|
|
|
Чтива - море. А где же нашумевший роман?Журнал “Юность” был когда-то таким же непременным атрибутом человека мыслящего, неравнодушного, как вечера бардов, кухонные споры о вечном и непременный КВН с его острыми шутками на тему дня. На разговорах о прочитанном в толстых журналах росли целые поколения. На публикациях “Юности” воспитывались так же, как ныне - на передачах TV. Сам журнал скромно и достойно продолжает литературно-общественную жизнь. Его по-прежнему читают, с ним сверяются, о нем спорят молодые российские интеллигенты. Поэтому, начав разговор о “Юности” с главным редактором журнала Виктором ЛИПАТОВЫМ, мы неизбежно перешли на обсуждение главной для нашей литературы темы - “Кто что читает, кто для кого пишет”... - Виктор Сергеевич, как живет сегодня “Юность”, бывшая когда-то культовым изданием? - Как и все толстые журналы - трудновато. В начале перестройки ее тираж в три миллиона сто тысяч экземляров был самым большим. Наш читатель молод, пробует писать сам, искренне тянется к настоящей литературе. Это молодежь, живущая во всех регионах страны, для которой мы, кстати, стали создавать клубы, разрабатывать программы, устраивать встречи и дискуссии. - Почему вдруг так уменьшилось количество публики, читающей толстые журналы? - Быть может, потому, что годы перестройки, давшие людям политические перемены, экономическую свободу, практически никак не изменили качества современной литературы. - То есть количество дураков и гениев рождается независимо от политической ситуации? - Вот именно, и пока у нас так и не появился гений, чье творчество потрясло бы литературный мир. Нет ярких писательских дарований на высоком уровне классической русской школы, к которой привык наш тонкий, вдумчивый, образованный соотечественник. Сегодня издается огромное количество книг разного качества и толка, что “уводит” потенциального читателя. Если лет пятнадцать назад издавали какой-нибудь роман, то сразу тиражом в сотни тысяч экземпляров. Ныне средний тираж книги укладывается от одной до пяти тысяч. Больше просто не купят, цены на книги, как ни странно, стремительно растут, поэтому человек, следящий за ситуацией в литературе, не всегда может покупать себе больше одной-двух книг. У отечественной интеллигенции, привыкшей читать, просто нет денег. При широчайшем выборе книг, большом количестве печатающихся в журналах талантливых новичков литературные критики почти не отслеживают, как прежде, новинки, вообще не работают! Как же читателю разобраться в происходящем? - Есть ли молодые литераторы, которые вам лично нравятся? - В стране появилась целая плеяда интересной молодежи, которую отличает тяготение, как я это называю, к синтетическому стилю, молодые писатели сочетают разные направления и жанры, смешивают фантастику и детектив, научную беллетристику и мелодраму. Такой сплав рождает очень интересные вещи. Молодые писатели пишут о страсти, о человеческих взаимоотношениях, но строят любовную тематику на преувеличении, надрыве, на пределе чувств. Все откровенно и обострено. Замечательные рассказы пишет Постникова. Хороша любовная проза у актрисы Терентьевой. Элегантная, качественная литература у Скоробогатова - этот паренек, живущий в Северной Европе, как-то привез в Москву двадцать своих рассказов. Я выбрал один - “Палач”, но это поистине блестящая проза. Мне нравится творчество белорусской писательницы Елены Сазанович. Именно в “Юности” начала печататься Нарбикова, чье творчество признано сегодня всеми. Так что подающие надежды молодые писатели есть. - Новое поколение трудно представить без книг В. Пелевина, Д. Пригова. Как относитесь вы к этой разной, но столь любимой молодежью литературе? - Уверен, что подобное чтение имеет право на жизнь, но будущее не за этими писателями. - Сейчас пышным цветом расцвел некий “суверенитет”, местечковость литературных сообществ. Даже литературные премии стали вручаться “своим”... - Печально, что престиж таких “суверенных” премий падает. Замечательно, что автор может примкнуть к литературному кругу, который ему близок. Но читатель уже запутался в этих премиях. Самое грустное, что и Государственная премия в области литературы стала как-то незаметнее. Вспомните Сталинскую премию - ее авторитет был непререкаем. Конечно, награждали не всегда заслуженно, но ведь кроме конъюнктурщиков ее получали и действительно выдающиеся личности! Престиж премиям нужно обязательно вернуть, но для этого обществу и власти необходимо переменить свое отношение к литературе. Ведь невозможно сравнивать степень влияния литератора на формирование мнения в обществе лет двадцать-тридцать назад и сейчас. - Одним из самых любимых создателей детективов сегодня называют Б. Акунина. При этом часть поклонников творчества Чхартишвили, который скрывается за этим сверхпопулярным псевдонимом, расстроены его отходом от “настоящей” литературы. Как вы считаете, это чисто коммерческий шаг автора? - Мне серия детективов Бориса Акунина нравится. Это наш Умберто Эко. Его повести нетривиальны, сложны, написаны добротным языком, которого не найдешь у Дикого, Марининой и других. Думаю, что тут дело в интересе автора к другому виду творчества. - Раньше в “Юности” печатали самое интересное. Ее поклонники обсуждали новые стихи Новеллы Матвеевой и Булата Окуджавы, прозу Василия Аксенова... - Во-первых, самым главным журналом того времени все равно был “Новый мир” Твардовского, а другие вели непримиримую борьбу за лидерство. Помню, когда в 1963 году пришел устраиваться на работу в “Московский комсомолец”, главный редактор строго спросил: “Вы, молодой человек, за “Октябрь” или “Новый мир”? Среди молодежи была фаворитом “Юность” - точно. Конечно, лидерство зависит от нюха и вкуса главного редактора. Нюх должен быть как у гончей (иначе - гиблое дело!) и безупречный литературный вкус. Все успехи журнала всегда были связаны с личностями, этот журнал делавшими. Были сначала Валентин Катаев, затем Борис Полевой. При Дементьеве, когда он меня пригласил к себе замом, не все складывалось ровно. Открыв папку с материалами номера, я тогда выкинул 99 процентов романов, повестей и начал переделывать журнал. Кстати, у Дементьева было замечательное качество - если не понимал или не принимал чего-то, всегда говорил: “Это на твое усмотрение”. - Недавно вышла книга поэта Виктора Липатова. Я с удивлением в ней нашла не только любовную лирику, но и “остросюжетные” поэмы на злобу дня. Вы высоким слогом изящно описываете жизнь киллеров, нашу мафию... Не противно? - Меня всегда интересовала тема страха, острых чувств, страсти. Не все со мной согласятся, но общество должно чего-то бояться: наказания, ответственности за совершенное. Иначе - анархия, хаос, иначе гибнут невинные. И с этим нужно что-то делать. Поэтому я написал поэму “Смерть киллера” - пытался проследить цепочку, где от любви до смерти и отрицания один шаг. - Приезд Путина в гости к Солженицыну был “чисто пиаровской акцией”, как это назвали многие “независимые” СМИ? - Конечно, нет! Две такие личности просто не могли не встретиться. Александр Исаевич сегодня определяет духовно-нравственный вектор развития, и диалог с президентом тут напрашивался сам собой. Общение Путина с самым ныне значимым писателем России - добрый знак. Я вообще боюсь спугнуть добрые признаки внимательнейшего отношения нового руководства к литературе. - Недавно все порадовались за Жореса Алферова, получившего Нобелевскую премию. Как вы думаете, скоро ли дадут Нобелевскую премию российскому писателю? - Эта премия знаменита своим политическим подтекстом. Кто из наших писателей ее получил? Бунтари Пастернак, Бунин, Солженицын, Шолохов. Каждая из премий была реакцией мировой общественности не только на качество литературы (оно было вне сомнения высочайшим), но и на обстановку в нашей стране. Пока нет всплеска литературы, достойной лучших достижений традиционной отечественной школы. Так что честно говорю: пока у нас лишь “надежды маленький оркестрик” на будущий расцвет российской литературы.
Беседовала |
|