При полном отсутствии памяти и... потерпевших

Юрий ГРИГОРЬЕВ.

Минуту назад завершено судебное разбирательство.

Надо отдать должное терпению судебных заседателей, пытавшихся четыре раза в прошлом году и дважды в нынешнем начать процесс. Безрезультатно. Потерпевшие как сговорились: даже в принудительном порядке их так и не удалось доставить в столичный суд. Прокурор Наталья Лебедь по этому поводу сказала следующее: "Потерпевшие и свидетели не явились в зал заседаний по вполне понятной причине - они боятся. Боятся мести со стороны тех, кто сегодня находится на скамье подсудимых".

Стоило ли так уж остерегаться взятых в начале прошлого года под стражу Николаева, Пронюткина и Мишина? Решайте сами. Каждый из них судим, а самый старший из "коллег" - 42-летний Александр Мишин - уже четырежды успел побывать в местах лишения свободы. Главным образом ребята садились на скамью подсудимых по "любимой" 139-й статье Уголовного кодекса республики, т.е. за кражи личного и общественного имущества. В нынешнем же деле появились статьи и посерьезнее.

Прокурор Н.Лебедь: "Без присутствия в зале потерпевших трудно участвовать в процессе".

Взять хотя бы эпизод, по которому Николаев и Мишин обвиняются в грабеже, вымогательстве и хулиганстве. Ранним утром 20 января 1999 года они взломали входную дверь квартиры своего знакомого Сулева Пийрсалу по адресу Кунгла, 34-1. Что им взбрело в голову посетить в семь часов утра эту спокойную коплискую улочку, зачем друзья именно таким странным образом решили повидаться с хозяином квартиры, почему сразу после рукопожатия стали "метелить" чем попало всех присутствующих в доме? На эти вопросы предварительное следствие так и не нашло ответа. Кстати, проведено оно было из рук вон плохо. Чего стоит одно лишь обвинение в вымогательстве, выдвинутое в отношении Mишина и Николаева, которые в квартире Пийрсалу якобы требовали от хозяина и его друга Арво Лиллесаара выдачи им долговых расписок на сумму в двадцать тысяч крон. В обвинительном заключении есть такая строка: "С.Пийрсалу и А.Лиллесаар написали требуемые расписки, испугавшись применения насилия со стороны С.Николаева и А.Мишина". Однако в материале уголовного дела отсутствуют не только расписки, но и их копии, которые при оформлении подобного рода денежной сделки должны были остаться на руках предполагаемого должника. Увы. Их нет! В подобном случае доказать эпизод с вымогательством весьма сложно, если, конечно, не взять за основу голословные утверждения потерпевшей стороны.

Адвокату Л.Оловянищникову, как всегда, есть что предложить суду.

Итак, если факт вымогательства, на мой взгляд, остается достаточно спорным, то факт "открытого хищения" принадлежавших Сулеву Пийрсалу мобильного телефона с зарядным устройством и зимней куртки "Найк" стоимостью 2500 крон не отрицался в целом и самим Алесандром Мишиным. Правда, в суде последний рассказал, что по большому счету дорогостоящая куртка принадлежит именно... ему. Дескать, когда его другу - Сулеву Пийрсалу - нечего было надеть в зимнюю стужу, он одолжил тому "кожанку" на некоторое время. В знак безмерного уважения. Теперь забрал ее - какие могут быть разговоры?! Ну, а Николаев свое участие в грабеже и кровавом мордобое на улице Кунгла отрицал категорически. "Никогда не был на месте преступления и знать никого не знаю: ни Пийрсалу, ни его друзей".

Сергей Николаев не решился признать свою вину и в совершении кражи мужских... трусов и кожаной куртки в популярном столичном магазине "Sokos". Семнадцатого марта прошлого года его задержала охранная служба в тот момент, когда он в наимоднейшей куртке фирмы "Ricardo" следовал к выходу из магазина. Естественно, без чека за покупку. В карманах брюк воришки потом нашли отвертку, с помощью которой, судя по всему, он и "отстегнул" от импортного товара магнитное устройство. Только благодаря бдительному "оку" видеокамеры злодея удалось вовремя прищучить, а трусы стоимостью 118 крон и куртку вернуть на прилавок.

В суде Николаев утверждал, что в момент задержания у него из карманов исчезли пять тысяч крон, с помощью которых он предполагал сделать покупки в магазине, а вину за пропажу денег возложил на чрезмерно шустрого охранника.

То, что Сергей Николаев оказался знатным хитрецом, заметили, пожалуй, все, кто находился в зале заседаний суда. Особенно впечатляющим был рассказ о событиях, произошедших в ночь на пятое декабря 1998 года. В тот день в сильном подпитии наш "герой" возвращался из казино "Олимпик". И вместо стоявшего рядом такси забрался в чужую "Мазду", припаркованную неким господином Тийтом Каллусте на улице Георга Отса рядом с театром "Эстония". Последовавшие за этим события Николаев описывал следующим образом: "Я увидел в салоне автомобиля какие-то вещи. Сложил их в пакет и хотел выйти из машины. Но здесь меня посетила мысль: а хорошо ли я поступаю, забирая чужое имущество? А не совершаю ли тем самым злостное преступление? Поэтому оставил пакет нетронутым, но, выйдя из "Мазды", был схвачен, по всей видимости, таксистами и избит. Раскаиваюсь в попытке совершения преступления. Но только - в попытке..."

Не менее хитер и подельник Сергея Николаева - Александр Пронюткин. На судебном следствии он только в одном эпизоде признал свою вину, когда в полупустом трамвае четвертого маршрута залез в правый карман куртки законопослушного пассажира Велло Мытте, "слямзив" при этом мобильный телефон "Nokia-1610" стоимостью 1800 крон. Однако уже на улице был пойман прохожим, и в мрачной обстановке полицейского отделения отдал аппарат законному владельцу со словами: "Наконец-то телефон нашел своего хозяина. Рад передать его из рук в руки..."

Нет смысла подробно рассказывать о том, какие показания давал суду каждый из злоумышленников. В основном, они отделывались простенькой фразой типа: "Ничего не помню. Время-то сколько с тех пор прошло". И, видимо, надеялись, что отсутствие памяти может благоприятно отразиться на приговоре.

Однако государственный обвинитель Наталья Лебедь попросила учесть суд то обстоятельство, что подсудимые на протяжении всего следствия давали противоречивые показания, свою вину не признали. Более того, характеризуются они не с самой лучшей стороны. Александр Мишин, например, имел за время последнего своего пребывания в тюрьме семнадцать нарушений режима содержания, а о Сергее Николаеве даже родная мать была вынуждена сказать следователю: "Я так устала от сына..."

Присутствовавший в зале суда отец Николаева бурно реагировал на каждое слово прокурора Натальи Лебедь, попросившей, кстати, суд наказать С.Николаева шестью годами лишения свободы, А.Пронюткина - шестью с половиной года, а А.Мишина - четырьмя годами лишения свободы. И только после традиционно убедительного выступления адвоката Леонида Оловянищникова, папаша 24-летнего подсудимого разразился аплодисментами ("Дал мужик! Молодец!"), будто тот зачитал оправдательный приговор его сыну.

Фото автора.