулисте остались обгоревшие стены, на Ратуше нет шпиля и Старого Тоомаса, разрушены важня, дома за церковью Пюхавайму и на улице Виру...

Но уже на четной стороне улицы Харью на месте развалин разбит террасный сквер, восстановлен театр "Эстония" и на его сцене идут опера П.И.Чайковского "Евгений Онегин", новые оперы Э.Каппа и Г.Эрнесакса. На сцене Эстонского театра драмы состоялась премьера инсценировки по роману А.Х.-Таммсааре "Правда и справедливость". Завершил второй сезон открытый в 1948 году Русский драматический театр. В кинотеатрах и клубах крутят "трофейные" фильмы: "Серенада Солнечной долины", "Леди Гамильтон", "Индийская гробница"... Но в "Хелиосе" (впоследствии "Октообер") демонстрируют одну из первых эстонских картин "Свет в Коорди", кинотеатру "Пионер" (бывшей "Скандии") в 1950 году исполнялось сорок лет и в нем по традиции показывают старые фильмы, как и до войны, они идут непрерывно и в зал можно заходить и во время сеанса.

В те июльские дни, когда из печати вышел первый номер "Молодежки", завершалась подготовка к Республиканскому Празднику песни, второму после войны, и улицы Таллина заполнены певцами, музыкантами и танцорами в ярких национальных нарядах.

Во время футбольных матчей и легкоатлетических соревнований трибуны стадиона "Кадриорг" заполнены до отказа. В 1950 году на улице Айа старая баня была переоборудована в первый в городе плавательный бассейн, восстановлены теннисные корты у горки Харью и в Кадриорге. Только за пять послевоенных лет 85 спортсменов столицы Эстонии завоевали звания чемпионов Советского Союза.

И, конечно, восстанавливались разрушенные и строились новые жилые дома, к 1950 году таллинцы получили более 100 тысяч квадратных метров жилья. Оживали старые и создавались новые предприятия, все больше кораблей приходило в Таллинский порт, в 1950-м у его причалов побывало 621 судно. В том же году в городе появились первые послевоенные такси - немецкие "ДКВ" с фанерными кузовами, на улице Эндла был основан таксомоторный парк, организован не доживший до своего пятидесятилетия знаменитый рыболовецкий колхоз имени Кирова.

Память сохранила много примет того далекого времени. Начнем с того, что в город вернулся забытый за годы войны запах натурального кофе, и столики у "Фейшнера", ставшего "Таллином", в "Харью", "Леммике" и других кафе вновь заполнили таллинцы, сохранившие традиции тридцатых годов. И хотя изменились названия и интерьеры любимых кафе, публика и свойственный каждому из них особый дух не претерпели изменений. И по-прежнему после окончания спектакля или концерта шли в "свое" кафе, чтобы за чашечкой ароматного напитка и рюмкой коньяка поделиться впечатлениями.

Сегодня в Старом городе в фонарях-скворечниках горят солнечного цвета лампы, но таково уж колдовское свойство пустынных ночных улиц древних городов, что сквозь яркое современное освещение видятся таллинские улицы такими, какими были они пятьдесят лет назад. У стен сохранившихся после войны домов на кронштейнах те же перевернутые пирамидки из стекла и металла, их немного. От одного фонаря к другому неторопливой походкой идет человек с легкой лесенкой и палкой, крючком на ее конце зацепляет колечко под фонарем, и за стеклом зажигается синевато-розовое, похожее на цветок тюльпана пламя. Сколько же видели эти старые фонари - в их призрачном свете проходила вечерняя и ночная жизнь нашего города. Добрая и злая - всякая, и сегодня, спустя полстолетия, кажется мне, что, несмотря на все тогдашние беды далекого и нелегкого времени, было в нем и немало хорошего, во всяком случае, ночные улицы Старого Таллина не пугали горожан и при тусклом свете газовых фонарей.

На месте, где ныне стоит Дом торговли, на расчищенном от развалин пустыре каждое лето ставили большую палатку передвижного цирка-шапито, а за ним разбивали свой лагерь цирковые артисты с жилыми вагончиками и клетками для зверей. Иногда ставили здесь же по кругу высокие деревянные щиты, и отважные каскадеры показывали мотогонки по вертикальной стене.

Шумевший между Пярнуским шоссе и театром "Эстония" продуктовый рынок в 1948 году перевели в район Келдримяэ, но старый вещевой рынок, известный под колоритным названием "вшивка", еще существовал на улице Ластекоду, там, где впоследствии построили автовокзал. А на месте продуктового рынка около театра "Эстония" уже к 1950 году возник новый городской парк.

Сегодня не так просто представить, как выглядело Пярнуское шоссе пятьдесят лет назад, особенно его правая сторона (если смотреть из центра города). Начиная от угла улицы Тынисмяги и до переезда через железную дорогу (виадука ни старого, ни нового еще не было) шел сплошной ряд ветхих деревянных домов, трамвайная линия была проложена почти вплотную к тротуару вдоль корпуса фанерно-мебельного комбината, не было и Дома печати, да и само шоссе было в два раза уже современного. Зато на площади Вабадузе около Яновской церкви стоял среди деревьев... общественный туалет. Кто из старых таллинцев не помнит уличного сапожника, пристроившегося со своей будкой у его стены! Не просто сапожника, а философа, около которого всегда шли споры обо всем, кроме, конечно, политики. Когда ему говорили о неприятном соседстве, старый сапожник отвечал:

- Был такой римский император Веспасиан. Он обложил налогами общественные уборные. Даже его сын Тит возмутился этому налогу, но, когда была получена первая прибыль, Веспасиан сунул под нос Титу монету и спросил, пахнет ли она? Отсюда и пошло "деньги не пахнут".

Такой вот был сапожник. В свое время он привлек внимание тогда еще молодого писателя Василия Аксенова, и тот рассказ о таллинском сапожнике включил в один из своих первых романов.

Конечно, каждый видит и помнит то далекое время по-своему, время, когда подала свой задиристый голос молодежная газета, и нам сегодня не уже, а еще пятьдесят. Давайте вспомним мудрый обычай древних и в наш юбилейный год простим взаимные обиды, в конце концов - мы делаем одно нужное людям дело.