Лобовое столкновение

Записала
Любовь ТОРШИНА.

И вот три с половиной месяца спустя Мария Степановна снова в редакции. И хотя приоделась, причесалась, она - сама скорбь и безысходность.

- Помните, я приходила в редакцию с верой, что, наконец, мучения мои закончились, и следователя Вилу, который закрыл это дело, заменят? Все материалы уже были в административном суде. Потом судья сказала, что нужно от всех пяти свидетелей письменные гарантии, что они согласны быть свидетелями бесплатно.

Кто они? Следователь, который выезжал на место происшествия. Инспектор Эдуард Баширов, который тоже выезжал тогда, инспекторы харьюской полиции Пыдар и Халлинг, видевшие первоначальные документы. Объяснительную записку Валентины Скоковой, убившей моего мужа, читал зять Осминкин, который тоже был на месте аварии. Она сразу после наезда тут же, в машине, написала признание, что ее ослепило солнце, ей показалось впереди черное пятно, она потеряла рулевое управление и выскочила на встречную полосу Ушакова.

А теперь мой мучитель следователь Вилу заявляет, будто на встречную полосу выехала не она, а мой муж. Но у меня даже фотографии есть: вот наша машина, разбитая в пух и прах, а это - ее отскочила в сторону, Скокова в город ехала. Однако в деле нет ни одной фотографии. Еще признается, что скорость завысила. Скорость развила под сто километров, а был сильный гололед. Когда мне позвонил следователь в первый раз, то сказал: скорость Ушаков не превысил, он ни в чем не виноват. Виновата полностью встречная машина. А теперь в уголовном деле этой записки нет, хотя ее видели несколько человек, которые согласны подтвердить это на суде.

Скажите, как сразу из порта, где работает бухгалтером Скокова, а ее муж начальником портовой акционерки, оказались на этом месте сразу три свидетеля? И все работники порта! В выходной день утром без пяти десять - мне полиция передала часы мужа, которые остановились на этом времени. Дежурный следователь тогда же заявил: никаких свидетелей там не было.

Куда я только не обращалась! Если у меня и пяти работников полиции есть сомнение в объективности ведения следствия, почему не хотят заменить наглого, нечестного следователя Вилу? Это вызывает подозрение у каждого. Ведь по закону это можно сделать. И по радио, и по телевидению слышала в юридических консультациях.

Городской административный суд через две недели материалы вернул, сказав: нужен последний документ - письмо генерального прокурора о том, что он отказывается заменить следователя. Обратилась к прокурору. На днях ответил, что постановление о прекращении уголовного дела следователем Александером Вилу является законным и обоснованным и на отмену этого постановления нет никакого основания. Правильно, дескать, и решение прокурора отдела надзора Индрека Паукштисе, и старшего прокурора Уно Таммерика. Ну забили этими прокурорами вместо того, чтобы, по просьбе вдовы и ее свидетелей, просто заменить следователя Вилу, с которым не то что работать - разговаривать невозможно.

Генеральный, правда, признал, что при предварительном следствии были допущены недостатки, которые, мол, уже устранены. Значит, жалобы мои все же помогли. Только вот кому? "Ссылка на ст. 98 УПК об обязанности прокурора не относится к делу, так как эта статья регулирует надзор прокуратуры за законностью возбуждения и отказом от возбуждения уголовных дел. Но в данном обстоятельстве, - пишет прокурор, - был несчастный случай". Надо же так закрутить! Свалить с больной головы на здоровую! Сама виновница убийства мужа признает, что виновата, а прокуратура ее оправдывает!

И дальше пишут: "С вашим утверждением, что следователь оценил обстоятельства происшествия по показаниям Соколова и его супруги, нельзя согласиться, так как из уголовного дела вытекает, что кроме них заслушаны и другие свидетели, в том числе и указанные вами. В акте эксперт дал показания, что отклонение легковой машины, за рулем которой была Скокова, явилось следствием инстинктивного торможения и могло быть обусловлено отклонением на полосу встречного движения вашего супруга Ушакова.

Из акта экспертизы невозможно дать единого заключения о возможности избежать ДТП, так как нет объективных цифровых данных и их уже нельзя установить. Однако эксперты заключили, что могло быть отклонение на встречную полосу машины вашего мужа.

Ваш эксперт Мати Сонгисепп признался, что во время проведения экспертизы у него не было полного материала. Во-вторых, мнение эксперта Сонгисеппа не является доказательством, так как экспертизу назначает в досудебном процессе следователь. В данном случае это не экспертиза, а его мнение.

Из названных вами свидетелей некоторые допрошены, заслушивать остальных не является необходимым. Ваше утверждение об изъятии Александером Вилу некоторых материалов дела не подтвердилось.

Жалоба на невежливое обращение с вами следователя Вилу не в компетенции прокурора. Кроме того истек срок привлечения к дисциплинарной ответственности полицейского служащего.

Вашу жалобу о замене следователя оставляю без удовлетворения.

Решение генерального прокурора является окончательным и обжалованию не подлежит.

Главный государственный прокурор Райво Сепп".

Видите теперь, как все закручено? Кто может повернуть колесо вспять? Даже срок истек привлечения к ответственности хулиганствующего следователя! Но ведь я с первого дня всем писала, что он меня оскорбляет, что, наверное, судя по всему, подкуплен и что надо срочно принимать меры.

А суд? Опять издевательство. Если раньше сообщил, что ему нужен только письменный отказ прокурора заменить следователя, то, получив этот отказ, ответил, что "решение этой жалобы не в компетенции административного суда". Суд, мол, не вправе контролировать деятельность генерального прокурора. Не вмешивается и не осуществляет надзора за органами предварительного следствия.

Двадцать дней продержали материалы и дали такой глупый ответ! Так они губят веру людей в справедливость и законность. Больше того. Я была в газете "Паэвалехт", все там рассказала, оставила официальные бумаги, но потом корреспондент Оливер Ранд сказал мне, что генеральный прокурор Сепп категорически запретил им печатать эту статью. Вы можете представить такое? Корреспондент честно признался: я боюсь, они мне сказали, что тогда на меня в суд подадут. И вернул документы.

Какая же это демократия, если боятся напечатать правду? И вот я обращаюсь к вам. Прошу напечатать о хамстве следователя Вилу. Он меня оскорблял, дочь мою оскорблял. Выгнал меня из кабинета. Ко мне домой дважды для устрашения присылал полицию. Около четырех часов дня - звонок. Спрашиваю: "Кто?" - "Полиция". Отвечаю: "Я полицию не вызывала". - "Мы от Вилу". Говорю им: "Пусть Вилу пришлет мне повестку, и я со своим адвокатом приду сама к нему в кабинет".

Он этого не сделал. Вместо того нанял однофамилицу Вилу, тоже следователя, сказав ей:" Я эту старуху видеть не хочу!" И дал ей две повестки. В одной было написано: если я приду на допрос, мне уплатят очень хорошие деньги. А если не приду, с меня возьмут огромный штраф. Эти повестки сохранились.

Вилу мне лично сказал: "Я дело поверну так, как мне нужно. Ты меня поняла?" Говорю: "Не совсем". - "Ничего. Ты все поймешь потом". У меня есть живой свидетель, дочкин муж, который ходил со мной в полицию и все слышал. И еще Вилу заявил: "Не знаю, что сказали твои свидетели, а я Скоковой поставил скорость 50 километров. Что ты мне можешь сделать?" Он меня на "ты", я его - на "вы". Даже уважения к вдове не проявил.

Бьюсь три с половиной года, и все зря. Виллу сказал моему адвокату (она может это подтвердить): брось это дело, я буду стараться, чтобы оно ни к кому другому не попало.Так зачем ему стараться, если только не для того, чтобы не возвращать деньги?

Мне по телефону звонят. Беру трубку. Спрашивают: "Ушакова?" Отвечаю: "Слушаю вас". И мне говорят с эстонским акцентом: "Не боитесь, что вы такое распространяете против нас? За это и убить могут". Говорю: "Не боюсь". Спрашиваю: "А вы кто?" "Неважно", - отвечают. Я сразу сказала об этом адвокату.

Хочу через газету сказать Скоковой, если у нее есть мать, пусть она поставит ее на мое место.

Хочу обратиться к министру юстиции, генеральному директору Департамента полиции по криминальным делам: пожалуйста, допросите всех моих свидетелей, которые выезжали на место происшествия. Ведь до чего же дошло! Перед тем как дать мне последний ответ, позвонили моему зятю Осьминкину домой и спросили: "Ты видел объяснительную Скоковой?" Тот сказал: "Да, видел и держал в руках". Ему в ответ: "Сделай вид, что ничего не знаешь". - и положили трубку.

Обращаюсь к генеральному прокурору Сеппу. Вы ответственны перед народом. Почему же верите такому нечестному следователю, как Вилу, в деле которого находятся подставные свидетели, а подлинные не допрошены? Разве мыслимо, что следователь Вилу сказал мне по телефону: "Что ты, дура, ревешь?" Он давит на меня с самого начала, чтобы я прекратила писать жалобы.

Обращаюсь к президенту Эстонии. Господин Президент! Неужели вы допустите, чтобы восторжествовали деньги, а не справедливость?

Мария Степановна УШАКОВА.
2 июня 2000 года.