Анатомия судебного процесса: сын без матери

Наш разговор с защитником, взявшимся за это дело, руководителем юридического бюро “LEGERTIS” Валентиной ТИМОФЕЕВОЙ.

Очень жаль, что я вступила в дело лишь на второй стадии, то есть когда уже надо было подавать апелляцию в окружной суд. Почему? Потому что по гражданско-процессуальному кодексу в случае, если не было препятствий предоставления определенных документов, суд второй инстанции практически их не принимает.

Когда же я стала рассматривать материалы дела городского суда (суда первой инстанции), то как юрист постоянно занимающийся в основном гражданскими делами, увидела, сколь много можно было привести аргументов в пользу матери. Причем это дело рассматривала прекрасный судья М.Лукк. Она всегда бережно относится к проблемам, связанным с детьми. Чтобы найти справедливое решение, даже практикует обмен письменными тезисами сторон. Так почему же она в свое время приняла решение оставить мальчика с отцом?

Вот об этом и надо говорить. К сожалению, в суд первой инстанции не были представлены важные доказательства, которые имелись и могли быть представлены. Прежде всего это доказательства, основанные на главном: нельзя нарушать Закон о семье. Нормы его определяют где ребенок должен жить, с кем, права и обязанности родителей. Так в ст. 50, ч. 2 Закона о семье сказано, что родители имеют право и должны воспитывать своих детей. Родители, а не бабушки, дедушки и другие родственники. В данном случае - мать Евгения Зубоярова и отец Александр Козлов.

На самом же деле (что не вызывает сомнения) ребенок, отданный судом на воспитание отцу, практически живет у других людей: у бабушки с дедушкой. Пусть и у родных, пусть они и любят ребенка, но это не родители. Но почему, если жива-здорова мать, а отец живет в гражданском браке с другой женщиной, отдельно от родителей и, стало быть, отдельно от сына? Значит, уже в этой части нарушается закон.

Однако в суд первой инстанции не был представлен даже документ, по которому ребенок передавался и принимался мамой не от отца, а от бабушки. А этот документ показал бы, что мальчик годами проживал не у родного отца, а у его родственников.

- Какое основное обстоятельство повлияло на решение - оставить мальчика отцу?

- На тот момент отец, работник охранной фирмы, с помощью своих приятелей, таких же крепких парней, силой отобрал у матери ребенка, и мальчик уже находился у бабушки с дедушкой. Суду надо было представить доказательства со стороны матери, которые показывали бы, что фактически мальчик отцом не воспитывается и, стало быть, надо поменять местожительство ребенка. Я провела анализ высказываний в разные годы детских инспекторов и нашла противоречия. Инспектор Харьюского уездного управления в декабре 1995 года накануне развода, когда определяли местожительство ребенка, приводит высказывание его отца, который пишет: “Годы были счастливыми, Женя была идеальной супругой и матерью”. Изменения, мол, произошли, когда он стал работать по ночам. Но это его субъективный подход. А может, изменения произошли потому, что 15-летняя девочка, став женщиной, поняла, что нынешний невнимательный к ней муж - не ее мужчина. Но при том при сем матерью-то “идеальной” она не перестала быть. Даже детский инспектор заключает: “Как мать, так и дом, в котором проживает ребенок, оставляют очень хорошее впечатление”. И вот матери наносится такой жестокий удар.

Этот же инспектор в этой же справке пишет: “Александр ушел и забрал ребенка, так как Евгения нашла себе другого мужчину...” Но ведь это обстоятельство не должно быть причиной, чтобы отобрать сына у матери. Ведь и отец ребенка нашел себе другую.

Он не раз говорил Евгении: “Вернись ко мне и будешь видеться с сыном”. Другой инспектор пишет: “Ребенок воспитывается в семье отца, который живет с сожительницей, она душевно относится к ребенку...” И все. В таком принципиальном документе инспектор даже не потрудилась узнать - что за сожительница? Кто она по образованию, где работает? Даже фамилии не назвала. А это же важно: может ли чужая женщина заменить ребенку мать?

По протоколам видно, что на суд в качестве свидетелей отца пришли два его приятеля, наверное, такие же, как и он, ростом не 1,35 метра... Правда, я его не видела.

- Я написала когда-то: он вошел в редакцию - киношный герой: высоченный широкоплечий спортсмен...

- Конечно, спортсмен, ходит на тренировки. Плюс два еще таких же. Приехали и выдернули ребенка, которому не было и двух лет, из рук матери. Адвокат не пришла на судебное заседание, пусть и по причине похорон бабушки, и Евгения, неискушенная молодая мама, осталась одна, без защиты. Она даже не знала, что можно заменить адвоката или отложить судебное заседание.

Мое твердое убеждение: Козлов забрал ребенка не потому, что жить без него не мог. Он наказывал бывшую жену за новую любовь. А бабкам вообще до этого нет никакого дела. До меня не доходит: как женщина, будучи матерью, не может поставить себя на место другой матери.

- Валентина Геньевна, вы просто не были в их доме. Не надо быть большим психологом, чтобы понять: бабке и прабабке, здоровым, властным, благополучным со времен советской власти, просто нечем занять себя. Они превратили мальчика в игрушку, может, не осознавая того. А умный, где-то нейтральный дед сразил меня наповал, сказав: “Мы привыкли к нему. Когда прихожу с работы, он несет мне тапочки”. Но ведь этому, как известно, и собаку можно научить. В этой семье - я ощутила - нет человеческого тепла.

- Конечно, таких деталей без свидетелей суд знать не может. Со стороны отца-ответчика выступали его мать, его бабка и его тетка, а также два приятеля, которые в ночь увозили ребенка. А со стороны истицы - Евгении почему-то не разрешили свидетельствовать даже ее матери, хотя в иске она была заявлена в качестве свидетеля.

Изучая хронологию дела, я выявила еще любопытные детали. Как только бабушки узнали, что встал вопрос о передаче ребенка матери, они тут же записали его в фигурное катание. В мае 1998 года мать подает заявление в суд - в августе ребенка уже устроили в спортивную школу, в сентябре - в балетную. Хотя, казалось бы, что мешало ранее это сделать? Вот вам налицо умение сражаться в суде, вовремя проконсультировавшись с юристом.

- И что далее?

- Попробуем привести доказательства в пользу матери в Oкружном суде. С 1 января 1993 года в Эстонии действует Закон об охране детства. В ст. 13 “Право ребенка на личную жизнь” сказано, что ребенок имеет право на личную жизнь, круг общения, друзей. Это право нельзя нарушать насильственно или незаконным вмешательством, задевая честь, достоинство, привязанности и доброе имя ребенка. К кому в два года больше всего привязан ребенок? Конечно, к матери.

Часть 3 ст. 13 гласит: “Неоднократное грубое вмешательство в личную жизнь ребенка может быть основанием для привлечения к административной или дисциплинарной ответственности или для лишения родительских прав”. Так закон рассматривает эту ситуацию. А в данном случае Александр Козлов использовал свои права во вред ребенку, лишив его общения с матерью. Он вторгся в его личную жизнь.

Есть и другие юридические возможности вернуться к рассмотрению этого вопроса в судебных инстанциях. Во имя того, чтобы сыну была возвращена мать.

Беседовала
Любовь ТОРШИНА.