Между Европой, Россией и Тайванем

Нынешняя правящая коалиция обычно декларировала о своей приверженности основным принципам ЕС в административном управлении, экономике, наконец, контроле рождаемости, поэтому недавний отказ премьер-министра повышать с 1 декабря (в полном соответствии с требованиями ЕС) акциз на моторное топливо вызвал в стране и Европе некоторое удивление.

Самое любопытное в заявлении г-на Лаара то, что интересы Эстонии и ЕС оказались вдруг различными. Такого еще не бывало: многие годы с момента восстановления независимости ЭР наши интересы, как правило, расходились с российскими, но никак не с европейскими. Что же оказало столь сильное влияние на умонастроения политического истеблишмента Эстонии?

Сермяжная правда жизни! Бензин и солярка подорожали к сегодняшнему дню настолько, что поднятие цены за счет очередного повышения акцизных сборов неизбежно доведет простых потребителей (да и многие фирмы) до края терпения. Наверняка члены правительства и парламентарии Эстонии пару месяцев назад наблюдали по телевизору “топливные бунты” в ряде европейских стран и пришли к выводу, что нашей стране повторять столь печальный опыт не следует. К тому же совершенно очевидно, что вызванное повышением акцизных ставок на топливо удорожание производимых в Эстонии товаров может привести к серьезнейшему спаду в экономике...

ЕС воротит Эстонию к России?

А тут еще европейские эксперты, которые очень нас нахваливали и называли самыми подготовленными к вступлению в ЕС, устами экономического аналитика при Европейской комиссии Дерка Вербекена заявили, будто считают основным экспортным рынком для Эстонии... Россию! Мы от нее всеми силами удалялись, отчаянно рвали даже те связи, которые могли оказаться взаимовыгодными, и вдруг...

На самом деле все очень даже закономерно. Эстонская политико-экономическая элита, любыми способами стремясь доказать “европейскость” своей страны, годами игнорировала и тот неоспоримый факт, что эстонский экспорт имеет в России и остальном СНГ куда более сильные позиции, нежели в странах ЕС. Действительно, августовский кризис 1998 года внес свои коррективы, однако продукция эстонского сельского хозяйства и пищевой промышленности не стала от этого более конкурентоспособной в Берлине или Париже. Мобильные телефоны “Эриксон” эстонского производства более известны в России, нежели, скажем, в Италии.

Это вовсе не означает, что Эстонии нет смысла пробиваться на рынки стран ЕС. В конце концов, на этом направлении достигнуты некоторые успехи: эстонские ткани, швейная продукция, пиломатериалы, цемент уже пользуются неплохим спросом в Европе. Но нельзя не считаться с тем неоспоримым обстоятельством, что эстонские продовольственные товары и готовая промышленная продукция могут иметь хороший сбыт только на востоке.

Чтобы пресытиться деньгами...

Между тем политическая элита Эстонии озадачилась проблемой оттока капиталов. Огромным благом для нас были вложения зарубежных инвесторов, которые в 1998 году попросту спасли экономику страны от грандиозного обвала.

Однако любые инвестиции делаются в расчете на будущую прибыль. Которая, чаще всего, отправляется “на родину”. На сегодня, по некоторым данным, вывоз капитала из Эстонии превысил его поступление. Парламентская оппозиция, обеспокоившись опасной тенденцией, выступила с предложением обложить вывозимую прибыль специальным налогом. Оппозиция предполагает, что новый законопроект, вступи он в силу, помог бы снизить отток капиталов из страны, стимулировал бы реинвестирование в экономику и увеличил бы доходы государственного бюджета на 700-800 млн. крон.

Правящая коалиция, ссылаясь на международный опыт, считает, что законопроект, ограничивая движение капитала, нанесет ущерб экономическим интересам Эстонии. Однако мировой опыт на самом деле разный. К примеру, на Тайване в начале славного экономического прыжка иностранным инвесторам разрешалось свободно вывозить из страны 50% прибыли, остальная часть облагалась двадцатипятипроцентным налогом. Одновременно жестко ограничивался вывоз наличной национальной валюты.

Столь суровые меры по ограничению движения капиталов не отпугнули от страны многочисленных инвесторов из США, Японии, Канады, Гонконга, Германии и прочих стран - экспортеров капиталов. Тайвань успешно развивался и неизменно пребывал в числе лидеров по импорту капиталов. Рынок стремительно насыщался валютой и золотом. В восьмидесятые годы, когда Тайвань был уже просто завален деньгами и банки не знали, куда пристроить свои капиталы, началась либерализация финансового рынка острова, которая вскоре привела к практически свободному движению капитала на Тайвань и обратно.

Но, может, этот опыт правящую коалицию не интересует?

Вас озадачил
Андрей ДЕМЕНКОВ.