В ожидании судного дня

Юрий ГРИГОРЬЕВ.

История совместной жизни четы Черкашиных, надо признать, столь же незатейлива, как и их раздельное проживание. У Антона, правда, жизненного опыта было побольше, чем у его молодой жены (погибшей исполнилось тридцать семь лет, Черкашину - сорок девять), если иметь в виду частое нахождение в зонах.

Черкашин всегда сидел за хулиганство. Он был невыносимым задирой, цеплявшимся к соседям не только в пьяном, но и в трезвом состоянии. Невозможно было знать, когда Антон пристанет и с чем именно.

Только жена Черкашина знала, с чем. С ревностью. Все знакомые рассказывали потом следователю, что драка в доме Черкашиных не была чем-то редким и удивительным. Дело в том, что являясь, по жизни зеком, Антон по духу и призванию был "оперативником". Он возвращался из тюрьмы - и тут же начинал расследовать, с кем, что и как делала его супруга, пока он сидел.

Узнать подробности не составляло особого труда: все романы Черкашиной были на виду. Кавалеры являли собой в основном выходцев из простого народа, так что колотить Черкашин ходил то грузчиков с рынка, то водителей. Мужики достойно себя защищали, потому и Черкашин вечно имел побитую физиономию.

Осенью прошлого года Черкашин в третий раз вышел на волю и сразу вернулся к старому - к выяснению отношений с женой. Сейчас она вела себя смелее обычного и порой даже вызывающе: не отрицала ничего, ругалась с мужем яростно, не затрудняясь в подборе ярких, запоминающихся слов.

Истязать Черкашину муж начал утром. Он колотил ее сковородкой по плечам и заду, но и слабая половина человечества в долгу не оставалась - ей удалось несколько раз укусить обидчика.

Дважды разнимать бьющихся приходил сосед Подколзин. Потом ему это надоело. На следствии Подколзин заявил, что если бы он доподлинно знал о гнусных планах соседа, он бы обязательно спрятал Черкашину у себя дома.

О самом моменте убийства ни Подколзин, ни его взрослые дети, ни другие соседи сказать ничего не смогли.

Если "уличную" часть избиения они еще видели и слышали, то все, что происходило за закрытой дверью дома Черкашиных, так и осталось за семью печатями. Только не для экспертов. Для них было очевидно, что смерть женщины наступила в результате обильной кровопотери. Видимо, Черкашин толкнул ее в драке, и жена разбила голову о металлическую коробку, стоящую у батареи. Женщина так и лежала там, пока ее не обнаружили соседи.

Сам же Черкашин свел счеты с жизнью в ванной комнате, повесившись на той самой веревке, которую приготовил заранее.

В квартире нашли записку убийцы-самоубийцы, где он кратко изложил свой план и ход последующих событий. Что-то вроде: убил и убился. Судить уже было некого.