"Сколько мы протянем, если мы больны СПИДом?"

Ирина БУТЯЕВА.

Ида-Вирумаа... Распространение смертоносного вируса в этом регионе провоцирует панику. Подогревается все слухами, что по Нарве бегают ошалелые от СПИДа люди и колют зараженными шприцами всех встречающихся на пути. Кое-кто пакует вещи и собирается уезжать. Только куда?

Страшен не сам факт вспышки смертельной болезни, но бытующая "страусиная" политика. Зарылся головой в песок и уверен, что уж тебя ничто не коснется... Большинство хотят ничего не слышать и не видеть. Даже необходимую для собственной безопасности информацию отказываются воспринимать. С этим тоже пришлось столкнуться. Но врачи Ирина Мороз, Мильви Нооде и старшая сестра Ирина Миронова к этому привыкли, потому терпеливо, раз за разом, пытаются что-то донести до людей. Но люди - существа странные, когда начинают понимать, что не правы, начинают орать. Случается, что еще и обвиняют во всех немыслимых грехах. Силламяэ - один из самых молодых городов Эстонии. По количеству населения на сегодняшний день он находится примерно на седьмом месте в республике. В городе проживают 18 000 человек. Из них шесть с половиной тысяч - пенсионеры, около 4 тысяч - дети, а остальная часть населения - по идее, трудоспособная молодежь. Но здесь можно поставить большой знак вопроса!

Ситуация с распространением ВИЧ-инфекции (вирус иммунодефицита - начальная стадия заболевания) складывается и впрямь патовая. Для врачей Ирины Мороз и Мильви Нооде повторный визит в этот город был очень актуален. В конце сентября столичные врачи-инфекционисты за несколько часов работы в анонимном кабинете приняли 45 человек. Средний возраст пациентов кабинета был от 16 до 18 лет. По словам сестры Ирины Мироновой, у половины из них тяжело было найти на руках вену. Это означает, что половина посетителей - наркоманы со стажем. Но каков стаж их собственной жизни?

Многие специалисты во всем мире, занимающиеся проблемой именно молодежной наркомании, пытаются рассматривать тягу молодых к наркотикам исключительно как психопатологическое явление. Однако практический опыт работы с этой категорией наркоманов дает основание сомневаться в правильности такой точки зрения. Большинство молодых наркоманов впервые попробовали наркотик из чистого любопытства, из желания пережить нечто необычное. Но в нашем случае, как стало ясно из коротких диалогов с юными героинщиками, любопытство - не главная движущая сила. Дело в социальной незащищенности и полной неопределенности уже на день завтрашний.

Расписание во второй приезд практически не оставляло времени даже на обед. В пять утра - почти в ночи, мы уже были в пути из Таллинна в Силламяэ. В восемь утра первая встреча с семиклассниками Силламяэской школы. Позднее общение в других учебных заведениях, как с русскими детьми, так и эстонскими. Встречи в детском приюте, а потом в молодежном обществе...

Грамотные, знаете ли, наши дети. От тринадцатилетних школьников я узнала, как правильно курить шишки, чтобы словить кайф по всем правилам; выяснила, что такое "кубы" (доза, производная от маковой соломки); пополнила свой интеллектуальный уровень, узнав, что струна бывает не только на гитаре, но означает и иглу... Баян, оказывается, не только музыкальный инструмент. Так называется компания из 5-6 наркоманов, пользующихся одним(!) шприцом. Не имею представления, отличается ли слэнг столичной молодежи от оборотов речи силламяэской, но, родители, запомните вышеупомянутые слова и не дайте себя обмануть.

Итак, встречи прошли в школах на ура. Каждый старался сказать первым, да еще и погромче соседа. Ребята были горды тем, что им есть что рассказать приезжей тете. Ирина Мороз не стала спрашивать, пробовали ли они сами наркотики. Она поставила вопрос иначе: есть ли среди их знакомых колющиеся знакомые? Ответы положительные. Осведомлены дети и о многих действующих в Силламяэ наркоточках; в курсе цен на весь предлагаемый выбор наркотических веществ. Набор таков: шишки (очень хорошие!), травка, героин, метадон.

Родители, похоже, не обсуждают с детьми проблему наркомании, не принято говорить и о заражении ВИЧ-инфекцией и гепатитом. В результате дети уверены, что заразиться вирусом иммунодефицита можно от попадания на кожу чужой крови... Или получить СПИД по воздуху. Рассказали историю и о маньяке, заражающем всех подряд одной иглой...

Для тех, кто уверен, что этими болезнями заражаются и таким образом, повторю: вирус иммунодефицита отлично себя чувствует лишь в человеческом организме. На уже использованном шприце он погибает в течение нескольких часов, как умирает и при кипячении. Убить вирус может температура уже в 60 градусов. Но вот внести вирус гепатита давно использованным шприцом - реально. Он жизнеспособен долгое время. Дабы оградить своих детей, повторяйте им постоянно, что играть с найденными на улицах шприцами очень опасно. А если уж вас укололи, то отправляйтесь к врачу-инфекционисту. Данные многочисленных социальных опросов, проводимых среди молодых людей, свидетельствуют о том, что они отнюдь не в восторге от собственных родителей, которые, говоря им о наркотиках, как о чем-то ужасном, сами в это время употребляют алкоголь, курят и поглощают всевозможные транквилизаторы. Лицемерие взрослых - плохой пример для их собственных детей, уже подумывающих о наркотиках. В детских умах граница между разумным желанием пережить приключение и истеричностью довольно-таки размыта.

После долгих профилактических бесед открылся и анонимный кабинет. Помещение выделила местная поликлиника. Первые полчаса прошли тихо. Заглянувший местный врач-психиатр не разделял нашего оптимизма насчет спокойно проведенного вечера. К сведению, каждый день на прием к нему приходят как минимум по четыре новых человека, севших на иглу. Это новые, а есть уже около сотни старых и постоянных пациентов. Полку прибывает. Но обращаются за помощью лишь 10 процентов от общего числа живущих в городе наркоманов. В основном это молодежь. Давайте подсчитаем: в месяце 30 дней, умножим их на четыре...

Предсказания доктора сбылись. Пациенты 17 октября были в возрасте от 15 до 25 лет. Приходили компаниями. Некоторые из ребят буквально за минуту до визита "ширнулись", после чего сдавали кровь на СПИД. Один из них буквально "размазал" меня по стене кабинета, пытаясь добиться, сколько лет он протянет, если уже болен...

Другой юноша буквально взвился с места, когда Мильви Нооде спросила, сколько лет он "сидит на игле". "Я нигде не сижу и не сидел! На какой-такой игле?! Не сижу, слышите?!". Но на руках не было живого места! Откричавшись, парень сник. Когда брел к выходу, хотелось поддержать.

Бледные лица, неуверенная походка, исколотые до страшных язв руки, безудержная бравада, грозящая в любой момент перейти в истерику. Одна неверная фраза, как слезы пропадали, а глаза... еще недавно безжизненные, за секунду становились безумными...

Прибежала компания девушек. Все как одна: "Не колюсь, не употребляю, одна половая связь была - вчера". - "Зачем тогда пришли, антитела можно найти только через два месяца после...?". - "Ой... Ну, кололась, недавно бросила, а связи... раньше тоже были... Партнеры? Разные...".

Такие диалоги больше трех часов, бесконечное шелестение оберток от шприцов, штатив за штативом. Напоследок пришли двое мальчишек. Сдали кровь и, переминаясь с ноги на ногу, спросили:

"Как нам бросить колоться? Что мы должны сделать? Неужели в мире нет никакого лекарства от этой дряни и от СПИДа? Сколько мы проживем, если заразились СПИДом?"

Несколько вопросов сразу, глаза смотрят с надеждой. Но сказать нечего - нет никакой таблетки, никакой вакцины - ничего! Но рецепт все же есть, уверена. Надо захотеть жить. Просто жить, без сумасшедшего кайфа, без красочных галлюцинаций. Жить!